МОСКВА, 19 сен - Новости-Грузия. Превращение Грузии в полюс консолидации пространства ЮК – свершившийся факт, с которым нужно считаться. А в интересах России наращивать экономические и гуманитарные связи со всеми странами Кавказа, независимо от текущих интеграционных предпочтений, - считает Леонид Вардомский, доктор экономических наук, профессор, заведующий Центром постсоветских исследований Института экономики РАН.
Леонид Вардомский:
- Важную роль в трансформации пространства Южного Кавказа играют процессы регионализации. Под ними подразумевается формирование более высокой степени взаимодействия или связанности государств, в результате чего возникают новые международные регионы и меняются уже существующие. Это может происходить как путем объединения государств на основе межгосударственных соглашений («интеграция сверху»), так и выхода отдельных стран-членов из действующих объединений.
Параллельно с этим протекают процессы интеграции, обусловленные деятельностью бизнеса и развитием социальных связей. Это – спонтанная активность «снизу», продиктованная законами рынка, а не инициативами правительств.
Особый вид регионализации возникает в связи с распадом единого государства на несколько государств, которые не всегда получают полное признание. Эти процессы в последние десятилетия превратились в устойчивую тенденцию международной политики, в которую вовлечено и постсоветское пространство. Иными словами, в основе формирования новых регионов могут лежать как силы объединения, интеграции, так и силы разъединения, дезинтеграции, имеющие этно-культурные, конфессиональные или экономические корни.
В современном мире процессы интеграции и дезинтеграции идут параллельно. По сути, процессы переформатирования пространства происходят постоянно. Страны и народы ищут тот формат регионализации, который может обеспечить им надежное и безопасное развитие на долгие годы. На этом поле сложилась острая конкуренция интеграционных проектов.
Регионализация происходит одновременно на разных пространственных уровнях. Страны могут участвовать в крупных интеграционных проектах, формируя большие экономические пространства – макроуровень, и могут создавать объединения (сообщества, ассоциации, советы и т.п.) в компактном географическом районе – мезоуровень. Широкую практику имеет взаимодействие на уровне административных единиц – микроуровень, или субрегиональный уровень. Характер соподчиненности и взаимодействия разных уровней регионализации определяется национальными интересами и законодательством, а также полномочиями международных институтов создаваемых для управления интеграцией.
На Южном Кавказе
На пространстве ЮК протекали и протекают процессы регионализации, вызванные как интеграцией, так и дезинтеграцией. Причем дезинтеграция с точки зрения масштабности процессов и вызванных ею экономических и социальных последствий была значительно сильнее, чем последующие интеграционные процессы. Проявлениями дезинтеграции стал распад СССР, Азербайджана и Грузии; вооруженные конфликты между странами и народами, которые сопровождались разрывом экономических и гуманитарных связей; распадом единых пространств на отдельные враждебные друг другу фрагменты.
Жесткая дезинтеграция ЮК конца 1980-х – начала 1990-х гг. не помешала началу интеграционных процессов, центры которых были внешними по отношению к исследуемому региону. В первую очередь речь идет об участии новых стран региона в СНГ. Однако это макрорегиональное образование не способствовало разрешению этно-политических конфликтов, снятию транспортной блокады и модернизации национальных экономик. Участие рассматриваемых стран в нем было в основном формальным.
Новый этап развития СНГ мог бы начаться с запуском в 2011 г. проекта зоны свободной торговли (ЗСТ), но он привлек не все постсоветские страны. Кроме того, для России более важным стал проект ТС/ЕЭП (ЕАЭС), в который она сейчас настоятельно приглашает все страны СНГ.
Некую альтернативу СНГ на Южном Кавказе в 90-е годы и начало нулевых создавали такие проекты, как ОЧЭС, ТРАСЕКА и ГУАМ.
