ТБИЛИСИ, 14 авг - Новости-Грузия. Пока грузинский президент и премьер-министр пытаются разъяснить «встревоженным американским сенаторам», что привлечение к ответственности чиновников высшего эшелона, нарушивших закон, собственно, и является подтверждением демократичности Грузии, украинский политолог Ростислав Ищенко, выступающий за сотрудничество с Россией, размышляет о том, как могли бы развиваться события, окажись Саакашвили в тюрьме еще в 2008 году.
Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования - РИА Новости:
- До сих пор периодически выслушиваю от русских патриотов сожаления о не взятом в 2008 году Тбилиси (подразумевается – и не арестованном Саакашвили). Ладно генералы, среди них мало кто, как Бисмарк, может понять, что в Вену выгоднее не входить. Военные, собственно, по определению должны стремиться к параду в столице поверженного противника. И не только потому, что за это положены чины и ордена. Публичный триумф является составной частью вознаграждения (в данном случае морального) за перенесенные в ходе боевых действий тяготы и лишения.
Но если подходить к вопросу с холодной головой, то выяснится, что гипотетическое вступление в Тбилиси, может, и потешило бы честолюбие многих, и не только в армии, но ничего хорошего России в целом бы не принесло. Даже если бы Саакашвили удалось поймать и примерно наказать. Более того, заключенный в тюрьму или, не дай бог, казненный Михаил Николозович наносил бы ущерб России еще многие годы, в то время, как сейчас он приносит пользу.
Патриотическое безумие
Итак, вступив в Тбилиси, российская армия получила бы возможность поймать и предать суду несомненного военного преступника Саакашвили и еще с десяток-другой военных преступников из его окружения. Впрочем, скорее всего, они все успели бы удрать. Побочным эффектом от занятия столицы оказалось бы разрушение грузинской государственности в результате пленения или бегства большей части представителей легитимной власти и ликвидации (в ходе боевых действий) большей части силовых структур.
Таким образом, России пришлось бы принять на себя ответственность за обеспечение социальной и экономической стабильности в Грузии, а также за легитимацию нового грузинского правительства. При этом мы прекрасно знаем, что в тот момент в Грузии существовала довольно серьезная оппозиция Саакашвили, но сколько-нибудь влиятельных пророссийских политических сил не было вообще. В том числе и потому, что именно Россия защитила Абхазию и Осетию от принудительной грузинизации, вызвав, в качестве побочного эффекта, принудительную дегрузинизацию обеих республик. Ну, а этническая чистка (даже если она проводится, как ответная мера), не вызывает у ее жертв особой любви к союзнику тех, кто эту чистку проводил.
Поэтому России пришлось бы назначать марионеточную власть, способную держаться исключительно на штыках оккупационных сил. С учетом того, что победить на поле боя куда легче, чем защищать режим от партизанской войны, группировка, скованная обеспечением безопасности пророссийских тбилисских властей, должна была бы насчитывать тысяч двадцать сразу, а с течением времени ее пришлось бы нарастить.
Ведь надо было бы обеспечить избыточное военное присутствие не только в политических и экономических центрах, но и защиту коммуникаций, проходящих в труднодоступной (но зато какой удобной для партизанских атак!) горной местности. Эту группировку надо было бы кормить-поить, платить ей боевые выплаты. А экономику Грузии надо было бы поднимать, а отношение населения к «оккупанту» и «агрессору» только ухудшалось бы…
В то же время живой, но успевший эмигрировать Саакашвили стал бы легендой, и его возвращения Грузия ждала и добивалась бы, как шахский Иран мечтал о возвращении аятоллы Хомейни.
Михаилу Николозовичу простили бы и забыли все. Он стал бы народным героем, не побоявшимся выступить в защиту родины против сверхдержавы – этаким современным «витязем в тигровой шкуре». Любая оппозиция Саакашвили в грузинском обществе рассматривалась бы как коллаборационизм, а саакашвилизм стал бы доминирующей освободительной идеологией.
И страшно подумать, насколько бы вырос авторитет Саакашвили, если бы он попал в плен и был осужден на тюремный срок или, того хуже, погиб. «Мертвые сраму не имут» – готовый символ сопротивления, когда герой уже не способен ни на что плохое и потому легко ассоциируется со всем хорошим.
То есть одним вступлением в Тбилиси российская армия зачеркнула бы всю свою блестящую победу в войне 08.08.08 и своими руками превратила бы ее в геополитическое поражение. Дефицитные российские ресурсы (военные, политические, экономические, финансовые, дипломатические) оказались бы скованы в Грузии похлеще, чем когда-то ресурсы СССР в Афганистане, причем без шанса выбраться из ловушки. Ибо уйти значило бы потерять не только Кавказ, но и Предкавказье. Российские союзники (реальные и потенциальные) стали бы значительно восприимчивее к американской пропаганде и более податливы на предложения «защиты от российского империализма», поступающие из Вашингтона.
Эффект сдержанности
Что имеем в результате сдержанности? Саакашвили через четыре года после войны был фактически свергнут собственным народом. Новая власть хоть и не стала для России другом и союзником (такой стремительный разворот просто невозможен), но стала проводить значительно более вменяемую политику, а новая оппозиция (в лице Нино Бурджанадзе) уже критикует эту вполне прагматичную (в сравнении с Саакашвили) власть за недостаточный прагматизм во взаимоотношениях с Россией.
Собственно, сейчас отношения по линии Москва-Тбилиси перешли в режим прагматичного диалога, и есть шанс на их постепенное улучшение. При этом авторитет США, не сумевших защитить союзника, на Кавказе значительно снизился.
