Хоть убейте, не могу себе представить Збигнева Цибульского в 90 лет. Культовая личность в польском кинематографе. В какой-то мере предопределившая культовость и самого польского кино 50-60-х.
Не сомневаюсь, Цибульский и в возрасте выглядел бы замечательно. Конечно, не так, как в 40, но и не хуже – просто по-другому. Когда мужчина, да еще актер, наделен харизмой, она никуда не уходит. Сохраняется в живом блеске глаз. В голосе. Даже в складках морщин, придавая им неповторимый шарм.
Марлон Брандо – наглядный пример. Збигнев Цибульский примером служить не может. В 40 он уже ушел. Навсегда. Успев, тем не менее, оставить глубокий след. И не только в родной Польше, где зрители его боготворили. В памяти современников. Как и нескольких последующих поколений, к которым я причисляю себя.
Не знаю есть ли кто среди звезд, кому мраморная плита врезана в бетон не перед парадным входом в театр. Не на центральном проспекте или перед домом. Плита – на 3-й платформе Вроцлавского вокзала. Торопился в Варшаву – опаздывал на репетицию. На ходу запрыгивал в поезд. Совсем как в фильме, где снимался. А тут, словно злой рок – не сумел надежно ухватиться. Сорвался…
Впрочем, может вовсе и не рок. Судьба.
Чтобы навсегда запечатлеть в сохранившемся образе стихийные метания, противоречивые чувства, порывы послевоенной Польши. Воплотить удел тех, кто рвался к свободе, воевал, а, победив, неожиданно оказался на трагическом распутье. При широчайшем творческом диапазоне, эта харизматическая морщинка – порой отчаянно, а чаще едва заметно – всегда присутствует на выразительном актерском лике Збигнева Цибульского.
Плиту привез на вокзал Анджей Вайда – прославленный режиссер и друг. Фильм-память о Цибульском снял тоже Вайда. В кадрах актера, понятно, нет, но постоянно ощущается его присутствие. «Все на продажу» – название символическое. Оттеняющее. А фильм – как бы поточнее выразиться – внежанровый. Будучи дилетантом, я так и не понял: причислить ли его к лентам художественным или к документальным?
Судя по всему, не только я один. Форма – художественная. Заняты почти все известные польские актеры того времени. Но играют они самих себя. Даже не играют – безжалостно обнажают! А Цибульский перед нами, зрителями, предстает слепленным благодарными кусками их памяти призраком…
К актерской профессии он потянулся не сразу. Война. Поздно встал из-за парты. До Высшей театральной школы – то Торговая академия, то Краковский университет. Зигзаги? – Возможно. Однако в искусстве короткий путь – не всегда прямая. Другой вопрос, что с учетом рано оборвавшейся линии жизни очень обидно.
С трудом представляешь, как ему удалось столько успеть всего за полтора десятилетия актерской карьеры?! Хотя суть даже не в этом. Збигнев Цибульский мог вообще не сняться в 35 фильмах (причем, не только в Польше), не сыграть (блестяще) в 10 нашумевших театральных постановках и 9 телеспектаклях.
Вполне достаточно было создать образ Мацека Хелмицкого в фильме Анджея Вайды «Пепел и алмаз».
Сейчас, когда миновало несколько десятилетий после выхода картины, можно с уверенностью утверждать: невообразимую популярность и славу Збигневу Цибульскому принесла именно эта роль. Все другие, безусловно, делают ему честь как талантливейшему актеру, но не могут ничего ни прибавить, ни убавить в плане культовой идеализации.
Фильм был создан 1958 году. В грузинский прокат каким-то чудом попал в 1965-м. Подробно пересказывать сюжет бессмысленно. Один день истории – день окончания Второй мировой войны. Фашизм повержен. Но сражавшиеся с оккупантами поляки, как выяснилось, по-разному воспринимают понятие Родины и свободы. Стихийный протест, уже тогда начавший вызревать в недрах польского общества.
Мне, жившему в Грузии и поневоле зубрившему незыблемые и твердые, как гранит, идеологические формулы, было понятно далеко не все. Как и молодые поляки, мы больше подражали Цибульскому внешне. Эти его чуть затемненные роговые очки. Джинсы, куртка. Уверенность, даже некоторая бравада в общении с женщиной. И томная лиричность. В равной степени он вызывал восхищение у девушек, и симпатии у нас, парней.
Помню, как раздобыл где-то роговую оправу, нацепил никому не нужные очки. Хотя подспудно в глубине души улавливал и другой смысл. Тогда не до конца ясный. Расплывчатый. Смущавший непривычным толкование свободы. Которое пугало, но завораживало. Странным осадком выпадало в душе.
Потому что Цибульский был выдающийся актер. Да, звезды для него счастливо сошлись. Короткая «оттепель». Время, место, харизматическая внешность, зарождающиеся общественные ожидания… Но каким нужно было обладать глубоким и тонким даром, чтобы так обыденно и естественно соединить в образе Мацека обаятельного молодого человека, нежно влюбленного лирика, послушного солдата и жестокого убийцу!
Только в грузинском языке существует форма глагола, позволяющая одним словом емко выразить подобное состояние – «шемомаквда». Переводится примерно, как: «я не хотел его убивать, но обстоятельства сложились таким образом, что у меня это невольно получилось».
Лично во мне и многих моих друзьях Збигнев Цибульский впервые пошатнул слепую веру в некие незыблемые устои. Пришлось ли ему это сделать невольно, или он сознательного стремился – не знаю.
Но мы ему благодарны!
Доброго вам дня!
