Парламент Грузии в третьем, окончательном чтении утвердил пакет из пяти законопроектов, которые предусматривают ужесточение наказания для воров в законе и членов воровского мира, а также расширение списка уголовно наказуемых действий.
Почти не сомневаюсь – подавляющее большинство граждан инициативу одобрит. Более того, энергично поддержит. Я и сам ничего против столь похвального намерения не имею. Еще бы, все это для нашего же блага. Ради нашего спокойствия и безопасности. Обеспечения порядка.
Притом, что сами мы порядка не особенно придерживаемся. Однако хотим и требуем, чтобы по отношению к нам он строго соблюдался. Эгоцентрический парадокс, которым не прочь воспользоваться силовики. Да и сама власть, независимо от политической окраски. Тонкие психологи – не отнимешь!
Во всяком случае, я на моем веку неоднократно становился свидетелем усиления мер по борьбе с воровскими традициями. От традиций этих давно и мокрого места не должно было остаться! Осталось. К счастью, не "мокрое", но обворовывали и грабили меня за мою сознательную жизнь не единожды. В разные времена. При различных обстоятельствах.
И знаете, что было во всех этих случаях совершенно идентично? Ни разу ни милиция, ни затем полиция ничего из похищенного, как и самих похитителей, не нашла.
А случаев было больше дюжины. И речь не только об исчезнувшем из кармана кошельке или, скажем, украденном из-под капота аккумуляторе. Дважды меня лишали достаточно крупных и заметных, чтобы их обнаружить, предметов. Уточню: служебный автомобиль у меня угнали, собственный – сожгли. Как полиция искала служебный, мне судить трудно. Как разыскивала поджигателей собственного – я примерно догадываюсь.
Он неожиданно всплыл в перечне частного автотранспорта, который, если помните, Михаилу Саакашвили взбрело в голову в трехдневный срок обложить специальным налогом. Я, как жалкая мышь, метался между пожарной командой и райотделом полиции, пока пожарные, наконец, официально не засвидетельствовали, что успели лицезреть останки моей догорающей машины.
Около 40 криминальных авторитетов из Грузии задержали в Европе
Интереса к тому, куда при этом подевалось заявление в полицию, никто не проявил. Впрочем, это уже тема для другого разговора. Сейчас речь о ворах. "В законе".
После того как при Саакашвили это понятие было внесено в Уголовный кодекс, можно, наверное, писать его и без кавычек. Но не хочется. Термин "вор в законе" для многих в Грузии и без того был окружен ореолом романтизированной исключительности. А тут сами законодатели придали ему особый статус. Будто тот, кто "в законе", чем-то принципиально лучше обычного вора.
В Уголовном праве есть различные трактовки такого явления, как воровство – кража, разбой, грабеж и т.д. Но вот беда! Все они предполагают конкретное криминальное деяние. Если сажают вора – это, конечно, неплохо. Как говорил в фильме Глеб Жеглов: вор должен сидеть в тюрьме! Однако, чтобы признать человека вором, надо доказать, что он что-то украл. Или организовал кражу. Недостаточно, чтобы кто-то попросту так его назвал. Пусть даже он сам.
В конце концов, для пострадавшего не менее важно, чтобы дело было расследовано до конца и чтобы ему возместили ущерб. Большинство из нас все-таки не альтруисты. И поддерживать отвлеченные старания вечно не будет.
Более того, мы отлично помним, к чему приводит практика, когда человека начинают арестовывать не за деяния, а за убеждения – пусть даже криминальные. Один период при Сталине воров отстреливали прямо на улице, а трупы забрасывали в грузовик. Во времена Саакашвили полицейские, выполняя приказ, часто даже не задумывались, есть ли вообще основания называть того, в кого они стреляют, вором. О суде и следствии речи нет. О намеках на демократию – тем более.
Жестокое убийство женщины в Тбилиси — глава МВД критикует президента?
Людей запугать несложно. Только страх еще никогда проблем в обществе кардинально не решал. Ужесточение в период "Нацдвижения" законодательства против воров в законе, казалось бы, сработало. Случаи воровства действительно резко сократились. А потом стало ясно, что изменения в кодекс вносились не ради нас с вами, а чтобы облегчить правящей команде передел сфер влияния.
Признаюсь, читая некоторые формулировки нового закона, я начинаю ловить себя на мысли, что, невзирая на возражения, в широком смысле безоговорочно с ними согласен. Например, что воровской мир – это любое единство лиц, деятельность которых направлена на получение выгоды, власти, влияния путем запугивания, угроз, принуждения… Не знаю, что имели в виду авторы, но вам это ничего не напоминает?
И, безусловно, самые серьезные сомнения порождают формулировки, связанные с обвинением граждан, напрямую к воровской деятельности не причастных. Они практически дают возможность поставить вне закона любого, кто с вором общается. Если я правильно истолковал текст, не возбраняются разве что продуктовые передачи в тюрьму.
То есть, по сути дела это призыв к полной социальной изоляции определенной категории лиц. Что, кстати, никогда до хорошего не доводило. Лишь ожесточало. Уводило в глубокое подполье.
Не надо также забывать, что значительная часть нашего общества формировалась в несколько иных условиях. Вне явного и острого социального расслоения. Когда не только не поощрялась, но и строго осуждалась клановость, избранность. Мы все учились в одинаковых школах. Жили в основном в социально неоднородных районах. Нельзя исключить, что некоторые мои приятели детства в силу жизненных обстоятельств стали "ворами" и даже "ворами в законе".
Стоит с кем-нибудь из них заговорить при встрече – никто мне не гарантирует спокойной жизни. Тем более, если начну сдуру делиться проблемами. Как минимум, тут же под бдительное око попадет моя электронная почта, другие электронные средства коммуникации. Чего авторы законопроекта даже не пытаются скрыть!..
Не напоминает ли это вам время, так гневно осуждаемое сегодня политиками либерального толка? Когда в не таком уж далеком прошлом друзья и окружающие переставали общаться с "врагами народа" и членами их семей?!
Криминальный авторитет из Грузии убит в Стамбуле
Сказав "а", всегда есть шанс сказать "б". Вот чего, откровенно говоря, я опасаюсь даже больше, чем воров в законе. Потому что в "законе" они только там, у себя – а для нас были и остаются вне закона. И некоторые обращаются к ним за помощью исключительно от безысходности. Не найдя справедливости у тех, кто при Законе.
Уголовный кодекс – действенный инструмент в руках правоохранительных органов. Но закон не должен расслаблять, подменять собой расследование и приводить к потере квалификации.
Поймите правильно: я не против поправок – я против нежелательных последствий. И дело тут не в ужесточении или мягкотелости. Я за то, чтобы наше законодательство работало. И работало по-настоящему эффективно. А общество извлекало из этого максимальную пользу.
