ТБИЛИСИ, 24 авг — Екатерина Микаридзе, Sputnik.
Последние дни нещадно пекло. А когда я засобиралась в район стихии, на улицу Сванидзе, полил дождь. Полил как из ведра, точь-в-точь как в ту злополучную ночь с 13 на 14 июня. Только шел он тогда дольше. Сначала появились снимки в социальных сетях, чуть позже, после того, как проснулись телевизионные каналы и наперебой затрубили о происходящей в городе трагедии, пошли кадры. Притом, как говорится в таких случаях, глаза видели, да отказывались верить. Они отказывались верить в то, что все это происходит сейчас, сию минуту, в твоем городе.
Картинки напоминали кадры из фильма-катастрофы. Автомагистраль, с плывущими по ней, легкими, словно игрушечными машинами, бегемот, вырвавшийся на волю из затопленного зоопарка и разгуливающий по проспекту Героев, и улица Сванидзе, с затопленными домами и людьми, отчаянно пытающимися выручить из беды соседей. С тех пор прошло два с лишним месяца.
Улица Сванидзе, о которой до трагедии помимо живущих на ней людей, знали немногие, стала олицетворением трагической ночи. Именно на этот район стихия обрушила свой первый удар, сметая на своем пути все живое и направляясь дальше. Поэтому и жертв на этой улице, в процентном отношении оказалось больше всего, шесть из погибших в результате наводнения 19 человек погибли здесь. Сегодня улица Сванидзе — это пустые, полуразрушенные дома, разбросанные по дворам мебель, книги, детские игрушки…. Все, напоминающее о недавнем присутствии человека и внезапно остановившейся жизни. На улице осталось семей пять. Те, чьи дома подлежат ремонту.
В ходе работы над вопросом о возмещении ущерба от разрушительного наводнения, столичные власти разделили пострадавших жителей улицы на две категории — первую, чьи дома уничтожены и не подлежат реабилитации и вторую, дома которых подлежат восстановлению.
Двухэтажный дом Хатуны, в котором я укрываюсь от проливного дождя, один из таких, подлежащих реабилитации.
"В ту ночь наши соседи спасались от бедствия в нашем доме, он выше остальных. Вот, видите черную полоску, — рассказывает Хатуна, показывая отметку, по которой видно, до каких пор поднялась вода и накрыла весь первый этаж. — У нас на крыше второго этажа разбита веранда. На ней в ту ночь собралось более 20 человек. За домом, с задней стороны сад, который граничит своей бетонной стеной со зданием российского посольства на проспекте Чавчавадзе. Люди спасались, перелезая через эту стену. В основном вызволяли сами друг друга. Всех соседей, за исключением двух человек, вытащили из домов два парня — жители улицы Сванидзе. Когда мы звонили в спасательную службу, нас спрашивали, а где находится эта улица. Эвакуация началась слишком поздно".
Говоря о состоянии дома, Хатуна говорит, что первый этаж на сегодняшний день для жилья непригоден. Впрочем, ни о размере компенсации, ни о времени ее выдачи у нее информации нет.
Переждав дождь, выхожу на пустынную улицу. На противоположной стороне — развороченный одноэтажный дом, всем своим видом служащий немым укором. Во дворе круглый стол, поодаль, у стены дома, массивный деревянный шкаф с резными фигурками на дверцах. Заметно, что владельцы пытались его отчистить от грязи, но потом, видно, махнули рукой на эту затею. Тут же увесистая стопка покрытых толстым слоем грязи книг.
"Это лишь малая часть уникальной библиотеки Эльдара Эсакия, — слышу я голос за своей спиной — У 81-летнего профессора одна библиотека с дарственным надписями авторов книг тянула тысяч на 300 долларов, а они ему (власти, прим. автора) в качестве компенсации за дом, не подлежащий восстановлению и все имущество, 320 тысяч долларов перечисляют".
Это говорит здешний житель, пожелавший не называть имени. Тут вообще говорят с тобой с опаской, как бы не сболтнуть чего лишнего.
