МОСКВА, 15 окт - Новости-Грузия. Россия восстанавливает свои геополитические позиции, в том числе в зоне своих традиционных жизненных интересов, не оглядываясь больше на мнение Запада и позицию псевдопартнеров....
Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования - МИА "Россия Сегодня":
- Читавшие «Краткий курс истории ВКП(б)» (ныне ставший библиографической редкостью) помнят, что, согласно учению товарища Сталина, по мере приближения к построению коммунизма классовая борьба в советском обществе должна была обостряться. Кстати, судя по тому, что произошло с СССР (в каждом из обломков которого реставрирован капитализм), Иосиф Виссарионович более адекватно оценивал действительность, чем его преемники, убравшие данное положение из многотомной «Истории КПСС»....
Но дело не только в коммунизме и классовой борьбе, даже вообще не в них. Правоту тезиса легко определить даже умозрительно. Понятно, что любая общественная, политическая, экономическая модель характеризуется устойчивыми вертикальными связями, проще говоря, любая система в политике и экономике имеет свою элиту. Реформирование или слом системы несет угрозу интересам старой элиты, поскольку любое переформатирование включает социальные лифты для элиты новой (на поверхность выносит меньшиковых, а голицины отправляются в ссылку).
В такой ситуации, независимо от того, теряет ли старая элита только часть властных полномочий, или под угрозой находится ее экономическое и физическое выживание, старая элита начинает сопротивляться обновлению. Не вся. Часть ее бывает готова встроиться в новую жизнь, но часть категорически не приемлет перемены и готова бороться с ними, не щадя живота своего.
Собственно, во время встречи 10 октября глав государств СНГ в Минске, в ходе которой также состоялось заседание Межгосударственного совета ЕврАзЭС и Высшего евразийского экономического совета ЕАЭС, произошло только одно важное событие – необратимость процесса евразийской интеграции перешла из эвентуального состояния в реальное. До сих пор практически все реинтеграционные проекты на постсоветском пространстве (начиная от СНГ и заканчивая Союзным государством России и Белоруссии) выливались в аморфные формы, содержание которых было крайне далеким от задекларированных намерений. Вспомним хотя бы судьбу единой российско-белорусской валюты, которая «вводится» уже десять лет (с 2004 года).
Созданное в 2001 году Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС) рисковало повторить судьбу предшествующих проектов, и поначалу казалось, что так оно и будет. Традиционные колебания среднеазиатских государств (кроме Казахстана), сложные взаимоотношения в Закавказье – все это обещало, что создание работоспособных структур затянется навсегда и будет заболтано.
После инспирированных США цветных переворотов судьба всех интеграционных проектов на постсоветском пространстве висела на волоске. Единственный надежный партнер России – Казахстан занял выжидательную позицию, а Белоруссия (тоже традиционно) попыталась выжать максимальные финансово-эконмические преференции только за то, что она не будет формально отказываться от интеграции (впрочем, и активно развивать ее Лукашенко тоже не собирался).
Тем не менее, в 2008-2011 годах российскому руководству удалось переломить ситуацию. Казахстан вновь активизировал свое участие в интеграционных процессах. Белоруссия, оказавшись перед угрозой экономического краха и собственного цветного мятежа, отчаянно нуждалась в российской финансово-экономической помощи и в военно-политическом зонтике и не могла проявлять строптивость. Главное же, было принято решение не дожидаться «созревания» остальных партнеров по СНГ, а реализовывать проекты, предусмотренные ЕврАзЭС, в существующем формате (на троих).
Это было верное решение. Если бы тогда время было упущено на бесплодные уговоры Украины, окно возможностей закрылось бы, и ЕврАзЭС действительно повторил бы судьбу предшествующих проектов, став еще одним «форумом для встреч глав постсоветских государств».
Но проект Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана был реализован, после чего было решено форсировать создание Евразийского экономического союза (ЕАЭС).
Создание ЕАЭС знаменует переход к высшей форме интеграции. Что бы ни говорили официальные лица, но сам формат союза предполагает постепенное дополнение сугубо экономического интеграционного формата политическим.
Даже простое углубление экономической интеграции сокращало возможности постсоветских элит и выдвигало на первый план новых людей, занятых не перераспределением собственности внутри государств, но согласованием их внутриэкономических и внешнеторговых интересов. Переход же к формату ЕАЭС гарантирует начало процесса формирования новой надгосударственной элиты.
