Книги не терпят спешки, их долго пишут и долго верстают, и автор, конечно, не мог предвидеть, что его работа выйдет вскоре после августовской катастрофы Америки в Афганистане.
Но так случилось, и книга оказалась немедленно знаменитой. Не было такой рецензии, чтобы не проводила афганские параллели. Вот хотя бы эта — напоминает, что всю эпоху после Второй мировой США пытались изменить другие народы, но очень немного таких попыток проваливалось столь демонстративно, как афганская: 20 лет, множество унесенных жизней, несчитанные миллиарды долларов, а кончилось все, как во Вьетнаме, — бегством. Там с крыши посольства США в Сайгоне, здесь из кабульского аэропорта. Еще раз скажем: автору со своевременно вышедшей книгой повезло. А Америке с Афганистаном — нет.
Рассмотрим самую интересную для нас мысль, которую навевает эта книга. Кстати, она называется "Конец амбиций: США итретий мир вовьетнамскую эру" (The End of Ambition: The United States and the Third World in the Vietnam Era). Мысль простая: а что было бы с миром и с нами, если бы мы — тогда в формате Советского Союза — не выиграли ту войну?
То есть выиграл ее, конечно, прежде всего, вьетнамский народ, но ему пришлось бы плохо без военной помощи СССР (кто помогал сбивать американские самолеты, включая тот, в котором летел будущий сенатор Маккейн?). Но помогал также и Китай, да еще и яростно соперничая с Москвой за первенство в этой помощи (наши отношения с великим соседом тогда были хуже некуда).
А если бы у США в Индокитае все получилось, было бы плохо. Создался бы совсем другой мир, чем сегодня. В книге очень ценным выглядит описание бешеного энтузиазма, которым отличались президент Джон Кеннеди и немалая часть нации по части того, что Америка в мире может все. Допустим, СССР и КНР лучше не трогать, но десятки стран Азии, Африки, Латинской Америки — легко.
Это напоминает беседу с одним из наших латиноамериканистов насчет многочисленных покушений на Фиделя Кастро — речь шла о том, что за люди тогда работали в ЦРУ. Попросту гении, фонтанировавшие идеями и готовые лично рисковать в процессе их исполнения. Но такие же фонтаны наблюдались по всем США: вспомним, как тот же Кеннеди создавал "Корпус мира" и прочие организации для экспорта американских ценностей, а работали там по большей части совсем молодые энтузиасты. И таких были миллионы — эпоха Кеннеди начиналась с невиданного национального подъема и жажды обновления. Во всех сферах, вплоть до мирового господства.
Им казалось, что вмешаться в гражданское противостояние в том же Вьетнаме, мгновенно переломить там баланс сил, за копейки поднять местную экономику, создать либеральный рай — это пустяк. И то же можно сделать по всему третьему миру, который тогда только образовался. Еще в середине 1950-х годов в СССР начали говорить, что бывшие колонии — естественный союзник Москвы, но американцы над этой идеей попросту смеялись.
И когда сегодня мы слышим от американских и прочих правозащитников, что "демократия отступает по всему миру", — это начиналось с вьетнамского провала США. После которого была совсем другая Америка и куда более сложный и интересный мир, чем кто-то ожидал.
Что тогда помешало победе? Марк Этвуд Лоуренс называет три ключевых фактора. Первый — это, конечно, то, что США начали ненавидеть в том самом третьем мире, который Америка хотела взять под свое крыло. И дальше, уже не при Кеннеди, а при Никсоне, оформилась традиция поддерживать каких угодно правителей, а лучше военные режимы, в том числе откровенных зверюг, лишь бы они говорили про США и демократию правильные слова.
Еще фактор: если при Кеннеди страной рулили несгибаемые оптимисты, то дальше энтузиазм в правящем классе по части завоевания мира резко ослабел. Более того, усталость от авантюр проявилась уже в 60-х. Потому, скажете вы, что миллионы юных американцев выступали против войны и сами пришли в состояние войны с собственной властью? Да, но с уточнениями. Оказывается, именно в 60-е, эпоху нескончаемого антивоенного бунта, родилась и его противоположность — усиление консервативного фланга общества, людям на этом фланге были все более неприятны не только война, но и соотечественники, желавшие каких угодно реформ и прочего омоложения страны. Знакомый феномен и по сегодняшнему дню, и по 30-м, когда США вообще хотели отсиживаться за своими двумя океанами и не лезть в дела Европы и всех прочих.
Получается, что общенациональный миф об абсолютном американском превосходстве умер еще в 70-х годах, — не может быть. То есть после Вьетнама они стали, по их меркам, добрыми и осторожными. Ничего себе: а что произошло бы с миром, если бы удержались идеалисты Кеннеди? А главное, почему же тогда военные вылазки Америки никуда не делись и после этого? Да вот тот же Афганистан, не говоря об Ираке.
А это — другое, объясняют нам современные аналитики. Афганистан — совсем не Вьетнам. Посмотрим на августовский, по следам катастрофы, опрос экспертов из The NewYork Times. Там говорится: Вьетнам — то было первое поражение США, люди к такому в те дни не были готовы, а сейчас — дело привычное. Далее, во Вьетнаме воевали миллионы призывников, а сейчас в Афганистане — профессионалы. То есть тогда общество поняло, что любой может быть послан на смерть в какие-то джунгли, а сейчас это не так.
Еще: Вьетнам тогда определял все, он был в центре любых споров о внутренней и внешней политике страны, о самой ее сущности. А этот ваш Афганистан — да никто эту историю и не заметил на фоне бешеного раскола внутри американского общества по совсем другим вопросам. Сегодня роль США в мире вообще уменьшилась, а тогда американцам казалось, что, кроме них, в мире вообще никого нет или не должно быть.
И неожиданный вывод американских экспертов: все это значит, что никакого впадения Америки в многолетнюю депрессию по поводу афганского провала не будет. Так, погрустят и успокоятся. А это означает, что власти влезут в еще одну подобную авантюру когда угодно.
То есть — "можем повторить". Хочется сказать: повторяйте, повторяйте. Но лучше не надо.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции