«Мы никогда не мстили мертвецам, каждый должен лечь в землю – так было, есть и будет», - сказал военный писатель и поэт Константин Симонов, обращаясь в 1944-м году к жителям освобожденного Севастополя, не желавшим хоронить немецких солдат. После речи Симонова многие взялись за лопаты.
Накануне 60-летия Победы в Курской области, у поселка Беседино, открыто самое большое в России кладбище немецких солдат – здесь их упокоено около 200 тысяч. Раньше самым большим немецким захоронением считалось Сологубовское кладбище, в 70 км. от Санкт-Петербурга (Ленинград), где лежат 80 тысяч немецких солдат.
В курской земле захоронены, в первую очередь, военнослужащие германской армии, погибшие в операциях на Курской дуге (5.7 – 23.8. 1943 г.). Вермахт сосредоточил для выполнения «Цитадели» 50 дивизий, в числе которых - 16 танковых. Стояла задача вернуть стратегическую инициативу, утраченную под Сталинградом. Это крупнейшее наступление гитлеровцев в ожесточенных боях было отражено советскими войсками.
12 июля в районе деревни Прохоровка произошло крупнейшее танковое сражение, внесенное во все военные учебники. С обеих сторон в нем участвовало 1200 танков и самоходных орудий. В одном из рассказов Генриха Бёлля, у раненого в этой битве немецкого офицера из подсознания вылетало только одно слово - «символ» пережитого ужаса: «Прохоровка… Прохоровка…».
Живой герой этой битвы - 83-летний москвич Александр Волощенко, рассказывал, что «под Прохоровкой земля превратилась в кровавое месиво, покрытое глазурью из расплавленного железа». С обеих сторон тогда погибло до 200 тысяч человек. И когда все завершилось, по полю, как принято, прошлись похоронные команды, выполняя свои трагические задачи. «Своих» собирали и хоронили с почестями в братских могилах. Немцев же сгребали в ямы и засыпали землей, которая очень скоро порастала бурьяном.
Древние греки говорили, что «раны победителей заживают быстрее, чем раны побежденных». Но не душевные! Восприятие немца как «врага-изувера» в России было долгим и устойчивым. Война перевернула, объяла горем каждую российскую семью. Народная душа ныла долго и сильно, люди вообще не хотели погребать немецкие трупы – пусть их обгладывают дикие звери! Понадобилось время, чтобы возобладал смысл христианской заповеди о прощении, о праве каждого смертного быть преданным земле.
Значительную работу во имя акта доброй воли пришлось провести команде Курского губернатора Александра Михайлова. «Германия, конечно, не вправе ждать русской скорби по своим солдатам. Но есть христианские и просто человеческие законы: мертвый имеет право на упокоение» - таким была суть слов убеждения, с которым «отцы губернии» обращались к землякам. В результате на новое большое кладбище под Курском и были собраны останки немецких солдат, погребенных в четырех соседних областях – Воронежской, Брянской, Тульской, Орловской. Проект осуществлен в рамках межправительственного соглашения между Россией и Германией, его полностью профинансировала немецкая сторона.
В этой страшной войне молох смерти унес столько жертв, что никаких похоронных команд не хватало. И до сих пор на местах бывших сражений специальные поисковые отряды продолжают находить лежащие на земле кости. Все послевоенные годы не прекращают поиск останков воинов добровольные молодежные группы –«Юные следопыты», «Мемориал», «Эстафета памяти» и другие. Но, как видно, этой безрадостной работы хватит еще и для следующих поколений.
Вооружившись миноискателями, саперными лопатами, щупами, молодые люди действуют как похоронные команды саперной роты. Они собирают найденные останки в одну братскую могилу, чаще всего – безымянную. Если возможно идентифицировать останки, то немцев, конечно, отделяют. Время, безусловно, уже «разъело» все, кроме костей. С каждым днем все реже и реже встречаются пуля, погон, пуговица, часы, губная гармошка или медаль, «солдатская гильза» советского бойца или – «нашейный медальон» немецкого солдата. А значит – все труднее опознать павшего. Как утверждает военный историк Петр Дунаев, примерно 10% бывших врагов приходится хоронить вместе, в общей могиле, под одной каменной плитой.
Конечно, лучше бы они ездили друг к другу в гости, пировали за одним столом, чем лежат в сырой земле, по-братски перемешав свои кости, неизвестно, во имя чего, отняв друг у друга живую душу. -0-
