Михаил Горбачев
- Двадцать лет – небольшой срок по меркам истории. Сегодня, когда мы размышляем о двадцати годах, прошедших с начала перестройки в Советском Союзе, правомерен вопрос, который задала мне журналистка на одной из пресс-конференций: «Перестройка победила или потерпела поражение?»
Мой ответ – перестройка победила. Даже, несмотря на то, что она оборвалась. Потому что перестройка вывела народы СССР из несвободы, из тоталитаризма – к демократии, свободным выборам, политическому и экономическому плюрализму, свободе слова, вероисповедания, выезда за рубеж. А на международной арене перестройка внесла решающий вклад в вывод мира из конфронтации, из холодной войны.
По своей сути перестройка была социал-демократическим проектом. Осознав несостоятельность попыток улучшить существующую систему, мы пришли к необходимости заменить эту систему на другую, основанную на демократии и социально ориентированной рыночной экономике. Мы сделали немало ошибок, но нам удалось главное: демократические процессы были доведены до той точки, откуда возврата к прошлому уже не будет, хотя возможны откаты, рецидивы авторитаризма.
Перестройка оборвалась в тот момент, когда она после тяжелой борьбы подвела страну к реализации нового Союзного договора, который предусматривал сохранение, но глубокую децентрализацию СССР, создание Союза Суверенных Государств. После августовского путча, а затем роспуска СССР по сговору руководителей России, Украины и Беларуси стране, обществу обманным путем была навязана авантюристическая стратегия: вместо децентрализации – разрушение Союза, вместо эволюционного подхода к реформам – шоковая терапия.
Граждане России и других бывших республик СССР дорого заплатили и продолжают платить за свое согласие с этой стратегией, на которое они пошли в сложной ситуации, когда страну столкнули на путь дикого капитализма.
Продолжение перестройки, реализация демократических преобразований в рамках социал-демократического проекта - это была бы другая история. Уверен, лучшая! Уверен и в том, что социал-демократический подход еще будет востребован.
Перестройка была ответом на назревшие потребности и накопившиеся проблемы нашей страны. И в то же время – ответом на глобальные вызовы, на глобальные тенденции, которые требовали перемен повсюду в мире. Люди чувствовали это. Именно поэтому перестройка была встречена с одобрением и нашла отклик в мире.
Проблемы и вызовы, на которые реагировала перестройка, актуальны и сегодня, когда процессы, начавшиеся в мире в 80-е-90-е годы, ускорились. Поэтому идеи перестройки сохраняют свое значение, но в мире, меняющемся все быстрее, нам нужно обновленное видение, обновленное мышление.
В итоге позитивных перемен, инициированных перестройкой, были созданы предпосылки для преодоления последствий холодной войны, создания нового, справедливого и демократического мирового порядка.
Однако после распада СССР они оказались неиспользованными.
Вследствие стихийного процесса глобализации, возобновления борьбы за сферы влияния, нежелания США, других западных стран осуществлять обновление своей политики, извлекая уроки из прошлого, и идти по пути объединения усилий перед лицом глобальных вызовов, весь мир оказался в состоянии смуты.
Недавно на Форуме мировой политики, президентом которого я являюсь, мы обсуждали международные итоги прошедших двадцати лет. Один из участников сформулировал проблему так: Запад взял все, что дали изменения, произошедшие под воздействием Перестройки, но дальше не пошел, остановился на этом.
Нынешней Европе – и не только ей – не хватает видения и политической воли, адекватных вызовам нового времени.
Отсюда – скоропалительные решения, попытки решать новые проблемы глобального мира старыми методами, посредством силы, нажима, окрика. Отсюда – недооценка диалога, дипломатии, силы убеждения и примера, неуважение к гражданскому обществу, его институтам.
Проиллюстрирую это на теме национальных интересов. Никто не сомневается, что они важны, что в условиях демократии правительства отвечают перед своим народом за их реализацию. Но слишком часто они абсолютизируются, превращаясь в национальный эгоизм. А это значит – попытки навязывать свои интересы, игнорируя интересы других и общие интересы всего человечества.
Эти общие интересы и общечеловеческие ценности, о которых говорили мы в годы Перестройки, реальны. Не случайно, что попытки абсолютизировать национальные интересы одной страны или группы стран вызывают отторжение и протест, в том числе потому, что это – путь к неуправляемому хаосу.
А мир – глобальный и все более взаимозависимый – нуждается в управляемости. Без управляемости, без совместных усилий не найти ответов на вызовы современного мира, не справиться с проблемами безопасности (и, прежде всего, оружия массового уничтожения и терроризма), бедности и экономического развития, глобального экологического кризиса.
Управляемость – это не глобальное правительство. Речь идет о другом: о сохранении и совершенствовании, обновлении, адаптации всех уровней сложного механизма, обеспечивающего определенную упорядоченность мировых процессов.
Управляемость – это не контроль из одного центра. Она должна быть демократической. А значит, один миллиард жителей Запада не может навязывать свои модели остальному миру.
Это – важнейший аспект темы демократии. Демократизм – внутренний и международный – один из лейтмотивов в идеях перестройки. Нельзя, чтобы страны, строящие свою внутреннюю жизнь на принципах демократии, уважения прав и свобод, действовали на международной арене по другим стандартам.
Будучи безусловными сторонниками демократии, мы должны понимать: отношение людей к демократии определяется, прежде всего, тем, как решаются жизненно важные для них вопросы. Именно по этому критерию она проходит сейчас проверку и в национальных, и в международных рамках.
Когда в условиях демократии не решается проблема бедности, не надо удивляться тому, что люди начинают делать ставку на политиков авторитарного типа. То, что мы сейчас видим – замедление процессов демократизации, а в ряде случаев откат демократической волны, – не может не беспокоить.
В этой связи хочу еще раз вернуться к мысли о недопустимости навязывания одной модели. Демократия имеет свои общие принципы и ценности, но она не единообразна. Она должна отражать особенности культуры, традиций, менталитета народов. Только тогда она будет успешной, только так можно избежать срыва в авторитаризм. Это особенно актуально для переходных стран.
И здесь хочу сказать о России. Разумеется, она не может быть страной, свободной от критики - и внутри страны, и со стороны тех за рубежом, кто заинтересован в ее прогрессе. Но при этом надо иметь в виду сложность России как объекта реформ, ее исторические особенности и масштаб ее проблем.
Многое должно решиться в России в эти годы. И это обязывает российские власти действовать ответственно. В то же время Россия вправе ожидать понимания и ответственного отношения со стороны своих партнеров.
Нынешняя сложность мира, его острейшие проблемы, которые я охарактеризовал как состояние смуты, не должны вводить нас в панику, растерянность, пессимизм. Но мы ни в коем случае не можем позволить себе пассивное созерцание. Надо действовать, помня о том, какие сложнейшие проблемы удалось решить или сдвинуть с места в то короткое время, которое история отвела перестройке.-0-
