В конце июня на саммит НАТО в Стамбуле соберутся руководители двадцати шести стран, входящих в Североатлантический альянс. Они будут отмечать прием в союз семи новых членов - Болгарии, Румынии, Словении, Словакии и государств Балтии – Литвы, Латвии и Эстонии.
На «праздник расширения» приглашены лидеры многих стран, даже не входящих в НАТО. Среди них и президент России. Но уже известно, что Владимир Путин в Стамбул не поедет. «В связи с чрезвычайной загруженностью», сказано в официальном заявлении. Дипломатическая формулировка, безусловно, не раскрывает всей сложности отношения российского руководства к самому альянсу, но, что тоже примечательно, все же не слишком скрывает его. Это отношение, судя по отказу президента посетить праздничный саммит атлантистов в Стамбуле, далеко не однозначное.
С одной стороны Москва не может не считаться с НАТО как с реальностью. Альянс существует в качестве последнего рудимента «холодной войны», который пытается найти свое место в бурно изменяющемся мире. Он сплачивает государства Северной Атлантики перед лицом новых угроз, оставаясь для них единственной объединенной военной силой, способной в той или иной мере решить целый ряд задач борьбы с возникающими опасностями. Многие из этих задач актуальны и для Кремля. Мы можем и должны решать их вместе. Поэтому подписали с альянсом Основополагающий акт, Римскую декларацию, создали Совет Россия-НАТО, принимаем участие в целом ряде совместных программ и даже в тактических и оперативно-тактических учениях, командно-штабных тренировках.
Но с другой стороны сама НАТО, несмотря на все широковещательные заявления ее лидеров, по сути своей изменилась очень мало – потому и не нашла своего реального места в событиях нынешнего века, да и эффективного применения своих сил тоже. Вряд ли может считаться успешной миротворческая операция альянса в Косово. Этнические и религиозные конфликты, которые возникают там с периодичностью смены времен года, геноцид сербского населения, разрушение православных храмов и монастырей, исторических памятников, находящихся под охранной ЮНЕСКО, не позволяют говорить о том, что НАТО держит ситуацию под контролем.
Не лучше положение дел и в Афганистане, где в борьбе с международным терроризмом также принимают участие натовские войска. Они фактически контролируют только Кабул и его окрестности. Посевы опийного мака за время присутствия в Афганистане войск НАТО резко возросли. Но никакой реальной борьбы с производством и распространением наркотиков, финансовые вливания от которого и подпитывают терроризм - как на Ближнем Востоке, так и в Европе, на тех же Балканах, в других странах мира - альянс не ведет и вести не способен.
Вообще борьба с международным терроризмом, что объявлено одной из главнейших целей НАТО, стала для нее камнем преткновения. Мотопехотные дивизии, штурмовые и специальные подразделения, объединенные ударные силы авиации, военно-морского флота, крылатые ракеты и ядерное оружие, как оказалось, бессильны перед разветвленными, хорошо организованными и глубоко законспирированными сетями той же «Аль-Каиды», "Талибана" и еще десятков других экстремистских организаций.
Альянс не сумел перестроиться перед вызовами нового века. А может, просто не захотел, поскольку не для того создавался. Одно дело называть международный терроризм, распространение оружия массового поражения и средств их доставки, религиозный и этнический экстремизм главными опасностями ХХI века, другое – вести реальную борьбу с этим злом. Для этого вместо ударных сил авиации и флота, вместо ядерного оружия надо создавать специальные полицейские части и части специального назначения, внедрять в экстремистские организации свою агентуру, вести постоянную разведку, в том числе и инструментальную, техническую, радиоэлектронную, решать другие – не всегда специфические и военные, а чаще всего и преимущественно экономические, социальные и просветительские задачи. Но НАТО этого не делает и, видимо, не собирается делать. Почему?
На мой взгляд, по одной, но крайне серьезной причине. Организация никак не хочет или не может избавиться от своего родового пятна – тщательно скрываемой на словах, но постоянно проявляемой в поступках русофобии. Разве не отсюда вырастают двойные стандарты по отношению к тому же международному терроризму? Чеченские сепаратисты, убийцы и похитители людей, те, кто взрывал дома в Москве и Волгодонске, захватывал театральный центр на Дубровке, для некоторых представителей НАТО – борцы за свободу, а союзники и друзья чеченцев, такие же головорезы из «Аль-Каиды», других экстремистских организаций, которые действуют в Афганистане, Ираке, Саудовской Аравии, в том же Косово, кто взрывал электрички в Мадриде и обрушил здания международного торгового центра в Нью-Йорке – это террористы.
Не исключено, что именно этой логикой и продиктовано строительство радиолокационных станций вдоль границ России, «простреливающих» практически всю ее европейскую территорию, совершенствование военной инфраструктуры в государствах Балтии, размещение там натовских истребителей, способных нести ядерное оружие. Да и планы передислокации военных баз отдельных натовских государств поближе к границам нашей страны тоже, видимо, продиктованы интересами «борьбы с международным терроризмом». Из Польши террористов на Ближнем Востоке, надо понимать, выслеживать гораздо легче, чем, к примеру, из Греции или Турции.
Может быть, именно этой предстоящей перестройкой военной структуры НАТО на европейском континенте как раз и объясняется нежелание стран Балтии присоединиться к Договору об обычных вооруженных силах в Европе? Тогда надо об этом заявить открыто и честно. А слова о «необходимости для России выполнить Стамбульские договоренности и вывести свои военные базы из Грузии», видимо, только ширма для таких приготовлений или, как говорят в армии, тщательная маскировка истинных намерений. Ведь в Стамбульских договоренностях 1999 года нет и намека на прямую связь между российскими базами в Батуми и Ахалкалаки и адаптацией ДОВСЕ.
А еще есть ядерное оружие, которое стоит на вооружении стран НАТО и использование которого входит в юрисдикцию Группы ядерного планирования Североатлантического альянса, оставляет много вопросов. В Брюсселе официально заявляют, что оно играет исключительно «сдерживающую роль». Интересно, кого именно оно «сдерживает»? Если не Россию, то кого конкретно? Очень хочется знать. Тоже террористов? Неужели для них же предназначены и две сотни американских авиационных бомб свободного планирования, которые размещены на европейских военных базах в странах НАТО? Ясного ответа нет. Притом, что эти бомбы, подвешенные к самолетам, базирующимся, к примеру, на аэродромах Балтии, могут представлять для Москвы не виртуальную, а реальную угрозу стратегического характера.
Но считаться с опасениями России и с ее национальными интересами, учитывать их в своей политике в Брюсселе, да и в некоторых других столицах государств, входящих в Североатлантический альянс, не хотят и не собираются. Поэтому и не надо удивляться, почему президент Путин не сможет найти время, чтобы побывать на празднике НАТО в Стамбуле.
Правда, есть и другая сторона этого вопроса. О ней заявил в своем известном докладе «Актуальные задачи развития вооруженных сил Российской Федерации» министр обороны России Сергей Иванов. Москва «внимательно следит за процессом трансформации НАТО и рассчитывает на полное изъятие прямых и косвенных компонентов антироссийской направленности и из военного планирования, и из политических деклараций стран-членов Альянса, - сказал он. -
Однако, если НАТО сохранится в качестве военного альянса с существующей сегодня военной доктриной, это потребует коренной перестройки российского военного планирования и принципов строительства Вооруженных сил, включая изменение российской ядерной стратегии». Пока нет никаких явных признаков того, что эти слова в Брюсселе услышаны. И это самое грустное наблюдение перед праздничным саммитом НАТО в Стамбуле. –0--
