У самой главной библиотеки Грузии корпусов несколько, а точнее пять. Три из них - роскошные особняки, которые представляют собой образцы архитектурного искусства.
Самое старое - здание, что расположено в самом центре Тбилиси, немного ниже проспекта Руставели, на пересечении улиц Вачнадзе и Гудиашвили, было построено в начале XX века, в 1913-1915 годах. Строили его изначально для совершенно иных целей - здесь должен был располагаться Дворянский банк. В конкурсе на проект здания, объявленном в 1913 году, было указано в качестве обязательного условия, что строение должно быть в "грузинском" стиле.
Больше всего из представленных работ удовлетворял этим условиям проект архитектора Анатолия Калгина и художника Генриха Гриневского. Оба конкурсанта прекрасно разбирались в средневековой грузинской архитектуре. Отсюда такое множество элементов церковной архитектуры, характерной для X-XIII веков.
Банк просуществовал в этом здании до 1917 года. А потом произошла национализация. Библиотека поселилась тут в 1929 году.
Польская одиссея
В здании сегодня вовсю идут ремонтные работы. Публичке, как любим мы называть библиотеку, даруют вторую жизнь. Кстати, ее полное и официальное название сегодня звучит как Национальная библиотека парламента Грузии.
Самое старое тбилисское здание библиотеки состоит из двух этажей и угловой башни, которую, по сути, можно засчитать за дополнительный этаж. Кстати, башня эта была гораздо выше, но после Второй мировой ее почему-то укоротили. Самыми примечательными в строении можно считать его восточный интерьер, вестибюль, два читальных зала и настенную роспись. Здание считается одним из совершеннейших образцов древней грузинской архитектуры.
Узнать побольше о том, что происходит за этими старинными стенами, и было моей первоначальной целью. Но, в конечном итоге, мой поход в библиотеку вылился в большую прогулку по прошлому.
- Леван - интересная личность, – говорит мне сотрудник, узнав, что я жду директора департамента библиотечных ресурсов. - Тактакишвили помнит всех авторов и названия всех пяти миллионов наших книг!
- Это нереально.
- Ну почему же, есть люди, обладающие уникальной памятью.
Леван в это время говорит по телефону. Забегая вперед, скажу, что в библиотеке и в самом деле работают люди особого склада. Дело даже не в выдающихся способностях сотрудников, а в том особом виде энтузиазма и самоотверженном служении делу, которые так редко встречаются в современном мире. Они пережили все: и холод, и голод, и мизерные зарплаты, но интереса к своему делу не утратили.
- Два года назад здание впервые было укреплено, - вступает в разговор Леван Тактакишвили. - Теперь вот восстанавливается комната – зал искусств. Реставрационные работы финансирует посольство Польши. Залу дали имя Генриха Гриневского, поляка, родившегося в Кутаиси и ни разу не бывавшего в Польше.
- В комнате будет маленький литературный фонд, для того чтобы поместить там несколько полок с польской литературой, - продолжает Леван. - Можно сказать, что это самая примечательная комната из старого здания, расписанная эскизами Гриневского. В бытность здания банком в этой комнате, по всей видимости, находилась банковская справочная.
Жемчужины библиотеки
В библиотеке содержится до пяти миллионов книг. Оказывается, количество книг измеряется двумя стандартами - "библиографической единицей", а также "единицей хранения".
От Левана узнаю, что библиотека недавно приобрела азбуку из частной коллекции, выпущенную в 1629 году в Риме. А ведь таких уникальных изданий в библиотеке много. И стоят они недешево. Интересуюсь, кстати, теряются ли в библиотеке книги.
- Не существует библиотеки, где никогда бы не терялись книги, - говорит Леван. - Самое нелепое, что книги не находятся не потому, что их кто-то по злобе прикарманил, а потому что их просто положили не на ту полку. И все, пропало. И будет вообще потеряно, пока пройдет инвентаризация. Есть случай, когда потерянная в 1937 году книга нашлась в 2016-м.
- А вы могли бы назвать самую большую библиотечную ценность?
- Конечно. Здания, фонды и сами сотрудники, которые десятилетиями служат своему любимому делу, ведь высидеть и не уйти с работы с микроскопическим окладом крайне сложно. У нас работают книжные фанатики - есть сотрудники, которые еще помнят зарплату в рублях. Среди директоров библиотеки был гениальный Како Дзидзигури. Когда ему сказали, что у него в библиотеке пенсионеры и нужно их сокращать, он ответил: "У меня не футбольная команда, чтобы определять по возрасту пригодность сотрудников".
Тут Леван возвращается к своим непосредственным обязанностям и перепоручает меня заботам своей сотрудницы Русудан Стуруа. Русико пришла в библиотеку студенткой в 1974 году и с тех пор оттуда не уходила. Она не мыслит себя на другом месте. С ней мы и отправляемся в длинное и увлекательное путешествие. Вначале посещаем зал, в котором работают польские реставраторы. Тот самый, о котором говорил Леван. Оцениваем расписанное фойе, которое польская сторона тоже обещает отреставрировать.
- Здесь снимались несколько сцен из легендарного грузинского фильма "Кето и Котэ". Помните, как Хануму спускают по лестницам, а остальные стоят сверху и наблюдают эту сцену? Так вот, здесь это и происходило, - говорит Русико, когда мы начинаем ползти по роскошным лестницам на второй этаж.