Следующий всплеск регионализации южнокавказского пространства был спровоцирован российско-грузинским конфликтом 2008 г. – он повысил активность ЕС в отношении своих восточных соседей. Результатом стало быстрое оформление проекта «Восточное партнерство». Он охватывает шесть стран-соседей ЕС: Азербайджан, Армению, Грузию, Молдову, Украину, а также Беларусь. Реализация проекта в конечном итоге привела к подписанию в 2014 г. соглашений ЕС с Грузией, Молдовой и Украиной об ассоциации и углубленной и всеобъемлющей свободной торговле (DCFTA).
Несколько ранее, с 1 января 2014 г. Еврокомиссия распространила на Армению и Грузию улучшенный режим Генерального соглашения о льготах (GSP+) со странами ЕС. Это означает, что большая часть товаров национального производства, ввозимых в ЕС в течение срока действия этого режима, либо не будет облагаться ввозными пошлинами, либо будет облагаться по льготному тарифу.
Армения
Параллельно со стороны России и ее партнеров по ЕврАзЭС с 2007 г. стал реализовываться проект Таможенного союза на принципах ВТО, в который приглашались Азербайджан и Армения. Последняя, в рамках комплементарной внешней политики, взяла курс на ассоциацию с ЕС при одновременном участии в ЗСТ СНГ. Армянская политическая элита обосновывала двухвекторность интеграции концепцией взаимодополняющего характера ЕС и СНГ. Но в сентябре 2013 г. президент Серж Саргсян объявил о присоединении к проекту Таможенного союза. Данное решение было для Армении непростым, поскольку значительная часть армянского общества и политической элиты настроена комплементарно к Западу. Но усиление взаимосвязей между Азербайджаном и Турцией, рост экономической мощи Азербайджана, угроза нестабильности в соседних странах из-за гражданских и конфессиональных войн в Сирии и Ираке способствовали корректировке курса в пользу евразийской интеграции. На это повлияли также тесные торговые, инвестиционные, гуманитарные и оборонные связи с Россией.
Тем не менее, элементы комплементарности в интеграционной политике Армении сохраняются. В 2014 г. страна, согласно обнародованным планам, намерена стать членом ЕАЭС, оставаясь участницей «Восточного партнерства» и Генерального соглашения с ЕС о льготах, а также сохраняя режим свободной торговли с Грузией.
В условиях торгово-транспортной блокады со стороны Азербайджана и Турции Армения стремится расширить сотрудничество с Ираном. Однако по политическим причинам из большого перечня возможных инфраструктурных проектов реализован только один: между странами в 2007 г. был построен газопровод. Сотрудничество сдерживает фактор мусульманской солидарности и то, что значительную часть населения Ирана составляют азербайджанцы.
Азербайджан
В противоположность Армении, Азербайджан более сдержан в своем интеграционном выборе, имея в виду европейскую и евразийскую интеграцию. Его интеграционное участие пока ограничивается членством в СНГ и «Восточном партнерстве». Главный экспортный товар Азербайджана – нефть – сегодня находит сбыт не только в Европе, но и в Юго-Восточной Азии.
Для Азербайджана наиболее важным в политике на Кавказе является сотрудничество с Турцией. Оно опирается на принцип "одна нация, два государства" и регулируется двусторонними соглашениями. При этом следует отметить, что Турция с 1964 г. является ассоциированным членом ЕС, а с 1996 г. участвует в ТС с Евросоюзом. Это создает определенные барьеры во взаимной торговле, но не препятствует развитию инвестиционного сотрудничества и производственной кооперации.
Для Турции Азербайджан важен как этно-культурный плацдарм ее присутствия на Каспии и «мягкого» освоения Центральной Азии, используя идеи пантюркизма.
Кроме того, растущий экономический потенциал Азербайджана и диверсификация его экономики создают основу наращивания регионального сотрудничества с Ираном, Россией, странами Каспийского моря и Центральной Азии. Главный экспортный товар Азербайджана – нефть – сегодня находит сбыт не только в Европе, но и в Юго-Восточной Азии.
По масштабам регионального сотрудничества на ЮК Азербайджан уступает Грузии, но превосходит Армению. При этом потенциал регионального сотрудничества, учитывая прикаспийское положение этой страны на путях, связующих Центральную Азию с черноморскими портами и Турцией, с одной стороны, и Россию с Ираном – с другой, не меньше, чем у Грузии. Снятие санкций с Ирана расширит возможности его сотрудничества с Азербайджаном. Но в любом случае его уровень будет зависеть от отношений Турции и Ирана, которые пронизаны историческим соперничеством.
Грузия
Двустороннее сотрудничество Азербайджана и Турции не было бы эффективным без включения в него разделяющей обе страны Грузии. Начало взаимодействия «кавказской тройки» относится к 2002 г., когда состоялся первый саммит трех стран в связи с планами строительства нефтепровода Баку – Тбилиси – Джейхан. Турция использует большой интерес США и ЕС к созданию альтернативных (минуя Россию) маршрутов поставок углеводородов из Каспийского региона в Европу.
Развитие сотрудничества в составе тройки активизировалось в результате ухудшения грузино-российских отношений.
Еще более широкую институциональную основу для трехстороннего сотрудничества создало подписание Трабзонской декларации (2012 г.), которая нацелена на углубление сотрудничества стран «южнокавказской двойки» и Турции. Региональные отношения трех стран опираются на быстро растущие торговые и социальные связи, крупные совместные инфраструктурные проекты, имеющие и внерегиональное значение.
Сотрудничество стран тройки в энергетике и инфраструктуре создает основу их неформальной интеграции (интеграции «снизу»), которая идет сегодня значительно динамичнее, чем по формальным векторам регионализации в регионе ЮК.
Особая роль Грузии в процессах регионализации на ЮК обусловлена не только ее местом в азербайджано-турецких связях, но и широкими экономическими и социальными связями с Арменией. Грузия и для Армении, и для Азербайджана – ворота на европейский и турецкий рынок, привлекательное место для инвестиций, торгового посредничества и отдыха для населения.
Безвизовый режим с соседями, режим свободной торговли c Азербайджаном и Арменией, упрощенный режим пересечения границы с Турцией и благоприятный деловой климат делают Грузию своего рода контактной зоной всего ЮК.
В сотрудничестве Грузии и Армении особое значение имеет их культурно-конфессиональная общность. С учетом этих факторов вполне понятно продвижение Грузией идеи «объединенного Кавказа» или «Соединенных штатов Кавказа» (Н.Вирсаладзе), где она могла бы занять ведущие место.
Особое место в регионализации ЮК занимают частично признанные государства Абхазия и Южная Осетия. Объявив независимость, они находятся на финансовом содержании у России. Большая часть населения имеет российские паспорта, в качестве национальной валюты используется российский рубль. В конце 2013 г. Госдума РФ ратифицировала соглашения о беспошлинной торговле с Абхазией и Южной Осетией, которые устанавливают беспошлинный режим ввоза и вывоза товаров, за исключением некоторых позиций. Иными словами, с международно-правовой точки зрения, оставаясь вне Таможенного союза и ЕЭП, Абхазия и Южная Осетия глубоко интегрированы в российскую экономическую и бюджетно-финансовую систему.
Специфика регионализации с участием Абхазии и Южной Осетии заключается в том, что партнеры России по ТС/ЕЭП Беларусь и Казахстан не признали их в качестве суверенных государств и поддерживают территориальную целостность Грузии. Тем не менее, руководство Абхазии и Южной Осетии заявляет о желании присоединиться к ТС/ЕЭП.
Абхазия и Южная Осетия создали проблемы для Грузии и ЕС при подготовке текста соглашения об ассоциации и углубленной и всеобъемлющей свободной торговле. В конечном итоге в документе было зафиксировано, что европейский рынок будет открыт и для продукции, произведенной на территории конфликтных регионов, но при условии ее соответствия стандартам качества ЕС.
