Лето. Я любила его во все времена. В детстве особенно. Поешь бывало на ходу и бежишь со всех ног во двор. Пока мама не передумала и не усадила тебя за книги. Список обязательной для прочтения литературы на лето никто не отменял.
Ни проливной дождь тебе не помеха, ни полуденный зной. От дождя мы прятались в подъезде старого дома. От солнца под кроной большого платана, что рос в нашем дворе. Ствол его был толстый, могучий. Руками такой не обхватишь. Платан служил и местом крепежа веревок для стирки и опорой для вешания на него всяких игр.
Но дворовыми развлечениями мы конечно не ограничивались. Раз в неделю целой ватагой ходили на какую-нибудь мультяшную сказку в Собачий переулок. Обходили продавца яблок с его бесчисленными ящиками, громоздившимися у наших ворот, проходили мимо ювелирного магазина на улице Марджанишвили и заворачивали во двор. Он был сквозной и всегда открытый. Посередине двора был крохотный бассейн, минуя который мы выходили на Плехановскую. Так тогда назывался проспект Давида Агмашенебели.
Надежда, затерянная в старом переулке
Собака бывает кусачей только от жизни собачей. А от чего бывает собачьим городской переулок? Я долгое время даже не знала официального названия этой улицы. Не было надобности задумываться, его же никто никогда не употреблял. Для тбилисцев Собачий переулок, как условный пароль. Откликаешься на него, значит, свой, тбилисский.
Сегодня улица носит имя Гии Тетелашвили, во времена моего детства звалась именем революционера Закро Чодришвили. Улицу наградили его именем не сразу. У переулка, как у самого проспекта Давида Агмашенебели, история длинная.
Во времена, когда проспект звался Михайловским, переулок так и называли Михайловским. Потом проспект наградили именем Плеханова, и переулок соответственно тоже поменял название и стал Плехановским. Ну, а когда раздавали улицам имена доблестных героев революции, припомнили один занятный эпизод.
На этой улочке была одна небольшая токарная мастерская. Принадлежала эта коморка токарю и по совместительству будущему революционеру Закро Чодришвили. В мастерской токаря Чодришвили вождь всех народов Иосиф Виссарионович в 1904-1907 годах лично проводил собрания и совещания Кавказского и Тбилисского бюро РСДРП (Российская социал-демократическая рабочая партия). Ныне в этом подвале обитает китайский "массажный салон".
Клиенты салона небось даже не подозревают о богатой истории этих стен. В конце 80-х годов прошлого столетия улицу переименовали в очередной раз. Теперь она носит имя трагически погибшего во время гражданского противостояния в Тбилиси члена общества святого Илья Праведного Гии Тетелашвили.
Где-то посередине переулка размещался дом культуры. Место, куда мы неизменно ходили на сеансы мультфильмов. Честно говоря, преодолев ворота, я немного опешила. То есть клуб-то на месте, но вот пространство катастрофически сузилось. Это правда, нам в детстве все кажется намного шире и больше. Особенности детского восприятия такие. Но, тут дело не столько в детском восприятии, сколько в сокращенных границах сквера, где расположен бывший клуб. Останавливаюсь перед входом в бывший дом культуры, пытаюсь сориентироваться, максимально напрягая память.
Стенд, где раньше расписание киносеансов вешали, вроде бы из старых, стулья вроде тоже из той же эпохи, такие раньше в актовых залах встречались и ресторанах. Из нового многоквартирный дом и ощущение, что настоящее наступает и неумолимо поглощает прошлое. Память – единственный приют для оставшихся воспоминаний.
- Вам нужно найти калбатоно Додо, - говорит мне охранник. – Она вам обо всем расскажет.
Додо-директор Центра культуры "Имеди" ("Надежда").
- Вы не думайте, что это имеет отношение к телекомпании. -Э-э-э, где они были, когда моя надежда уже жила. Я тогда подумала, дети – это наше будущая вера, надежда. Поэтому, пусть наш центр культуры зовется именно так.
Додо пришла на работу в дом культуры лет 30 с лишним назад, сразу после института. Зашла на пару лет, а задержалась на всю жизнь. Как бы патетично это ни звучало, но вышло так, что дом культуры и вся его активная жизнь стали делом ее жизни.
- Мне почему-то кажется, что здешний сквер был немного больше. И кинотеатр, мы ходили смотреть туда мультфильмы и фильмы, - не оставляю я надежду понять причину сузившихся границ.
- Так кинотеатр был на противоположной стороне. Видите этот жилой дом? – показывает Додо на строение напротив. – На его месте и был тот самый кинотеатр, в который вы в детстве ходили. Вся эта территория, которая находится за воротами, была в нашем распоряжении. Из целого комплекса у нас осталось 300 квадратных метров, - вздыхает женщина.
Передел имущества происходил в лихие 90-е. Время, когда нечистые на руку бизнесмены в результате махинаций приобретали за бесценок недвижимость. Так из всей территории, бывшей когда-то единым комплексом, Додо удалось сохранить одну четвертую. Кто-то отхватил площадь в сквере и построил жилой дом, другой приватизировал другую половину и открыл в здании гостиницу.
