Биткоином по санкциям. Можно ли торговать с Западом криптовалютой

Иран живет под санкциями сорок лет, успешно закупая импортные товары благодаря легализации биткоина. Второе место по добыче криптовалюты — у Казахстана. Однако в России эта сфера не регламентирована, а цифровой рубль пока на стадии тестирования.

В перспективах такой формы денег разбирались корреспонденты РИА Новости Дмитрий Ермаков, Дарья Зеленская.

Чтобы ограничения были эффективными, нужна контролируемая государством финансовая система. Важнейшую роль здесь играют кредитные организации: они видят, откуда поступают и куда уходят средства. Законы о борьбе с отмыванием денег требуют от банков блокировать сделки с подсанкционными организациями и сообщать властям о попытках транзакций.

Но криптовалюты работают если не в обход финансовых структур, то параллельно им. По сути, сейчас России нужно найти способы торговать, не контактируя с долларовой системой. Криптотрейдинг предоставляет такую возможность. И хотя транзакции записываются в блокчейне, что делает их прозрачными, цифровые технологии могут скрывать часть цепочки. Это позволит западным юрлицам тайно торговать с российскими.

Некоторые государства уже освоили этот способ. Иран и Северная Корея использовали цифровые валюты для смягчения последствий западных санкций, что подтверждают официальные лица США и Организации Объединенных Наций. Более того, The New York Times, ссылаясь на отчет ООН, утверждает: Пхеньян применял хакерские программы для кражи криптовалюты на финансирование ядерной программы.

Все это стало возможным благодаря легализации криптотрейдинга в самих Штатах. С 2015-го там начали выдавать лицензии для биткоин-бизнеса. С этого момента количество цифровых валют в мире резко выросло. Согласно отчету компании Crypto.com, в середине прошлого года 220 миллионов человек по всей планете покупали или продавали криптовалюту.

В 2021 году консалтинговая фирма Elliptic, которая специализируется на анализе криптофинансов и блокчейна, сообщила: Иран использует доходы от майнинга биткоинов, чтобы компенсировать санкционные ограничения на продажу нефти.

В 2018-м криптовалюту в стране запретили из-за опасений оттока капитала, но вскоре легализовали. Аналитический центр при президенте рассчитал — майнинг может приносить 700 миллионов в год и создавать рабочие места.

Иранским криптомайнерам выдают гослицензию, предоставляют скидку на электроэнергию. Но всю криптовалюту они должны сдавать государству. При этом официальный оклад получают в биткоинах. За работу без лицензии штрафуют. Нелегальные фермы, например, умудрялись открывать даже в мечетях.

Однако из-за большой нагрузки на электросети майнинг в Иране периодически запрещают, из-за чего доход от криптовалюты нестабильный. По оценкам Elliptic, в начале 2020-го на Иран приходилось порядка 4,5% мирового майнинга биткоина, что по курсу на тот период составляло около миллиарда долларов.

На государственном уровне разрабатывают и цифровой риал, а в 2019-м тогдашний президент Хасан Рухани предложил мусульманским странам создать единую электронную валюту для "избавления от господства доллара". Но дальше слов дело пока не пошло.

Эхсан Газизаде, генеральный директор криптовалютной биржи Exchange Iran, в разговоре с профильным изданием Cointelegraph допустил, что тестирование цифрового риала могут завершить в течение года. Не все иранские банки считают крипту подходящим для международной торговли инструментом. Но им, по мнению Газизаде, может стать централизованно эмитируемый цифровой риал.

Поскольку такая форма денег расширяет возможности по финансовым сделкам, центральные банки многих стран занимаются разработками в этой области. По данным трекера цифровых валют Атлантического совета, исследования ведут почти 90 государств, на долю которых приходится более 90% мировой экономики — в том числе США.

Девять стран, в основном Латинской Америки, уже запустили свои цифровые валюты. Правда, не все от хорошей жизни. Например, в Сальвадоре биткоином пользуется три миллиона человек, но у большинства населения нет банковских счетов. В Китае тестирование цифрового юаня закончено, его запуск может произойти со дня на день.