Напомню, что, говоря о будущем ЕАЭС, еще в 2012 году Владимир Путин отмечал, что в качестве модели выбран Евросоюз. Понятно, что предполагается пройти путь от условного евразийского «объединения угля и стали» до сегодняшнего уровня интеграции ЕС быстрее и с учетом допущенных Евросоюзом ошибок. Но вопрос ведь не в том, будет ли евразийская бюрократия столь же многочисленна и некомпетентна, как брюссельская, а в том, что она вообще будет, и в ее пользу будут перераспределены полномочия национальной бюрократии государств-членов ЕАЭС.
Неудивительно, что в этих условиях позиция Лукашенко, двадцать лет успешно защищающего свое право бесконтрольно хозяйствовать в Белоруссии, вновь откорректировалась, и белорусский лидер недвусмысленно поддержал пришедший к власти в ходе февральского переворота в Киеве неонацистский режим. Прозвучало и безоговорочное признание его политической легитимности, и попытка уклониться от введения защитных мер в рамках Таможенного союза, и даже грубые оценки возвращения Крыма в состав России, вроде предложения на тех же основаниях присоединить Россию к Казахстану – как правопреемнику Золотой Орды.
Позиция Лукашенко понятна – победа России в украинском кризисе ликвидирует его пространство для маневра. Он теряет свою позицию единственного военного союзника России на Западе и возможность, шантажируя Москву нелояльностью в трудные времена, выбивать себе все новые и новые финансово-экономические преференции. Ставя, тем самым, под вопрос смысл существования Таможенного союза.
Несмотря на очевидную оппозицию Лукашенко, не скрывавшего своего «особого мнения» даже во время публичных мероприятий в Минске, было решено объявить о роспуске ЕврАзЭС в связи с началом работы с первого января 2015 года ЕАЭС. Этот факт безоговорочно свидетельствует, что даже украинский кризис не помешал России сохранить и укрепить позиции на постсоветском пространстве.
ЕАЭС стал «четверкой» – в Минске в организацию была принята Армения. А Таджикистан и Киргизия (члены ЕврАзЭС, сразу заявившие о желании вступить в ЕАЭС, но безбожно торговавшиеся) теперь должны будут ускорить процесс принятия решения.
Сложно не обратить внимание и на жесткую и нелицеприятную позицию, занятую в отношении киевского режима Исламом Каримовым. Конечно, Порошенко в своем стремлении досадить России не учел восточной этики и достаточно грубо оскорбил президента Узбекистана. Отказавшись от участия во встрече глав государств СНГ в Минске он, де факто, отказался и от личной встречи с Исламом Каримовым. Но президент Узбекистана опытный политик – наряду с Нурсултаном Назарбаевым старейший в СНГ, руководивший республикой еще в составе СССР (с 1989 года). Он прекрасно умеет сопоставлять интересы и силу глобальных игроков, и если позволил себе резкую критику американской креатуры – Порошенко – на фоне ускоряющихся интеграционных процессов на постсоветском пространстве, то речь здесь идет не о личной обиде, а об осторожном и не окончательном, но осознанном геополитическом выборе.
В общем, встреча в Минске имеет геополитические последствия, выходящие далеко за пределы СНГ. Ее с полным правом можно считать триумфом российской дипломатии в условиях тяжелейшего международного кризиса.
Россия восстанавливает свои геополитические позиции, в том числе в зоне своих традиционных жизненных интересов, не оглядываясь больше на мнение Запада и позицию псевдопартнеров. Теперь каждый волен самостоятельно делать выбор – с кем он, и самостоятельно же отвечать за последствия этого выбора.
Об этом, в частности, свидетельствует резкая реакция Владимира Путина на попытку президента Молдовы пожаловаться на трудности в двусторонней торговле после подписания Молдовой соглашения об ассоциации с ЕС. Ответ был явно адресован не только Кишиневу. Отныне все должны понимать, что бессмысленных «братских» уступок ради сохранения несуществующего единства больше не будет, и никто не будет «входить в положение» провинциальных элит, не способных понять и оценить геополитические риски и по-прежнему мечтающих усидеть на двух стульях.
Как говорил последний марксистский руководитель СССР (и его первый и последний президент): «Процесс пошел!»
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора.
