Гела перевернул бутылку над заляпанным стаканом. Из нее вытекли две капли. Мужчина выругался и отшвырнул бутылку в угол комнаты, где валялись еще несколько таких же поллитровок.
Что ты будешь делать?! Вот так и жизнь протекла, как эти капли, миг за мигом, 72 годика оттикало. Зачем жил, неясно...
Гела обвел взглядом всю комнату с бурыми от табачной копоти обоями. Везде бардак и толстый слой пыли. Примерно то же самое творилось в его душе. Как не задалась жизнь с начала, так и пошло, закрутилось морским узлом, не распутаешь.
... В двадцать лет, отслужив срочную в Казахстане, ехал Гела домой, в Кахети, в деревню к матери.
Так угораздило же на остановке выпить с ребятами пару стаканов за дембель. Потом слово за слово, обматюкал его кто-то за столом. Гела схватил нож и дал обидчику в грудь. Пришел в себя уже в КПЗ. Затем суд, тюрьма. Хорошо еще, что не убил, а только тяжело ранил.
Вышел через 10 лет уже забуревшим, с седыми висками. Приехал домой, как-то наспех женился на станционной буфетчице Кето с ребенком. Знал, что на приличной девушке жениться ему не получится. Устроился шоферить на рейсовый автобус.
Работать он любил и зарабатывал неплохо. Но большая часть зарплаты шла на ресторан. Гела всегда был широкой натурой и любил угощать. Да и вообще, все, что касалось планирования финансов, это было явно не его. Приходя пьяным домой, имел привычку бросать деньги в воздух, а потом, собрав широкой горстью, совал пасынку и орал дурным голосом:
- Завтра же идем в магазин и купим тебе самую большую машину. Или я не буду Гелой Кучухидзе.
Подкидывал малыша в воздух, ловил и целовал куда попадет.
Кето он умолял и пьяный, и трезвый.
- Только роди мне ребенка и с рук тебя не спущу, как за царицей Тамар за тобой буду смотреть. И вот такое баджагло (золото определенной пробы - примеч. ред.) подарю.
Но с ребенком не заладилось. Через три года совместного жития Гела устал ждать обещанного наследника и, поддавшись уговорам Кето, дошел до врача, сдал анализы и был шокирован.
- Вы не можете иметь детей, - сказал врач и пустился в длинные рассуждения.
После этого Гела неделю пил без просыпа. Потом закусил удила и сорвался в город. Ему казалось, что в столице его ждет другая жизнь.
Куда нам до леди Ди, или Как не проспать свое счастье >>>
Покрутился туда-сюда. Кроме как шоферить, Гела ничего не умел, поэтому уверенно сел на старую лыжню – устроился в автопарк водителем автобуса. Огляделся на новом месте туда и вскоре понял: без женщины несподручно.
Прошелся по базару и вокзалу, присмотрелся к работницам общепита широкого профиля - от хачапурщиц до официанток, причем обязательно одиночек, и наметанным глазом отобрал сразу троих на предмет поговорить о том о сем. Через пару первых фраз выяснял, есть ли дети. Потому как, какая семья без детей?! Тоска одна зелено-болотная. Для Гелы еще и искра надежды, может, случится чудо и ему каким–нибудь образом сыночка родят. На худой конец хоть чужого вырастит, тоже дело.
В итоге через месяц нашел себе Тамрико с дочкой. Хотелось бы с мальчиком дома после работы возиться, но девочки, они тоже сладкие, моментами еще лучше, чем мальчишки. Но очень уж на голос Тамрико запал, мягкий и мелодичный, на мозги действует успокаивающе. У Гелы после тюрьмы нервы уже не те, и так заводится с пол-оборота.
Виртуальная любовь по-грузински: непридуманная история из жизни >>>
Прожил с Тамрико лет десять с переменным успехом, со скандалами и загулами налево и вокруг своей оси. Одно утешение было – дочка приемная. Гела ее любил и баловал больше жены. Потом выросла, замуж вышла, и Гела потерял к ней интерес, а к Тамрико тем более. Опять пошел куролесить и пить.
Слишком уж прочно в голове сидел стереотип: в семье постоянно должен быть кто-то маленький, а без этого и жизнь не жизнь. Выразить это словами он не мог, да и сам был далек от самоанализа.
Ехал как-то Гела со смены в метро, а рядом старичок какой-то присел. Борода седая, жидкая и одет как-то очень уж обшарпано. Ну сидит и сидит. Геле безразлично по большому счету. И вдруг этот старичок поворачивается и говорит ему ни с того, ни с сего:
- Сердце у тебя такое – любовью весь мир готов объять, потому так тебе и тошно. И место себе не находишь. На таких, как ты, рогатые особенно нападают. Ведь любовь покрывает множество грехов.
Ничего не понял Гела. Решил, бредит бедный старик.
А вспомнил его почему-то сейчас, осматривая свою запыленную комнату и пустые бутылки в углу – начало и конец его несуразной запутанной жизни.
Гела потом и в третий раз женился. На чьей-то брошенной жене с ребенком, но и там не удержался. Закрутила его в штопор пьянка. Дошел до того, что и работу потерял, и вынужден был вернуться домой, в старый полуразвалившийся дом в деревне, еще дедом построенный.
Позади осталась беспутная, плохо прожитая жизнь. Этот факт не требовал глубокого осмысления, подкрепленного институтским дипломом. Все было ясно, как солнечный свет, падающий из оконного проема на давно неметеный пол.
Так и коротал свои последние денечки, перевалив за 70 лет, между выпивкой и тяжелым свинцовым сном. Только и осталась у него одна радость: с соседскими детьми на солнышке играть или смотреть, как они развлекаются.
От грустных мыслей отвлекла его соседка. Прокричала со двора:
- Э, Гела, ты домааа? Не спишь?
Гела высунул в окно лохматую седую голову с недельной щетиной.
- Тут я, Сопо. Что ты хотела?
- Присмотри за моими мальчишками, что не убили друг друга и дом не сожгли. На базар еду, хочу баклажаны и помидоры продать. Может, сделаю две копейки.
- Езжай, присмотрю.
И пошел искать по углам свои ботинки. Соседи - пятилетний Саба и семилетний Лука - были его любимцами. Гела мог часами играть с ними в машинки, строить из глины крепость или учить кататься на велосипеде, бежать следом и страховать, чтоб Саба не свалился с двухколесного сооружения.
Иногда задумываясь о вечности, которая могла его ждать каждый последующий день, мужчина молился про себя: "Хоть бы один из мальчишек мне дал напоследок его руку подержать, тогда умру с надеждой, что все мое мерзкое и черное Он простил".