Пасха в моем детстве проходила в украинском стиле. Моя няня была украинкой, и именно она занималась всеми приготовлениями и ворожила на кухне. А я с ней вместе сидел, и мы делали куличи разной величины и объема.
Няня делала их много, и потом мы раздаривали их соседям. Мама же носила все это в церковь, освящала.
Тогда все это было не так откровенно, как сейчас. Многие люди, состоящие на разных должностях, не имели возможности это делать. В частности, мама работала педагогом в привилегированной школе, которая находилась в тбилисском районе Ваке. Там учились дети непростых родителей из советской номенклатуры. И если она что-то делала, то делала это очень рано утром, чтобы как можно меньше было народу.
По этой причине мы рано посещали храмы, а накануне, на родительскую субботу, всегда ходили на кладбище.
Мамины родственники и друзья были похоронены на разных кладбищах. Помню, мы ездили на Кукийское, в Ваке, Мухатгверди тогда как раз организовалось. Это был большой день посещения кладбищ.
Меня всегда поражало, что, допустим, приходишь на кладбище и видишь, что у каждой могилы всегда огромное количество людей. Я мало где видел такое. Только на Новодевичьем кладбище, которое является, помимо кладбища, еще и мемориальным местом, и его посещает множество туристов.
Держала ли мама Великий пост, я не знаю… Со мной никогда это не обсуждалось. Но, наверно, держала, просто мне об этом не сообщалось. Я никогда ничего не знал до последнего времени. Сейчас я пост держу не по религиозным соображениям, а как диету. Это очень хорошая диета.
До сих пор из моих пасхальных воспоминаний в Тбилиси помню, как меня, мальчика, очень забавляло красить и разрисовывать яйца в разные цвета. Няня была такая затейница, разрисовывала яйца наклейками или чем-то там еще, используя сподручные средства, придумывала. И все это делалось долго и увлекательно.
Когда мы переехали в Москву, здесь уже всего такого не было, все это было нельзя. Мама что-то делала, но меня не было с ней. Она покупала куличи, либо нам кто-то дарил и приносил. Но уже такого, как в Грузии, не было.
Сейчас я практически не отмечаю Пасху. Только бываю на службах, ночных. На кладбище в Москве хожу только к своим педагогам. К родным на могилы на Пасху, увы, не попадаю никогда – они находятся далеко.
Вообще всю мою жизнь так складывалось, что я танцевал в пасхальные дни и потому был занят. Хотя мама считала, что это большой грех. Но обязательно надо работать, у меня по-другому не получается.