Стены кабинета директора сплошь в афишах, почетных грамотах и сувенирах, полученных в разные годы. Многие известные вокально-музыкальные группы начинали свой пусть с этого дома культуры. Потом мы пускаемся в экскурсию по оставшимся квадратам. Додо показывает классы, где проходят занятия по вокалу, хореографический зал, раздевалку, кабинет, где проходят занятия по математике, иностранному языку. Пока дети отдыхают, в центре красят стены, ремонтируют крышу и утепляют классы. И продолжают жить, с надеждой на лучшие времена.
Почему Собачий
Собачий переулок не такой уж и крохотный. По длине он не уступает другим параллельным улицам. Все они, включая Собачий переулок, соединяют между собой проспект Агмашенебели и улицу Узнадзе. В переулке нет исторических домов. Здание армянского посольства и несколько налезающих друг на друга домов-скворечников, вот и весь ассортимент здешних достопримечательностей.
Самой главной ценностью этого переулка все же остается его название. Неформальное, народное и, как показало время, самое устойчивое. А возникло оно по одной прозаичной причине. В переулке в советские времена располагалась кинологическая школа. Тут четвероногих упражняли в исполнении команд. Сквер, который остался при бывшем клубе, в те времена был гораздо больше. Вот в этом зеленом уголке и дрессировали собак.
Сегодня тут не то что собак тренировать, детям побегать негде. Что интересно, название улицы никогда не переводили, так и произносили на русском языке, даже не задумываясь об официальном, а не условном, названии улицы.
В городе на сегодня осталось не так много старых топонимов. Каждый раз, натыкаясь на них во время прогулок, радуюсь этим ценным открытиям, как ступивший на землю Америки Колумб. Только вслушайтесь в звучание этих названий: Серебряная, Ювелирная, Радужная, Красильная, Поточная. Или же Хлебная площадь, Ватный ряд, Железный, Винный подъем. Не названия, а нотная грамота городских шлягеров!
От Михайловского до Агмашенебели
Кто знал в далеком 18 веке о таком городском районе, как Кукия? Да он и городским-то тогда не считался. Так, село за чертой города, как сегодняшний Глдани или Вазисубани. А может и того глуше. Но в начале 19-го века в этот район селят немецких колонистов.
Первое время немецким земледельцам пришлось туговато. Преодолевать трудности помогало местное население. Кто-то помогал едой, кто-то — кровом. Трудолюбивые и ответственные швабы работали и заводили свои хозяйства. А город получал свежие овощи и молочные продукты.
Лишь ближе ко второй половине XIX века немцы окончательно обустроились и вздохнули с облегчением. Появились классы немецкой интеллигенции и буржуазии. Село Кукия вошло в состав города. А главную улицу обустроенного района назвали в честь св. Михаила Архангела. Поговаривали, что улицу назвали именем Михаила Воронцова. Только вот назвали ее Михайловской еще до приезда Воронцова в Грузию. В конце 19 века часть большой улицы, а конкретно участок от нынешней улицы Марджанишвили до парка Муштаид, получила уже статус проспекта.
Переименование Михайловского проспекта произошло в 1918 году. После обретения Грузией независимости. Аккурат в это время уходит из жизни представитель российской социал-демократии Плеханов, и Михайловский проспект превращается в проспект имени Плеханова. Помимо того что Георгий Валентинович Плеханов был философом, теоретиком и главным пропагандистом марксизма, он после II съезда РСДРП разошелся во взглядах с Лениным и стал одним из лидеров меньшевистской фракции РСДРП.
Так что тут не все так однозначно. Загвоздка состоит, видимо, в том, что Плеханова считали учителем равно как меньшевики, так и большевики. Поэтому большевики и не стали переименовывать названный меньшевиками проспект. Следующая трансформация названия проспекта произошла уже в 1987-м. Проспект получил имя грузинского царя Давида Агмашенебели (Строителя), который управлял Грузией с 1089 по 1125 год.
Так повелось, что с каждым новым строем или сменой власти в городе меняются и названия улиц. Распался Советский Союз, поменялась идеология, вроде бы ничего не стоит вернуть улицам старые названия. К слову, дать улице Кирова в Сололаки старое название Сололакской, так нет, новые пошли по старой, проторенной дорожке и дали ей имя грузинского поэта и писателя Леонидзе. Та же история с Коджорской улицей. Она теперь вовсе не Коджорская, а улица имени поэта Нишнианидзе. Ладно, с коммунистом Кировым расквитались за ненавистное прошлое. Но кому и главное чем помешал Коджори?
Впрочем, сколько бы раз ни менялись названия улиц, горожане продолжают называть некоторые из них старыми именами. К слову, площадь Саарбрюккена тбилисцы упорно продолжают величать Воронцовской. Проспект Агмашенебели называют старым именем Плеханова, Леонидзе прежним Кирова, а туристическую Мекку Тбилиси – нынешнюю улицу Котэ Абхази именем военачальника советской армии Константина Леселидзе.
И подчеркивают этим, как мне кажется, скорее причастность к истории города, нежели отношение к какому-либо конкретному политическому деятелю или строю. Ну и свое пренебрежение к переименованию городских улиц с политическим подтекстом. И потом, ведь улица — это же не бестелесная субстанция. У нее свой облик, голос, настроение. И каждая из них наполнена особым содержанием и историей…