Я вышла из дома ранним утром - на охоту за настроением, историей и тайной. За всем этим комплектом отправляюсь на самую оживленную туристическую улицу Тбилиси – Галактиона Табидзе.
Кроме меня, резво скачущей перед объектом интереса, и дворника, активно машущего метлой, тут пока никого. Ну, разве что редкий турист. Но у этого представителя рода человеческого девиз такой - меньше спать, больше гулять.
Объятия одноглазого и другие ухмылки
Теперь о моем объекте интереса - доме Шахназарова под номером девять. Возраст дома уже давно перевалил за сотню. Проектировал его известный тифлисский архитектор Альберт Зальцман. Делаю ревизию и нахожу парадную открытой. На дверях, в середине железных решеток – инициалы первого владельца. Да, там на двери еще ручка есть – замечательной работы. Иду по черно-белой шахматной плитке. По прихоти архитектора в парадной нет острых углов. От этого стены дома дают ощущение объятия кого-то близкого. Одноглазого близкого. Прямо над площадкой, между лестничными пролетами второго и третьего этажей, в парадной вырезано небольшое окошко.
Но на этом не заканчиваются утренние ухмылки старого дома. На деревянных основаниях лестниц, между ограждениями, глаз выхватывает выведенное на русском языке признание в любви. А на последнем, третьем этаже, больше половины лестничной площадки отрезано - квадратные метры кто-то присоединил к своей квартире. Выглядит достаточно нелепо. Думаю, здесь сделали туалет или ванную комнату -для кухни скворечник слишком мал.
- Ванная у них там была когда-то, - отвечает мне местная дама, которую я нахожу на веранде дома. – Там сейчас старушка живет. А строили давно, в советские времена. Может чуть позже, факт, что разрешение им не понадобилось.
Делаю пару снимков с веранды. Кто-то из живущих на втором этаже произвел знатный ремонт - одно наружное оформление уже чего стоит. Так и хочется поселиться в этих стенах.
Тайный код бордовых квадратов
Но у этого дома не одна парадная, а две. И двери второй шире, массивнее и внушительнее. Но вот незадача – они заперты. Только утро, как говорится, не без добрых людей. Поэтому, раздобыв код, свободно попадаю внутрь.
Ух ты! Размах-то у нашего хозяина был совсем барский! – проснулся во мне латентный пролетарий. Лет ему, в смысле дому, слава богу! А былые стать и достоинство все равно сохранились. Ну что, двинулись наверх? Мраморных ступенек много. Ну вот, я на небольшой площадке, откуда успеваю заметить всего два этажа, хотя снаружи дом трехэтажный. Просто первый этаж, приходит догадка, помещается как раз под этой длиннющей лестницей.
О, находка! Под роскошной лестницей с традиционной подставкой для плафона, которого давно нет в помине, устроено чье-то жилье. Реальная сторожка с дверью и крохотным оконцем. А с правой стороны едва заметное строение – в прошлом печь. В отверстиях для угля теперь накидан мелкий мусор.
Как и во многих других старых тбилисских особняках, потолок в доме стеклянный. От этого, кстати, все изъяны преклонного возраста заметны еще сильнее. Нет, они и так на виду. Просто в глаза бросаются еще больше. Например, одна лепная колона снизу зашпаклевана и замазана. Грубо так, по-крестьянски. Мраморные ступени местами треснуты и неумело закатаны в бетон. Чуть выше, почти у площадки, не хватает лестничных ограждений. Но, жители не стали на этот счет заморачиваться. Натянули проволоку и продолжают спокойно жить. То ли в доме нет детей, или же люди, живущие тут – абсолютные трезвенники, и риск оступиться почти отсутствует. К тому же, на лестничной площадке, как и в первой парадной, опять же чья-то пристройка. Только, если в первой парадной постройка была старая и неказистая, тут явно свежий самострой, кирпичи выдают.
На минуту-другую замираю. Люблю вслушиваться в многословную тишину. Слышать шепот стен и надтреснутый от времени говор ступеней. Не люблю когда отвлекают, потому что тогда не выходит абсолютного погружения в атмосферу. По-разному бывает, иногда даже при максимальном старании, ты все равно проходишь по касательной. Здесь все наоборот. Ты как-то очень остро ощущаешь едва уловимые вибрации. И читаешь код, зашифрованный в бордовых квадратах.
Туризм и прерванные связи
Улица Галактиона, как ее называют в народе, к этому времени уже проснулась. Ожили рестораны, кафешки и лавки. Натуральные соки – один из популярнейших летних трендов.