На втором этаже Русико отпирает дверь в читальный зал имени Дмитрия Кипиани. До того, как в здании разместилась библиотека, тут был операционный зал банка.
- Электронные каталоги – это хорошо, но как можно игнорировать вот это, - говорит Русико и показывает на библиотечные ящики.
И я, и она - из тех, кто когда-то искал книги по этим ящикам. А вы?
Что прятали в сапогах грузинские легионеры Вермахта
- А у вас время есть? - заговорщически спрашивает Русико.
Спрашивает меня, всегда готовую затеряться в этих древних коридорах!
- Да-да-да! – выпаливаю пулеметной очередью. И отмечаю для себя, как иные люди умеют ценить чужое время и не жалеют собственного, чтобы рассказать о том, к чему у них душа лежит. Хотя, нет, тут правильнее сказать, не лежит, они этим практически живут.
- Тогда вперед! – устремляется мой гид.
И мы опять движемся. Проходим один коридор, второй и оказываемся в зале с приглушенным освещением. Вокруг книжные стеллажи, заполненные ценными изданиями. Ясное дело, мы же не в консерватории, чем еще будут заполнены многочисленные полки, если не книгами. Только книги эти не простые, а сплошь музейные экспонаты. В музее библиотеки отдельно хранится около десяти тысяч книг, все они - уникальные. В первом из двух залов собраны издания эпической поэмы грузинского писателя Шота Руставели "Витязь в тигровой шкуре".
За стеклом высокого книжного шкафа, доверху заполненного фолиантами, "Витязи…" самых разных форм и размеров. Притом, на всех языках мира.
Русико обращает мое внимание на небольшое издание, которое было напечатано в Берлине в 1943 году. Издатель этой книги, некогда эмигрировавший из Грузии во Францию, а потом переехавший в Германию, решил напечатать хрестоматийную поэму для грузинского легиона немецкого вермахта. Вот такой поворот! Соединение это состояло из грузин-военнопленных и эмигрантов, покинувших Грузию после прихода к власти большевиков. С самого начала было решено делать книгу маленькой по размеру. Ровно настолько, чтобы она помещалась в солдатский сапог. "Витязь в тигровой шкуре" вышел тиражом в 500 экземпляров.
- Первые 50 штук были именными изданиями и предназначались для высшего военного эшелона, - рассказывает Русико. - Еще сто экземпляров предназначались для офицерского состава. Книга не содержит иллюстраций, составителю нужно было выиграть в количестве страниц. Это скорее Библия, с которой солдат не расставался ни при каких обстоятельствах. В книге нет и предисловия, но уже по другой причине. Точнее оно изначально присутствовало. Но по содержанию было настолько антисоветским, что отправляющиеся на войну с советским режимом воины вермахта первый лист из книги вырывали, на случай, если попадут в плен. Как результат, лишь очень редкие экземпляры из этого небольшого тиража "Витязя…" содержат эту антисоветчину.
Русико показывает еще на одну книгу Шота Руставели. По мне - самый красочный из всех увиденных "Витязей…", издание 1888 года. До его выхода в свет на полках Тифлиса уже существовали десятки других изданий. Да и рукописных текстов поэмы хватало. Но серьезного, академического издания читательская аудитория не имела. Средства на издание этого эпического произведения нашлись у мецената Давида Картвелишвили.
- Картвелишвили обратился с предложением сделать иллюстрации к придворному художнику русского императора Михаю Зичи. Тот согласился на предложение и попросил переслать ему содержание произведения на понятном ему языке - на венгерском или же на французском. В Грузии в то время жила интересная личность, австрийская писательница, первая женщина-лауреат Нобелевской премии мира Берта фон Зютнер. Она гостила тогда во дворце Дадиани в Зугдиди у Екатерины Чавчавадзе. Екатерина познакомилась с ней в одной из поездок, пригласила в Грузию. Так, Берта фон Зютнер совместно с общественным деятелем Ионой Меонаргия перевели "Витязя" на французский язык.
Михай Зичи получил краткое содержание, ознакомился и заявил, что едет в Грузию. Изначально ему было заказано 16 черно-белых рисунков. В течение двух лет Зичи путешествовал по разным регионам Грузии. Ставил живые сцены из поэмы с участием дворян в костюмах. И Автандил, и Тариэл – их прототипы реально существовали. Затем уехал и выслал 36 рисунков, из которых для книги были выбраны 26. А по своему желанию Зичи уже нарисовал иллюстрацию к заглавной странице.
Интересная деталь – художник отказался от оплаты своего двухгодичного труда и передал все иллюстрации в дар.
- Представляете, как его потчевали и чем угощали? Грузинское гостеприимство творит чудеса, - смеется Русико.
На этом наш променад в руставелевскую лирику заканчивается. Мы перекочевываем в соседний зал. И я выпадаю из реальности еще на минут 30. Может и больше, не знаю. Моментами сама себя же и одергиваю, зависая у книг, датированных XVI столетием, и тычась в стекло, под которым живут миниатюрные издания. Большинство из них уместится в ладошке. В общем, очнулась от забытья уже на выходе. Мы покидаем с Русико первый корпус публички. Впереди нас ждет рандеву со вторым корпусом библиотеки – зданием бывшего Волго-Камского банка. Так что, продолжение - следует.