Более сложная ситуация наблюдается у Нагорного Карабаха, который де-факто составляет единое экономическое пространство с Арменией. Но с точки зрения международного права это состояние никак не оформлено. Регионализация НКР и Армении осложняется тем, что под контролем республики находятся семь районов Азербайджана. Баку уже выразил официальный протест против вступления Армении в ТС и будет возражать далее.
Интересно, что вопрос Нагорного Карабаха не обсуждался ни при вступлении Армении в ВТО, ни во время переговоров с Евросоюзом о создании углубленной зоны свободной торговли.
Беларусь и Казахстан настаивают на том, что бы Армения входила в ЕАЭС без НКР, что означает установление таможенной границы между Арменией и НКР. Многие исследователи не считают этой большой проблемой. Но представители ряда оппозиционных партий выступают против нарушения сложившегося экономического единства Армении и НКР.
Данный случай свидетельствует о взаимосвязи разных уровней и форматов регионализации. Углубление интеграции на одном уровне требует коррекции на другом.
В этом контексте определенную угрозу для сложившихся связей на пространстве ЮК создает участие Грузии и Армении в разных торгово-экономических союзах на макроуровне с неизбежными в этом случае ограничениями для торговых связей.
Руководство обеих стран осознает эти угрозы, тем более что в отношении Молдовы и Украины Россия намерена проводить политику защиты своего рынка от реэкспорта европейских товаров. Иными словами, устранение торговых барьеров между Арменией и странами ЕАЭС потребует некоторого их повышения в торговле между Арменией и Грузией. Вместе с тем нахождение в разных торгово-экономических блоках при сложившихся связях и либеральной предпринимательской среде создаст новые возможности для развития бизнеса. Руководство Армении предполагает, что через Грузию армянский бизнес сможет проще выходить на европейский рынок, создавая или приобретая активы. Похожие перспективы открываются для грузинского, а также и иранского бизнеса в Армении в случае ее вступления в ЕАЭС – для выхода на рынок России, Беларуси и Казахстана.
В целом регионализация пространства ЮК проходит довольно динамично и противоречиво. Рост добычи нефти и газа в Азербайджане сопровождался созданием сети международных трубопроводов, а также развитием других видов транспорта, что резко расширило транзитные функции не только Азербайджана, но и Грузии. Фактически с этим связан новый экономический смысл южнокавказского пространства.
Сейчас на пространстве ЮК сформировалось два диполя: Грузия – Азербайджан и Грузия – Армения, характеризующихся довольно высоким уровнем взаимосвязанности национальных экономик, а также неформальное интеграционное объединение в составе Азербайджана, Грузии и Турции.
И для Армении и для Грузии структурные эффекты участия в большом экономическом пространстве (соответственно, ЕАЭС и ЕС) скажутся не сразу, а в достаточно отдаленной перспективе, по мере адаптации экономик к новым условиям. Сейчас для стран более актуально укрепление безопасности через участие в крупных интеграционных объединениях.
Представляется, что сохранение и наращивание взаимодействия Армении и Грузии в условиях их нахождения в разных экономических союзах будет способствовать экономическому и социальному развитию обеих стран и может дать подсказки по поводу выстраивания отношений между ЕАЭС (СНГ) и ЕС.
Превращение Грузии в полюс консолидации пространства ЮК – свершившийся факт, с которым нужно считаться. Тем не менее, перспективы регионализации на ЮК в решающей мере зависят от характера противостояния России и США и от того, как будут развиваться политические события вокруг региона. В интересах России наращивать экономические и гуманитарные связи со всеми странами Кавказа, независимо от текущих интеграционных предпочтений.
Леонид Вардомский
доктор экономических наук, профессор, заведующий Центром постсоветских исследований Института экономики РАН.
"Россия сегодня"/РИА Новости
Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции.