Одна из лавок с натуральными соками принадлежит жительнице первого этажа Нази. Прилавок, на котором возвышаются соковыжималка и фрукты, низкий, чуть выше уличного тротуара. Квартира же, из которой выглядывает сама хозяйка еще ниже и смотрится полуподвальным помещением.
- Ой, а знаете в прошлом году в это время у дома вертелся иностранец, - охотно делится Нази. - Ну, мы к этому народу привыкшие, они тут сплошь и рядом. А этот на двери венок повесил. Я спохватилась, думаю, неужели у нас в доме трагедия произошла, кто-то скончался. Люди высыпали на улицу. А оказалось, что это потомок первого хозяина дома – Шахназарова. Он приехал из Америки, там живут они. Попали туда во время эмиграции. Правда, венок этот быстро завял, но память о себе он оставил.
Улица Табидзе реставрировалась при прежней власти, в 2008 году. Многим домам обновляли не только фасад, но и основательно укрепили фундамент. Но это не про дом Шахназарова. До этого дома очередь так и не дошла. Его покрасили только снаружи. А потом развернулась война и строительные работы остановили.
- Дом наш оседает и трещины пошли страшные. Ну, знаете, полтора века – это не шуточки. Вы представьте себе, как добротно строили, что спустя такое количество лет без реставрации и укрепления прожили. Но я не сплю в этом доме.
- А где же вы спите?, – удивляюсь я.
- В Крцаниси, у нас там еще квартира. А тут боюсь. Это после того, как я ночью как-то проснулась от жутких звуков проседающих стен. Я вам не могу передать ужас, который меня охватил. Я вначале думала, что мне кажется, или это я на себя нагоняю. Спросила у соседей, не слышали ли они чего-нибудь подобного. Оказалось, что я не одинока. Вот после того случая я еду каждый вечер ночевать в другой дом, чтобы не оказаться погребенной под обломками.
Нази по специальности музыкант по классу скрипки. Но по профессии давно не работает, как объясняет сама, нерентабельно это.
- Я преподавала некоторое время, а потом дети, проблемы. И оставила занятия музыкой. Мы третий год сдаем апартаменты.
Разные туристы попадают, - продолжает Нази. - Снимали у нас как-то арабы. И вот, соседка с этажа прямо над ними учуяла запах газа и вызвала специалистов. И вот мы, значит, пытаемся открыть дверь. А муж и жена в разных комнатах были. И он нам запрещает к ней входить. Нельзя, говорит, культура не позволяет. Тут вопрос жизни и смерти, а он мне про свои обычаи толкует. Я его в сторону оттолкнула. Забегаю в эту комнату, а там дети спят. Я бросилась их будить, потом он сам жену разбудил. Все закончилось хорошо, но понервничать они нас заставили - на кухне конфорка плиты была открыта. Я его спрашиваю – почему открыли и не закрыли, а это жена детям еду готовила, - отвечает. Специалист из газовой конторы часа два не уходил от нас, проверял содержание газа в воздухе. Искренне удивился исходя из показателей, как все выжили.
Плохо у нас сейчас обстоят дела с туризмом. Очень много броней слетело после отмены из России прямых рейсов, делится в разговоре со мной Нази. Цены на жилье они тоже снизили. К слову, если в прошлом году свои апартаменты они сдавали по 160 долларов в сутки, то сейчас за 90 долларов. И все равно мало туристов.
Тут к лавке подходят приезжие. Нази тычет пальцем в бумажные стаканы и называет на английском языке цены на соки. Итальянцы заказывают апельсиновый сок.
- Мы в Грузии впервые, и очень жаль, что пробыли у вас всего неделю, - говорят супруги-итальянцы. – Нам безумно понравилось. Хорошо все, и природа, и люди, а кухня вообще вне конкуренции.
У нас много броней слетело после всей этой истории, - продолжает Нази прерванный диалог, когда итальянцы удаляются. - Страшно надоело все, сколько можно ходить по одному и тому же кругу. Кто в итоге потерял от всей этой заварухи? Простые люди, далекие от политики.
Нази замолчала. Прямо на нас идет пара - молодая женщина и мальчик лет шести.
- Мам, а давай останемся еще немного, - услышала я, когда эти двое поравнялись с нами.
- Мы не можем остаться, сынок. Нам нужно домой, - наставительно отвечала женщина.
- А мы еще сюда вернемся? – продолжал канючить мальчик.
Мы встретились с женщиной взглядами и улыбнулись друг другу, как старые знакомые…