"В собственности этого человека был дом с садом в 500 квадратных метров, а также 834 метров земельный участок. Жилая площадь дома составляла 350 квадратных метров. Если они считали лишь квадратуру дома, без участка, то это все равно не 320 тысяч. Впрочем, у них своя арифметика. Тут один из наших соседей потребовал калькуляцию того, как они выводили цифры, но так и не смог добиться ее. Экспертиза говорит, что заказчиком была мэрия. Человек идет в мэрию, а там говорят — экспертиза так подсчитала, поэтому с нее и спрашивайте. Замкнутый круг", — разводит руками незнакомец.
Ранее один из жителей улицы Сванидзе Серго Карапетян в эфире телекомпании "Рустави 2" говорил о том, что мэрия города фактически оставила его на улице. Из его слов следовало, что бюро судебной экспертизы им. Самхараули оценило его недвижимое имущество, непригодное для жилья, всего в 15 тысяч долларов. Как говорил в интервью Карапетян, в мэрии утверждают, что за эту сумму он может купить квартиру в Тбилиси.
Проект возмещения ущерба, который был разработан городскими властями на основе консультаций с пострадавшими от наводнения, был утвержден городским советом и сотрудники администрации столицы Грузии начали принимать пострадавших, чтобы рассчитать для них сумму компенсаций. Проект предусматривает два варианта. Первый — выкуп властями имущества пострадавших по рыночной стоимости, которую устанавливает Национальное бюро судебной экспертизы им. Левана Самхараули.
Второй вариант — выделение на первом этапе средств на жилплощадь, исходя из количества членов семьи. Размер жилплощади выделяется в зависимости от количества человек в семье. Так, семье из одного — двух человек полагается 45 кв. метров; семье из 3-4 человек — 65 кв. м; из 5-6 человек — 90 кв. м; из 7 и 10 человек — 110 кв. м. При этом мэрия заверила, что если дома пострадавших были дороже тех, куда они переехали, им возместят разницу из расчета 1 кв. метр — 1 тысяча долларов. Говорилось в проекте также и о поэтапном возмещении ущерба.
Только вот, с передачей этой самой помощи власти явно затянули. И реакция не заставила себя ждать. На днях пострадавшие от наводнения жители Тбилиси вышли на акцию протеста, перекрыв проспект Тамарашвили с требованием ускорить выдачу компенсаций. По словам прибывшего на место главы Агентства управления имуществом мэрии Тбилиси Карло Лаперадзе, все пострадавшие уже получили предложение о выкупе их домов: "Мы всем 19 семьям уже предложили выкупить их дома, и теперь они должны решить проблему с документацией". В тот же день комитет пострадавших жителей улицы Сванидзе выложил на своей странице в соцсети Фейсбук сообщение, в котором отмежевался от акции протеста. Комитет заявил, что в акции приняли участие всего несколько человек, а беда используется в политических целях.
Председатель комитета, бизнесмен и владелец затопленного приюта для собак Тамаз Элизбарашвили заявил в интервью, что среди пострадавших первой категории такие, кто не согласился на предложенный мэрией размер компенсации.
"В таких случаях, им нужно разбираться с городскими властями в судебном порядке, в рамках закона. Вопрос также в том, попадает ли дом в зону риска стихийного бедствия. Информацию о так называемых красных линиях, подготовленную министерством охраны окружающей среды и природных ресурсов, мэрия опубликует буквально на днях, — заключает Тамаз Элизбарашвили.
Любой просчет властей, в этом деле будь то бюрократические препоны, или коррупционные сделки, играет на руку политическим оппонентам. Проект утвержден, деньги мобилизованы, притом для удовлетворения нужд всех пострадавших, немалые.
В счет пострадавших от наводнения частными лицами и организациями перечислено 23 миллионов лари — это более 10 миллионов долларов. Так за чем же дело стало?
Люди, которые потеряли в лучшем случае дома, а в худшем — близких им людей, ждут от государства помощи уже два месяца. Некоторые из них и сегодня не в лучшей психологической форме. И манипулировать измученными бедой и ожиданиями людьми легко.
Есть только один способ избежать инсинуаций и провокаций — добросовестно служить народу. А если без патетики, то стихийное бедствие для властей — экзамен на профпригодность, который она либо сдаст хотя бы на оценку удовлетворительно, либо провалит с треском.
