Посольство Китая в РФ призвало граждан КНР к проявлению бдительности при путешествиях по российской территории.
Бдительность полезна везде и всегда. Но действительно ли для китайцев становятся опасными любые поездки в любые части России? Оставим в стороне случаи ограбления туристов или мошенничества. Такое может случиться со всеми путешественниками в любой стране мира. В России, как и повсюду туристические компании дают своим клиентам гарантии безопасности в случае, если они все время находятся в группе и действуют в соответствии с рекомендациями. Если же турист или бизнесмен путешествует самостоятельно, то его безопасность находится в его собственных руках.
Ключевой же вопрос в том, испытывают ли россияне какую-то особую ксенофобию, то есть расовую неприязнь, по отношению именно к китайцам?
Ответ простой: нет. Судя по опросам, проводившимся различными фондами и научными институтами в России, отношение к Китаю и китайцам в России двойственное. С одной стороны, 43% россиян относятся к КНР с симпатией (данные на 2001 год). С другой стороны, часть граждан РФ считает, что с территории этой страны может исходить потенциальная угроза. (Кстати и многие китайцы считают Россию «потенциально опасным соседом»). Причем чем ближе россияне живут к китайской границе, тем эта угроза кажется им более явственной. По данным опроса Института истории, археологии и этнографии ДВО РАН, проведенного в 2003 году, только 5% жителей российского Дальнего Востока безусловно одобряют присутствие китайцев в регионе, почти 50% респондентов считают, что «в результате ползучей экспансии китайцев русский Дальний Восток будет потерян». И все же, несмотря на столь стойкие опасения экспансии, около 2/3 населения региона в целом не возражали против нахождения китайцев на территории России, однако только в целях работы и торговли.
Опасения, испытываемые частью россиян по отношению к китайцам, во многом связаны с мифом о быстрых темпах роста численности китайских мигрантов. В 1989 г., согласно материалам последней Всесоюзной переписи населения, в СССР было немногим более 11 тысяч китайцев. Ныне оценки их численности колеблются от нескольких сот тысяч до 2,0-2,5 млн человек. Однако самые вероятные данные - 200-300 тысяч человек на всю огромную страну.
Но даже при самой низкой оценке можно говорить, что численность китайцев в России возросла почти в 20 раз. Это даже больше, чем в США, где, по данным Московского центра Карнеги, численность китайской общины с 1971 по 1990 гг. увеличилась в 7,8 раза. Такие темпы роста всегда пугают население.
Страх – питательная почва для пропаганды некоторых недобросовестных политиков и СМИ, которым в тех или иных целях выгодно раздувать ксенофобские и националистические настроения. Однако эта страница в российско-китайских отношениях уже перевернута – политики, которые пытались делать карьеру на страхе населения перед китайцами, сошли со сцены. И если говорить не о Дальнем Востоке, а о России в целом, то страх этот миновал свой пик.
Ксенофобия существует в любых обществах, она направлена в первую очередь на мигрантов. В этом качестве россияне испытывают среди прочих неприязнь и к китайцам. Но именно среди прочих.
В основе этого чувства лежат социокультурные стереотипы (инородцы «не считаются с обычаями и нормами поведения России», «не умеют себя вести», они просто «чужие» – 46%); боязнь терроризма (22%) и экономические причины (контроль над бизнесом этнических группировок, конкуренция на рынке труда - 20%).
Настоящей проблемой является, однако, лишь рост националистических настроений среди не очень грамотной части городской молодежи, которой никто не занимался на протяжении более десяти лет.
В целом же, по данным опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), проведенного в октябре 2004 года, лишь 2% россиян заявили, что китайцы вызывают у них чувство раздражения. «Объектами ненависти» россиян в первую очередь выступают выходцы с Кавказа. У 13% граждан чувство раздражения вызывают чеченцы, у 6% в целом выходцы с Кавказа. По 5% россиян не любят азербайджанцев и цыган, 4% армян, 3% грузин и евреев, 2% с неприязнью относятся к приезжим из азиатских стран, 1% не любит таджиков. 12% россиян не определились в своих антипатиях, а 56% ответили, что одинаково относятся ко всем людям.
Конечно, эти 56% не помогают избежать многих преступлений (в том числе и убийств) на расовой почве, которые в последнее время потрясли Россию. Среди жертв - граждане африканских стран, выходцы с Кавказа, из азиатского региона. За последние четыре года количество преступлений и правонарушений на расовой почве увеличилось в четыре раза. После каждого теракта число таких инцидентов увеличивается.
Учитывая, что Россия страна многоконфессиональная и многонациональная, федеральные и региональные власти заинтересованы в том, чтобы потушить пожар ксенофобии. Повсеместно создаются программы по профилактике ксенофобии среди населения, отдельное внимание уделяется работе с молодежью. Проводится мониторинг СМИ, с тем, чтобы пресечь распространение заявлений, призывающих к национальной розне.
Националистические высказывания в устах политиков и журналистов считаются сегодня в России дурным тоном. Использование религиозных и национальных лозунгов в ходе предвыборных кампаний запрещено законом. Отметим, что пока все эти меры нельзя назвать успешными. До сих пор не выработано четких законодательных норм – что считать разжиганием межэтнической и межконфессиональной вражды. Где грань между хулиганством и преступлением на расовой почве? А старые определения устарели. Но работа в этом направлении ведется.
Впрочем, уже сегодня можно говорить о том, что большинство населения осознает опасность межэтнических и межконфессиональных конфликтов. Согласно опросам ВЦИОМ, 54% россиян считают, что приговор для обвиняемых в преступлениях на расовой почве должен быть максимально строгим. 25% требуют умеренно строгого приговора, 7% – не слишком строгого, и лишь 4% вынесли бы оправдательный приговор. 69% считает необходимым ужесточить законы против разжигания межнациональной розни.
Еще один важный момент в борьбе с ксенофобией – поддержание дружеских отношений с тем или иным государством. Яркий тому пример - отношения между Россией и Израилем. Так, уровень антисемитизма внутри российского общества заметно снизился после того, как наладился диалог между двумя государствами, и рассказы о жизни в Израиле стали постоянно появляться на страницах российских СМИ.
Возможное, что такой же процесс произойдет и в российско-китайских отношениях. Однако ключевая проблема сейчас – отсутствие какой-то внятной российско-китайской программы, принятой на высоком уровне, которая решала бы все вопросы в комплексе – от цивилизованной миграции через границы до дружеских контактов с китайскими общинами жителей ключевых российских городов. Разговоры о такой программе возникали время от времени, но их тормозила то одна сторона, то другая. Видимо, следующий российско-китайский саммит можно было бы посвятить этой проблеме чуть не целиком. -0-