Именно Россия рассматривается местными элитами как честный посредник, о чем свидетельствует успех сочинского посредничества Владимира Путина во время очередного обострения армяно-азербайджанского конфликта вокруг нагорного Карабаха. Это же подтверждает провал политики американского давления на Азербайджан в мае-июле этого года с целью заставить Ильхама Алиева занять проамериканскую позицию в вопросах, связанных с урегулированием украинского кризиса.
Самое важное – свободный (не оккупированный) Тбилиси развязал России руки для активной политики на европейском и евразийском направлениях. Грузия была ловушкой – Вашингтон жертвовал пешкой для связывания российских ресурсов.
Украинский кризис начинался аналогично: требовалось поставить Россию в ситуацию выбора между плохим (ввод войск и разрыв отношений с ЕС, а также получение «славянского Афганистана» на годы вперед) и худшим (отказ от вмешательства и дестабилизация российской власти, которая ни за что не смогла бы объяснить собственному народу, почему абхазов, осетин, сирийцев надо спасать, а русских на Украине необходимо бросить на произвол судьбы).
Однако, в процессе развертывания этого кризиса, когда Москва смогла пройти по лезвию бритвы (не ввела войска, но и не бросила Юго-Восток), акценты сместились.
Теперь уже США вынуждены выбирать между плохим (бессмысленная и дорогостоящая поддержка неонацистского режима, высасывающая американские ресурсы и уничтожающая остатки международного авторитета США) и худшим (признание своего провала в собственноручно спланированном и организованном кризисе, признание неспособности защитить приведенный к власти режим, потеря доверия оставшихся союзников, фактическая потеря контроля над Европой и статуса сверхдержвы).
Из попытки решить тактическую проблему в рамках глобального системного кризиса, майдан вырос в Сталинград Третьей (сетецентрической) мировой войны – произвольно выбранное место на карте, где в рамках генерального сражения решается судьба всего противостояния (победитель получает все, проигравший уходит навсегда).
Саакашвили и перспективы урегулирования кризисов
Значение выдержанной, разумной и последовательной политики, проводившейся российским руководством на протяжении всего периода развития глобального кризиса, начиная с 2008 года, лучше всего иллюстрируется статусом того же Саакашвили.
Беглец из собственной страны, прокуратура которой хочет побеседовать с ним уже по восьми уголовным делам, включающим расследование гибели Зураба Жвании – первого премьер-министра Грузии в эпоху президентства Михаила Николозовича, в организации убийства которого Саакашвили обвиняли и родственники покойного, и оппозиция, и даже бывшие соратники, окопался в Киеве. И Саакашвили дает Киеву советы по части организации противостояния с Москвой. Понятно, что он толкает украинский режим к максимальной радикализации и обострению обстановки, пытаясь отыграть руками Украины то, что не получилось у него в Грузии.
Надо, однако, понимать, что ресурсы Порошенко еще больше ограничены, чем были ресурсы самого Саакашвили в 2008 году. Михаил Николозович обладал небольшой, но хорошо вооруженной и подготовленной американскими советниками армией, а также достаточно сплоченным (в том, что касалось восстановления контроля над Абхазией и Южной Осетией) обществом. У Порошенко и с армией как-то не сложилось и полстраны готово воевать против Киева, а четверть уже воюет.
Но нас не очень интересует роль Саакашвили в неизбежном падении неонацистского киевского режима. Мы хотим обратить внимание на то, что в плане советов Киеву Саакашвили совершенно безвреден – местные русофобы и так готовы выполнить любую команду Вашингтона по провоцированию прямого военного столкновения с Россией.
Но польза от живого и здорового Саакашвили все-таки есть.
Грузия числит себя союзником Украины. Однако нахождение в Киеве беглого президента эти союзнические отношения не просто омрачает, но вызывает негативную реакцию, как официального Тбилиси, так и ряда публичных политиков. Киев не может выдать Саакашвили Грузии – майданное сообщество воспримет это, как уступку Путину. И Киев не может рассчитывать на активную поддержку со стороны Грузии, пока Саакашвили находится на украинской территории и ведет активную политическую деятельность.
Действия Михаила Николозовича направлены не только против России, но и на восстановление утраченных позиций в Тбилиси, причем не исключено, что теми же методами, при помощи которых пришли к власти нынешние правители в Киеве (при помощи вооруженного переворота). Саакашвили и Порошенко – американские марионетки. Россия противостоит США и доказала способность защищать своих союзников. Логика развития событий, логика государственных интересов толкает Грузию в дрейф от США к России. Дорога длинная, быстро ее не пройти, но победа России в украинском кризисе способна резко ускорить данный процесс.
Если Россия победит на Украине, то ее пространство для маневра резко расширится и какие-то (в рамках возможного и разумного) уступки Грузии не подорвут ее авторитет (наоборот, укрепят), открыв при этом возможность к урегулированию конфликта вокруг Абхазии и Южной Осетии.
В свою очередь, если Россия сможет договориться с Грузией, то и у армянского и азербайджанского руководства появятся дополнительные аргументы для внутриполитического мотивирования необходимости компромисса в вопросе Нагорного Карабаха.
Таким образом, разумное решение, принятое в 2008 году, дало старт эффективной и прагматичной политике России на постсоветском пространстве в условиях нарастания глобального системного кризиса. А в качестве бонуса («вишенки на торте») позволяет использовать в российских интересах разрушительную энергию живого и здорового Михаила Николозовича Саакашвили.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора.
