«Поскольку иранцы – члены ДНЯО, ничто им не запрещает развивать собственный ядерный цикл. Мы же им советуем этого не делать, показывая, что экономически это нецелесообразно», - сказал, выступая перед собравшимися в РИА «Новости» журналистами, руководитель Федерального Агентства по атомной энергии Александр Румянцев.
Россия ведет с Ираном переговоры по широкому спектру вопросов использования ядерных технологий и атомной энергии в мирных целях. По словам Румянцева, иранцы информированы о том, что научно-обоснованные документы строго математически показывают нецелесообразность, и даже – разорительность, развития собственного ядерно-топливного цикла в стране, которая имеет меньше 8-10 ядерных блоков мощностью 1000 мегаватт.
За понятием «ядерно-топливный цикл» кроется серьезный научный потенциал и огромная промышленность - добывающая, извлекающая, обогащающая ядерные материалы, сооружающая и обслуживающая ядерные объекты. Далеко не каждое государство может позволить себе такую роскошь. Например, в России в этой отрасли заняты 337 тысяч человек. Однако «атомное искушение» велико, и сегодня в мире многие государства находятся в его власти.
Недавно МАГАТЭ обвинило Египет в проведении секретных экспериментов с плутонием без уведомления МАГАТЭ. Египетское правительство утверждает, что его ядерная программа носит исключительно мирный характер. Это – понятно, каждое государство не прочь иметь мощный источник энергии для устойчивого развития экономики. На такое желание никаких международных запретов не существует.
Однако всем известно, что у «атома» есть не только созидательное, но и разрушительное назначение. Чтобы исключить последнее и придать ядерной энергии только мирное направление, Хартия МАГАТЭ обязывает державы, владеющие ядерным топливным циклом, помогать другим странам в создании атомных энергетических станций. Условие при этом одно: государство, решившее развивать ядерную энергетику, должно подписать Договор о нераспространении ядерного оружия.
Подпись Ирана под таким договором стоит, и это дает России право предоставлять ему свои ядерные услуги. На сегодня они выражаются в строительстве Бушерской АЭС. Россия обязуется также доставлять свежее топливо для ее реактора и забирать отработавшее - на хранение и переработку. Эти операции узаконены и гарантированы только что подписанным в Бушере Протоколом о возврате в Россию облученного топлива. Попадание «оружейного сырья», которым считается отработавшее топливо, в руки иранцев исключается и физически, и юридически. К тому же, малейшее движение на поле «иранской ядерной программы» зорко контролируется всевидящим глазом МАГАТЭ, что – тоже гарантия.
Но чем больше страсти вкладывает Москва в заверения о том, что ни один грамм облученного ядерного топлива из реактора АЭС в Бушере не имеет шансов попасть в руки иранцев, тем экзальтированнее критики российско-иранского сотрудничества доказывают обратное. Кто-то требует строгих санкций для России, и даже остракизма – выгнать, мол, из «восьмерки», а лучше – и вообще с «земного шара». «Критиковать нас можно. Но за что? Я – не понимаю», - признался Александр Румянцев. -0-
