Поэт и переводчик Иринэ Гочашвили стала одной из последних выпускников Литературного института имени Горького из Грузии. Помнит прежнюю, поэтическую Москву и московские творческие вечера, была среди тех, кто прямо на Арбате, вживую слушал песни мятежного Виктора Цоя… Мятежный дух, так привлекавший ее, наверное, и стал толчком к тому, чтобы через годы взяться за довольно сложную задачу – переводы стихов Владимира Высоцкого.
Она сначала же отказалась находиться в тени своей матери – известной в Грузии поэтессы Мзии Хетагури, и занялась переводами как профессиональный литератор. Особенно ее мастерство проявилось в работе с произведениями русских поэтов. А сейчас в ее творчестве — "индийский" период.
— У вас были интересные студенческие годы, Москва того времени была особой, творческая жизнь в ней, что называется, бурлила …
— Те годы мне дали очень многое. Прежде всего, это период, когда страна все еще называлась Советским Союзом, и было (возможно, призрачное) спокойствие, великолепные условия для получения образования и надежды на будущее… Я хочу сказать, что та система работала таким образом, что вела "по точному адресу", зная, чего хочет от тебя. Конечно же, я не являюсь апологетом того строя, просто, у меня ностальгия по молодым годам, когда мы еще не знали, какую цену придется заплатить за распад Советского Союза и обретение независимости…
— В те годы люди искусства, выступавшие на Арбате, уже открыто выражали свое крайнее неприятие советской идеологии. Что вы помните об этом периоде?
— В связи с этим вспоминается, как я впервые на улице Старый Арбат увидела молодого певца с несколько необычной внешностью. Это был впоследствии ставший известным рок-исполнитель Виктор Цой. Потом я часто его слушала и чувствовала, что в виде его песен с этой улицы к нам приближается нечто совершенно иное, новое – новое мышление, новая культура, новое время. В те годы я часто посещала московские (и не только – по всей России) театры, концерты, выставочные залы. Помню, даже побывала на спектаклях Сухумского драматического театра, который был в Москве на гастролях… Дом литераторов, знаменитый "ЦДЛ", был всегда полон писателей и людей искусства, и я, студентка, пользовалась "писательской книжкой" моей мамы, чтобы встречаться и общаться с этими необыкновенно интересными людьми.
— Каких русских авторов вы переводили в студенческие годы?
— В годы учебы я всерьез задумалась о том, какой будет моя дипломная тема. Думать пришлось недолго — по совету руководителя диплома, известной переводчицы и общественного деятеля, профессора литературного института Анаиды Беставашвили, я решила посвятить свою работу произведениям русских поэтов. Среди них были Вознесенский, Ахмадуллина, Евтушенко, Битов, Григорьева, Соколовская, Лев Озеров и менее известная, но очень интересная, талантливая поэтесса Полетаева. Труды тех лет прошли для меня не зря, и летом 2014 года в Доме писателей состоялась презентация книги, изданной на основе моей дипломной работы.
— Какими были знаменитые московские вечера?
— Московские вечера того времени, как и знаменитые "Подмосковные вечера", вспоминаются мне на фоне стихов и песен. В Горьковском институте мы проводили "капустники", на которых знакомили друг друга с традициями, искусством и даже кухней своих стран, обсуждали работы однокурсников, представляли свои стихи и переводы. Словом, нас интересовало все и вся… Сейчас другое время, как и у большинства жителей Грузии, у меня нет работы, но заниматься творчеством я не перестала. Участвую в мероприятиях, проводимых "Русским клубом", встречаюсь с гостями, приезжающими из разных стран мира, среди которых бывают хорошо знакомые мне писатели и поэты. К примеру, приезжали Лидия Григориева и Юрий Юрченко, который признан одним из лучших переводчиков Галактиона Табидзе.Он хорошо знает грузинский язык и, прочитав оригинал стихотворения на грузинском, затем читает свой русский перевод. Это стало уже традицией…
— Каково быть дочерью известной поэтессы?
— Когда мама – поэт, нужно быть лучшим поэтом, чем ты есть, нужно читать ее стихи, стараться составить ей конкуренцию… Но когда мама – поэт, к тому же такой, как Мзия Хетагури, конкурировать не так-то легко… Когда мама – поэт, она больше всего радуется, обнаружив поэта и в тебе, и со всей требовательностью помогает, чтобы, пусть даже поздно, но родилась твоя первая книга под названием "Остановившееся время". Между прочим, "крестной матерью" этого названия является мама. Сегодня она говорит, что ее творческое наследие в надежных руках. И меня это радует.
— Насколько мне известно, у вас сейчас, так сказать, "индийский период"…
— Дело в том, что в Москве, в Горьковском институте, со мной на курсе училась молодежь разных национальностей, вероисповедания и политических взглядов. Среди них был талантливый парень из Индии Анил Джанвил Джаини, дружба с которым позднее приняла деловой характер. Он собирается издать малую антологию грузинской поэзии, состоящую из стихотворений десяти грузинских авторов. А подбор авторов и перевод их на русский язык он доверил мне, на что я с удовольствием согласилась. Так что в результате нашего творческого тандема, с грузинской культурой познакомятся и в далекой Индии.
— Вы занимались переводом на грузинский и поэзии Высоцкого. Какое из его стихотворений вам особенно близко?
— "Я не люблю"…
