Этой весной исполнилось девяносто лет началу эры оружия массового поражения – 22 апреля 1915 года на полях Первой мировой войны немецкие войска провели первую в истории газовую атаку. А восемь с лишним лет назад – 29 апреля 1997 года вступила в силу международная Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия, а также о его полном уничтожении.
О том, как Россия выполняет свои обязательства по ликвидации запасов боевых отравляющих веществ, военному обозревателю РИА «Новости» Виктору ЛИТОВКИНУ рассказывает ключевая в этом процессе фигура - заместитель руководителя Федеральным агентством по промышленности Виктор ХОЛСТОВ.
- Виктор Иванович, что Россия сделала по выполнению условий конвенции по химическому оружию за эти 8 лет?
- В соответствии с положениями Конвенции существует Федеральная целевая программа уничтожения запасов химического оружия в Российской Федерации, которая имеет статус президентской. По ней мы должны были уничтожить один процент своих запасов химического оружия, то есть 400 тонн отравляющих веществ, к 29 апреля 2003 года. Этот первый, основной этап по реализации Конвенции выполнен полностью.
По состоянию на сегодняшний день, то есть на конец апреля нынешнего года, в поселке Горный Саратовской области на функционирующем объекте уничтожено 863,6 тонн отравляющих веществ. Это все запасы иприта, который там находился – 622,3 тонны, и запасы люизита – 241,3 тонны. Остались ипритно-люизитные смеси. В 2005 году все запасы химического оружия, которые есть на этом объекте, будут полностью ликвидированы.
Что касается бывших производственных баз по производству химического оружия, то из 24 объявленных объектов восемь подлежит полному уничтожению. И на сегодня из этих восьми уничтожено семь. Последний будет ликвидирован до 29 апреля 2007 года. На остальных, как и предусматривалось, производится конверсия. На двенадцати из них уже получены сертификаты производства коммерческой продукции, на остальных четырех – идет процесс сертификации.
-Вы имеете в виду международные сертификаты?
-Безусловно. Это сертификаты технического секретариата Международной организации по запрещению химического оружия. Вся эта работа идет только под международным контролем.
-Наверное, объектом в Горном задача ликвидации химического оружия не заканчивается. Мы накопили его 40 тысяч тонн. И к 29 апреля 2007 года должны уничтожить двадцать процентов от общих запасов (восемь тысяч тонн). Какие шансы, что эти обязательства страна выполнит к сроку?
- Сегодня наша задача заключается в том, чтобы создать необходимую промышленную базу для выполнения второго этапа Конвенции, уничтожить восемь тысяч тонн отравляющих веществ. Дополнительно в этом году будет завершено строительство объекта в Камбарке Удмуртской республики для уничтожения имеющихся там запасов люизита. Это 6,4 тысяч тонн. Третий объект - это наш завод в поселке Марадыковский Кировской области. К концу нынешнего года там также планируется завершить строительство объекта, на котором будет предусмотрена детоксикация отравляющих веществ, размещенных в боеприпасах. И к 29 апреля 2007 года мы намереваемся осуществить детоксикацию еще около 4,3 тысяч тонн VX-газов. По совокупности это даст нам к апрелю 2007 года более 8 тысяч тонн.
-Вы говорите о детоксикации. Что означает этот процесс?
-Это будет делаться следующим образом: вывинчивается пробка боеприпаса, в горловину заливается реагент, который обеспечивает детоксикацию отравляющих веществ. Технология проверена на необходимом количестве боеприпасов. И на боеприпасах с VX-газами мы будем использовать именно такую технологию.
-Если я вас правильно понял, то после проведенной детоксикации эти боеприпасы будут уже безопасными?
-Да, отравляющее вещество разлагается на компоненты, которые уже не относятся к химическому оружию и не имеет поражающих свойств. И хотя это уже не химическое оружие, тем не менее, и это вещество тоже будет ликвидировано, но на следующем этапе. А сам боеприпас отправлен на переплавку.
- Известно, что в строительстве первой очереди объекта в Щучьем нам должны были оказать помощь американцы, но в течение трех лет не выделили на него ни цента. Что там происходит сейчас?
- Вы правы, мы должны были запустить первую очередь объекта в Щучьем в 2005 году. Основную тяжесть в строительстве промышленной зоны брали на себя США. Но в связи с политизацией этого вопроса с 1999 по 2002 год финансирование объекта было приостановлено. И, конечно, это привело к тому, что мы вынуждены были пересмотреть сроки ввода в строй объекта. Тем не менее, нынешняя администрация США более конструктивно подходит к выполнению тех обязательств, что взяли на себя Соединенные Штаты в оказании помощи России для уничтожения запасов ее химического оружия.
В середине прошлого года мы с партнерами согласовали новый график строительства. Он предусматривает, что объект будет завершен в середине 2008 года. Считаю, это большой успех. Думаю, если Вашингтон и дальше будет выполнять свои обязательства, мы сумеем точно уложиться в заявленные сроки уничтожения отравляющих веществ.
-Можно назвать конкретные цифры этой помощи? Насколько я помню, США обещали нам на объект в Щучье 888 млн. долларов. А сколько денег реально дошло до наших строителей?
-Это очень тонкий вопрос. Действительно, США обещали нам ту сумму, о которой вы говорите. Потом даже заявили, что увеличат ее. Но, как вы понимаете, не все средства доходят до России. И когда мы начинаем об этом говорить с партнерами, возникает вопрос о разных методиках подсчета. Мы им говорим: давайте перейдем на вашу методику. Нас ведь все время спрашивают и в правительстве, и президент, и журналисты: где деньги, куда они уходят? А мы не можем точно ответить. США обещали нам подготовить такую точную информацию, чтобы она была согласована на всех уровнях, и тогда можно будет говорить о выделенных деньгах наиболее точно.
Отмечу только главное – сегодня согласованный графиком объем средств реально доходит до строителей, помогает нам выполнять свои обязательства. А это самое важное.
-Сергей Кириенко, председатель Госкомиссии по уничтожению химического оружия, не раз публично заявлял, что до нас доходит не более двадцати процентов из названных Соединенными Штатами средств. Это действительно так?
-Такие заявления звучали. И это действительно так. Это наши подсчеты, которые мы предоставили партнерам. Они пообещали, что эта цифра значительно возрастет – до 40-45 процентов. Американские партнеры столь невысокие проценты объясняют административными расходами, затратами на командировки и прочее. Я бы хотел отметить, что в ходе международного сотрудничества очень большая роль отводится программе «Глобального партнерства», которое было развернуто в 2002 году после встречи лидеров восьми ведущих государств мира в Кананаскисе. И сегодня я могу сказать, что есть серьезные подвижки с оказанием нам международной помощи в ликвидации химического оружия. Хотя и не все так хорошо, как нам хотелось бы.
-И лидер в оказании помощи – Германия?
-Да, именно в ФРГ мы увидели самых надежных партнеров. С ее помощью мы запустили в эксплуатацию объект в поселке Горный Саратовской области, что помогло нам выполнить первый этап обязательств перед Конвенцией. И сейчас Германия активно помогает нам строить объект в Камбарке, корпус термической обработки фактически лежит на ней. Кроме того, Германия рассматривает свое участие и в строительстве других объектов – в частности, в Леонидовке и Марадыковском. То есть ее помощь вполне конкретна и весома. Мы благодарны за это нашим партнерам из ФРГ. Как и всем тем государствам и международном организациям, которые на деле помогают нам избавиться от химического оружия. –0-
