Европа остается приоритетным рынком для российского газа
Валерий Язев – председатель Комитета Госдумы РФ по энергетике транспорту и связи, президент «Российского газового общества».
Впервые за 30 лет произошли перебои в поставках российского газа в Европу. Подвела россиян транзитная сторона – Белоруссия. Москва надеется, что этот случай не повлиял на ее взаимоотношения с европейскими партнерами, и сотрудничество в газовой сфере будет продолжаться, несмотря на все имеющиеся спорные вопросы.
Что же случилось 18 февраля 2004 года? Газпром приостановил поставки газа в Белоруссию, на внутренний белорусский рынок, из-за того, что к этому моменту были полностью исполнены контракты с независимыми поставщиками («ИТЕРА» и «Транс Нафта»). Еще 1 января истекли сроки соглашения о льготной цене на газ, поставляемый ОАО «Газпром», а по коммерческим ценам
Белоруссия покупать его отказывалась.У этой истории есть предыстория.
В 2001-2002 гг., когда началась практическая подготовка к созданию единого государства Россия и Белоруссия, было решено создать единую газовую систему СП на основе «Белтрансгаза». Однако белорусы нарушили подписанное в 2002 г. соглашение о расширении сотрудничества в газовой отрасли, заблокировав проведение независимого аудита компании "Белтрансгаз". Минск многократно завысил сумму за контрольный пакет акций этого предприятия. В Газпроме этот актив оценивают в 500-700 млн. долларов. В Минске – совсем по-другому, а без аудита эту проблему не решить.
Поскольку процесс слияния двух газовых систем застопорился, у Москвы нет никакого резона продавать газ по льготной цене Белоруссии, когда его не хватает на внутрироссийском рынке.
Наконец, Белоруссия еще не выплатила долги за предыдущие поставки газа.
Но эти проблемы, повторим, касались поставок на внутренний белорусский рынок. Однако после того как Газпром прекратил поставки газа в Белоруссию, «Белтрансгаз» перенаправил часть российского газа, транспортируемого в Европу, на свои внутренние нужды.
В результате сократились поставки российского газа в Европу. Частично недопоставки газа в Германию, Польшу и Литву могут быть компенсированы его экспортом по другим направлениям, в частности, через Украину. Но, тем не менее, прекращение транзитных поставок природного газа в Европу создает угрозу выполнению обязательств ОАО «Газпром» перед западными партнерами. Это, естественно, может привести и к штрафным санкциям, поскольку альтернативных каналов поставок недостаточно.
Был нанесен существенный удар и по экономике Калининградского региона, где запасы энергоресурсов крайне ограничены. Поставки туда сократились на 60% и область была вынуждена использовать резервные источники энергии. И, конечно же, максимальные потери от этой истории понесла сама Белоруссия, чья энергетика и экономика в целом зависят от российского газа на 90%. (Поставки российского газа в Белоруссию с 1 января 2004 года осуществляют частные компании «ИТЕРА»» и «Транс Нафта», но и они не полностью обеспечивают нужды этого государства.)
Сейчас идет сложный переговорный процесс между Москвой и Минском. По нашему мнению, критическая ситуация с поставками газа в Белоруссию, а также с безусловным обеспечением его транзита в Калининградскую область и страны Европы, должна быть разрешена принципиально, в предельно короткие сроки. Надеемся на проявление конструктивной воли белорусской стороны. Без такого принципиального решения от повторения подобных ситуаций в будущем никто не застрахован.
Вопрос в том, как усвоить этот урок. Для того чтобы поставки газа шли напрямую и не зависели от нестабильных транзитных стран, необходимо диверсифицировать экспортные маршруты и способы транспортировки, в частности, форсировать строительство Северо-Европейского газопровода /СЕГ/ и более активно внедрять технологии транспортировки российского природного газа в сжиженном виде /СПГ/.
До истории с Белоруссией западные инвесторы не очень спешили присоединиться к строительству СЕГ. Во-первых, это дорогостоящий проект. Во-вторых, в Восточной Германии, куда должен выходить газопровод, нет развитой инфраструктуры для приема газа. И в-третьих, западные инвесторы надеются, что основные затраты по строительству возьмет на себя Россия, а они будут ждать, когда газ будет подан к терминалам на побережье Германии, Польши, Голландии, скандинавских стран.
Сегодня технико-экономическое обоснование Северо-Европейского газопровода еще в полной мере не проработано. Это будет уникальный проект. Протяженность газопровода по дну моря составит около 2 тысяч километров. У нас есть пока единственный опыт подобного строительства – это газопровод «Голубой поток» по дну Черного моря из России в Турцию. Но там подводный участок составил всего 400 километров.
Кроме того, западные инвесторы ждут, как будет реализовываться совместный проект Газпрома и Conocо-Philips по строительству завода по производству СПГ на Кольском полуострове мощностью в 22 миллиона тонн. И они решат, что им выгоднее - этот проект или Северо-Европейский газопровод.
