Михаил Маргелов – председатель Комитета Совета Федерации по международным делам, вице-спикер Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ)
- Теракты в Саудовской Аравии являются поводом для антитеррористической коалиции, чтобы задуматься над тем, как включить в систему борьбы с террором те страны исламского мира, которые подпадают под удар террористов. Коалиции необходимо суметь продолжить борьбу с террором в новой обстановке, в новых регионах и с новыми союзниками.
Сегодня в свете ситуации в Ираке исламский терроризм корректирует свои приоритеты. Раньше главным приоритетом была борьба с Западом, теперь приоритетной стала борьба с поддавшимися на соблазн модернизации, и в результате под удар террористов попадают практически все ближневосточные страны. В сложившейся ситуации главное - это донести до Востока, что организации, подобные «Аль-Каиде», есть угроза для них не меньшая, если не большая, чем для всего остального мира.
Теракты в Саудовской Аравии еще раз доказывают, что все разговоры о конфликт цивилизаций беспочвенны. В условиях глобализации на традиционно западных территориях появляются острова восточной культуры и ценностей, и наоборот. Эта ситуация неизбежно ведет к возникновению новых точек противоречий, но и - новых точек сближения.
То, что сегодня многие подразумевают под конфликтом цивилизаций, есть не что иное, как конфликт Запада с им же порожденными экстремистскими группировками, основная база которых создавалась в период холодной войны. После распада СССР эти хорошо организованные и обученные военизированные формирования фактически остались бесхозными. Медленно эволюционируя на протяжении последних двух десятилетий, они стали силой, которая стремится превратить весь исламский мир в глобального изгоя, духовную автаркию.
Для реализации этой цели они разжигают в исламе энергию яростного экстремизма и стараются укоренить в сознании мировой общественности идею неизбежности конфликта цивилизаций. Однако мы не должны поддаваться на эту провокацию.
Безусловно, существует немалое количество цивилизационных проблем во взаимоотношениях между христианским Западом и мусульманским Востоком. Но ни в коем случае нельзя ставить знак равенства между существующими противоречиями и экстремизмом, в том числе и религиозным.
Отождествление этих понятий и неизбежно следующее за этим ухудшение отношений между европейскими христианами и европейскими мусульманами, или Западом и Востоком в целом, приведет к укреплению позиций экстремистских группировок. И если цивилизационные противоречия можно сгладить путем взаимной интеграции и просвещения, то с экстремизмом можно бороться только силовыми методами.
При этом необходимо понимать, что нет разницы между Чечней, Филиппинами или Афганистаном, «Аль-Каидой» или иными экстремистскими группировками. Бороться нужно со всеми, не руководствуясь практикой двойных стандартов и идеологией времен холодной войны.
Вооруженная борьба должна сочетаться с работой по пресечению источников финансирования экстремистских группировок.
Представляется также важным лишить экстремистов их социальной базы, которая на сегодняшний день весьма обширна. Влиятельные и обеспеченные группы в мусульманском мире активно используют невежество и нищету сограждан ради реализации своих политических задач. Поэтому сегодня необходимость проведения политических и экономических реформ в большинстве мусульманских стран не подвергается сомнению ни на Западе, ни на Востоке. Без помощи извне мусульманские страны с реформой не справятся.
И здесь представляется широкое поле для деятельности международной коалиции. Не той, которая ведет войну, а той, которая смогла бы вести диалог.
Нельзя также не учитывать и опасность возникновения социальной базы для экстремистов в Европе, в первую очередь в среде мигрантов.
Очевидно, что мигранты в первом поколении вряд ли станут носителями европейской культуры, но нужно сделать все возможное, чтобы таковыми стали хотя бы их дети или внуки.
Сегодня же, к сожалению, Европа, провозглашая политику толерантности в отношении мигрантов из мусульманских стран, на деле не способствует их реальной интеграции, и даже наоборот, стимулирует появление религиозно-этнических анклавов на своей территории. Кроме того, зачастую в угоду толерантности или по другим причинам некоторые европейские страны открыто пестуют различные фундаменталистские организации на своей территории.
Необходимо проводить как можно более лояльную политику по отношению к мигрантам, предоставляя им равные, и даже большие возможности для социальной адоптации в незнакомой для них среде. Речь идет о возможностях хорошего образования, карьерного роста, и как следствие повышения уровня жизни. Только тогда мигрантам или их потомкам станут близки и дороги такие европейские ценности, как демократия, свобода, права человека, но никак не раньше.
Возможно, что Европе мог бы пригодиться многовековой опыт сосуществования различных культур, который есть у России. Небезынтересна сегодня и практика, имевшая место во времена СССР.
Представителям нацменьшинств предоставлялись различные преференции, к примеру, в сфере образования. Таким образом формировалась элита, лояльная Москве, и одновременно внутри тех или иных национальных общин внедрялся единый жизненный стандарт.
Не спорим, что в советскую эпоху были и отрицательные моменты в национальной политике, но в целом благодаря проводимому в течение десятилетий курсу на интеграцию сегодня в России практически не существует «мусульманской» проблемы. Выходцы из мусульманских общин достойно представлены в российской как бизнес -, так и интеллектуальной элите, и исповедующие ислам татары с башкирами мирно уживаются с православным большинством.
Поэтому для России на первый план выходит не проблема диалога культур, а проблема экстремизма и терроризма, в первую очередь, конечно, в Чечне.
Конечно, следует учитывать, что у населения (речь не только о России) в критических ситуациях, например после террористических актов с ярко выраженной религиозной подоплекой, срабатывает четкий ассоциативный ряд: теракт - шахид - ислам - всеобщая угроза - межрелигиозная ненависть.
Причем возникает он, к сожалению, во многом при участии СМИ, пиарящих масштабную исламскую угрозу и не желающих видеть разницу между экстремистами и их крайним проявлением - террористами и всем исламским миром. И здесь важно, чтобы четко проводилась грань между религией и экстремизмом.
В этой связи со времен начала второй чеченской кампании в российской прессе ведется активная просветительская кампания, а президент России Владимир Путин во всеуслышанье говорит о необходимости различать террористов и мусульман. Как результат – отсутствие исламофобии в стране.
Но почивать на лаврах пока рано. Проблемы, возникающие в других регионах мира, могут изменить ситуацию в России. И поэтому Москва заинтересована в том, чтобы внести свой вклад в преодолении недопонимания, существующего между Востоком и Западом. Это не конфликт цивилизаций, но оно может стать причиной ненависти и открытой войны. –0-