Россия граничит со страной, которая в прошлом году заняла второе место в мире по добыче криптовалюты, — Казахстаном. Таких позиций достигли по двум причинам: приход на рынок китайских майнеров и низкие цены на электричество. Например, в Нур-Султане один киловатт энергии в час стоит всего 0,92 рубля. Для сравнения: в Москве самый дешевый ночной тариф — 2,69 рубля.

Согласно данным Национальной ассоциации блокчейн и индустрии дата-центров, легальные игроки рынка ежегодно приносят казахстанской экономике 227 миллионов долларов. Еще столько же страна недополучает от серых майнеров. "Если на официальное потребление приходится 800 мегаватт электроэнергии, то на серый майнинг — 1,3 гигаватта", — рассказывает вице-президент ассоциации Сергей Путра.

Вся электросистема Казахстана работает на грани. Больше 60% сетей полностью изношены, средний возраст станций превышает тридцать лет. Дополнительная нагрузка на них косвенно привела к январской аварии — без света на несколько часов остался не только Казахстан, но и Киргизия и Узбекистан. После этого некоторые владельцы криптоферм решили перенести бизнес в другую страну.

Однако и без того майнерам уже невыгодно держать дата-центры в Казахстане. В 2022-м правительство десятикратно увеличило налог на добычу биткоина — до 1,77 рубля за каждый киловатт. "Иначе получается, что мы номер два в мире, а финансовой отдачи практически не видим", — заявил лидер страны Касым-Жомарт Токаев.

Вместе с тем Путра уверен, что произвольное налогообложение приведет к стагнации индустрии: "Развиваться в таких условиях рискованно. Мы пытаемся донести свою позицию до правительства, но нас не слышат. Аргумент один: нужно больше денег в бюджет. По сути, это как зарезать курицу, которая несет золотые яйца". Он считает, что власти должны идти на диалог с владельцами дата-центров, а не принимать решения в одностороннем порядке.

В феврале казахстанские власти объявили войну теневым майнерам. По всей стране начались массовые проверки по адресам, где мощность энергопотребления составляет больше 202 мегаватт. Более 50 ферм добровольно прекратили деятельность и перевезли оборудование в другие страны. Поучаствовать в охоте могут и обычные граждане. Национальная ассоциация блокчейн и индустрии дата-центров предлагает вознаграждение в эквиваленте от четырех до тридцати тысяч рублей за информацию о местонахождении ферм.

Казахстан уступает по дешевизне электроэнергии некоторым регионам США, Канады и Скандинавских стран. Но если политика властей по усилению контроля за майнерами не изменится, они вполне могут рассмотреть для бизнеса другие государства.

В России юридический статус криптовалют не до конца установили. В прошлом году вступил в силу Федеральный закон 259-ФЗ "О цифровых финансовых активах и цифровой валюте в России". Таким образом, криптовалюта не считается нелегальной. Однако многие нюансы в документе не прописали. Глава комитета ГД по финрынку Анатолий Аксаков заявлял в 2021-м, что россияне вложили в такие активы около пяти триллионов рублей. Причем, по его мнению, многие пользователи не обладают финансовой квалификацией.

В начале 2022 года глава ЦБ Эльвира Набиуллина выступила против использования российской инфраструктуры для криптоторговли и рекомендовала криминализировать майнинг цифровых активов. Минфин отреагировал контрпредложением: сделать операции с криптовалютой полностью легальными и зафиксировать схемы торговли в поправках к отраслевому законодательству.

Однако к какому бы решению ни пришли в России, криптовалюта как финансовый инструмент — в принципе в зоне риска. Даже для пользователя, который, например, попросту может потерять или забыть невосстанавливаемый код доступа к кошельку.

Он также напоминает, что существующие платежные терминалы не работают с криптовалютой. Отсюда технические сбои. Платежи могут идти слишком долго, а в условиях санкций на вес золота не дни — часы. Да и поменять криптовалюту на живые деньги непросто: в столице пунктов обмена крайне мало. А в регионах еще меньше.