Конечно, в первую очередь поставки сжиженного природного газа ориентированы на американский рынок. США - крупнейший потребитель энергоресурсов, и у них есть готовая инфраструктура для приема СПГ. В основном завод на Кольском полуострове будет работать на США и Великобританию, которая уже к 2006 году превратиться в импортера газа.
В качестве оператора по перевозке СПГ из России в США и Европу может выступить танкерная держава Япония. Помимо Великобритании его потенциальные покупатели в Европе - Франция, Испания, Португалия. Для них поставки газа танкерами могут обойтись дешевле, чем по трубопроводной системе. Но пока это вопрос будущего, и на сегодняшний момент мы продолжаем говорить о традиционном пути экспорта российского газа в Европу.
Для России европейский рынок газа еще долгое время будет оставаться основным. Ежегодно мы поставляем в Европу около 130 миллиардов кубометров газа. Мы нескоро выйдем на такие объемы на восточном направлении. Поэтому нам очень важно достигнуть взаимопонимания со своими европейскими партнерами. Практика показывает, что мы легко находим общий язык, когда речь идет о двусторонних контрактах, к примеру с Германией, но когда заходит вопрос о единой политике Европы в отношении России, тут возникают сложности.
Мы понимаем желание единой Европы, как консолидированного потребителя, создать себе преимущественные условия в энергоотношениях Россия-ЕС, получить доступ к нашим нефтегазовым месторождениям, а потом к газотранспортной системе. Европейцы отстаивают свои интересы, и это нормально.
Но в противовес картелю европейских потребителей может быть создан картель продавцов газа по примеру ОПЕК. Президент России Владимир Путин заявил о целесообразности создания газового альянса стран СНГ. В него должны войти Туркменистан, Узбекистан, Казахстан, Россия, и в качестве транзитных стран - Украина и Белоруссия. Возможно также присоединение Азербайджана и Киргизии. Переговоры на эту тему идут на уровне правительства. В свою очередь Газпром в ходе своей хозяйственной деятельности уже консолидирует производителей газа и газотранспортников, идет создание газотранспортного консорциума на Украине, а также, хоть и с проблемами, создание СП с «Белтрансгазом». Идут переговоры о серьезном участии России в реконструкции систем газоснабжения в Средней Азии.
Переговорный процесс по созданию газового альянса не простой, нам нужно выйти на такие соглашения, чтобы не создавать конфликта интересов, чтобы все были в равной степени заинтересованы в участии в этом проекте. Присоединиться к нему смогут и европейские компании.
В качестве президента «Российского газового общества» и в рамках работы в Комитете Госдумы РФ по энергетике, транспорту и связи мне приходится заниматься вопросами энергодипломатии. Я часто встречаюсь с европейскими парламентариями и бизнесменами.
В парламентах западных стран очень мало профессиональных энергетиков, и когда мы объясняем им технические, экономические вопросы, у них заново открываются глаза на многие проблемы.
В 2003 году комиссар по торговле ЕС Паскаль Лами озвучил 6 требований в газовой сфере, которые должна помимо прочего выполнить Россия для вступления в ВТО. Это соответствие внутренних цен реальным затратам на добычу и транспортировку газа, т.е. чтобы не было субсидирования внутреннего рынка энергоносителей, доступ третьих стран к нашей трубопроводной системе. Кроме этого, разрешение строительства иностранным компаниям газопроводов в России, отмена монопольного экспорта Газпрома, отмена экспортных пошлин, выравнивание транспортных тарифов на внутреннее потребление газа и его экспорт.
Президент России Владимир Путин назвал эти требования необоснованными и неправомочными. К примеру, Россия имеет полное право на государственную монополию на экспорт газа, это не противоречит правилам ВТО.
Не говоря о том, что по трем позициям, выдвинутым Лами, мы и так продвигаемся вне зависимости от требований ЕС. Эти требования совпадают с нашими внутренними потребностями и интересами российской экономики. А именно, мы постепенно поднимаем внутренние цены на газ, формируем порядок доступа к газотранспортной системе.
Спустя неделю после «ультиматума» Лами мне довелось выступать перед французскими парламентариями. И они поняли мое объяснение, что прежде всего сама Европа пострадает от приведения Россией внутренних цен на газ в соответствии с европейскими. Нам тогда просто невыгодно будет экспортировать газ, российские газовики смогут получить ту же прибыль внутри России, при этом, не неся никаких расходов на его транспортировку.
Поэтому надо ставить вопрос не о выравнивании цен, а о том, чтобы они не были демпинговыми. И мы постепенно находим понимание в Европе, в частности по поводу того, что 80% газовых контрактов должны быть долгосрочными. Ранее ЕС настаивал на полном переходе на краткосрочные контракты в газовой сфере.
Продолжая переговорный процесс и постепенно сближая позиции, мы движемся по пути интеграции, но никак не ассимиляции. Приоритетом для нас были и остаются интересы России.
