В московском «Президент-отеле» прошел круглый стол, посвященный применению нелетального оружия в антитеррористической борьбе. В его заседании приняли участие политики, ученые, конструкторы и, естественно, работники правоохранительных органов, военные.
Суть проблемы тут вот в чем: как решить двуединую и абсолютно противоречивую задачу – нейтрализовать бандита, угрожающего жизни десяткам, а иногда и сотням заложников, и при этом максимально защитить, сохранить здоровье невинных людей, ставших волею случая жертвами бесчеловечного разбойного акта. Разговор шел о том, как на практике использовать достижения науки и конструкторской мысли в таких ситуациях, какие возникают при этом проблемы – правового, научно-технического, медицинского и этического свойства.
О том, что это очень непростая задача, свидетельствует, в частности, операция, проведенная спецслужбами России в сентябре 2003 года против чеченских террористов, захвативших в Москве театральный центр на Дубровке, где в те дни проходил музыкальный спектакль «Норд-Ост». Тогда правоохранительным органам удалось не допустить взрыва и обрушения зрительного зала, в котором находилось несколько сот женщин, детей и мужчин, уничтожить всех террористов и освободить большинство заложников.
С точки зрения профессионала это – очевидный и немалый успех. Но от применения нелетального оружия - усыпляющих газов все же пострадало несколько десятков человек. Суды столицы до сих пор рассматривают иски пострадавших и их родственников к спецорганам и руководству мегаполиса, не сумевшим провести операцию по спасению заложников без серьезных жертв. На конференции шел профессиональный разговор о том, можно ли было хотя бы теоретически избежать жертв, или то, что произошло – наилучший из множества плохих вариантов исхода событий.
То же самое произошло и в североосетинском городе Беслане, где, хотя и не применялось нелетальное оружие, но спонтанно вспыхнувшая операция по освобождению учителей и учащихся средней школы номер один и их родителей так и не сумела обойтись без сотен человеческих жертв. Какие технологии могли бы помочь избежать такого исхода: так ставился вопрос на нынешней конференции.
Понятно, что борьба с терроризмом – это настоящая война, не имеющая ни линии фронта, ни флангов, ни тыла, а на войне без жертв не обходится. Понятно, что в том, что касается солдат и офицеров, для которых участие в боевых действиях – прямой профессиональный долг, они, их родные и близкие, заранее должны быть морально и психологически готовы и к ранениям, и - к сожалению, этого не избежать - к оправданной или случайной гибели на поле боя. Это понимает и принимает, уже не первое тысячелетие, общественное мнение любой страны. Но другое дело - невинные люди, женщины и дети, мирные граждане, которые, что называется, не записывались в солдаты и не готовились ни с кем воевать. Почему должны страдать они?
Для решения противоречивой, но двуединой задачи - защиты мирного населения и нейтрализации преступников, террористов как раз и создано нелетальное оружие - кинетического действия, электрошоковое, ослепляющее и оглушающее, химическое, пенное, дисперсное, лазерное, электромагнитное, вихревое, сенсорное, микроволновое, биологическое и психотропное, системы и средства остановки транспорта. А также другие несмертельные комплексы для, как говорят специалисты, "обнаружения, предупреждения, упреждения, удержания, задержания, нейтрализации и ликвидации угрозы человеческой жизни с применением минимально необходимой силы при решении боевой задачи".
То есть в принципе существует немало оружия для проведения в городских условиях спецопераций, связанных с предотвращением массовых беспорядков, задержанием нарушителей, предупреждением незаконных действий, охраной объектов и предотвращения доступа к ним, освобождением зданий, территорий, транспортных средств и заложников. Надо просто уметь им пользоваться.
На конференции немало говорилось о том, что для применения такого оружия всегда требуются правовые основания. Во-первых, все виды нелетального оружия не должны быть под запретом и не стоять в ряду "потенциально опасных к использованию" - то есть недостаточно изученных по отдаленным последствиям для здоровья. Во-вторых, должны иметься адекватные средства реабилитации для тех случайных людей, на кого такое оружие может подействовать угрожающе для здоровья.
Причем доскональные знания о таком оружии необходимы не только при проведении операций по освобождению заложников или других специальных и полицейских акций, но и для использования в ходе гуманитарных, миротворческих и аналогичных мероприятий.
Такой скрупулезной классификации, как заметил один из крупнейших российских специалистов по нелетальному оружию – профессор МГТУ имени Баумана Виктор Селиванов, пока не проведено ни в России, ни в Европейском Союзе. При этом на «старом континенте», даже при борьбе с террористами и массовыми беспорядками, существуют достаточно жесткие законодательные ограничения в плане применения силы и средств огневого и другого поражения, которые могут привести к непреднамеренным людским потерям, материальному ущербу или ущербу для окружающей среды. В России такие правовые нормы пока не выработаны.
Спикер Совета Федерации России Сергей Миронов заявил обозревателю РИА «Новости», что такие нормы, согласованные с требованиями международного права, другими конвенциями и соглашениями, которые разработаны в ЕС и в других странах мира, будут введены и в российское правовое поле в ближайшее время. К сожалению, мы долгие годы не обращали внимание на проблему использования нелетального оружия, к этому беда подтолкнула нас лишь сегодня, но то, что мы готовы к такой работе – это однозначно, отметил он. –0-
