Вот уже четверть века граждане нашей страны, то есть люди, получившие долгожданную независимость, ломают голову над вопросом – что у них появилось, а чего они лишились? Что у них есть, а чего – нет.
Появилось нечто новое – ощущение раскрепощенности, пусть и иллюзорной. Но не желанной свободы, как того хотелось. Потому что свобода зависит, как известно, от внутреннего состояния человека, а вовсе не от общественного устройства.
Если иметь в виду, что самый тяжелый случай безработицы кроется в неработающей голове, то все остальное становится более ясным и предельно понятным.
Что же есть у нас в итоге – по результатам 25-летней борьбы, которая продолжается во имя достижения свободы и благополучия? Надо ли это кому-то объяснять?
Честно говоря, разговоры об этом уже изрядно потрепали всем нервы. Лучше сосредоточиться на том, что у нас есть наверняка.
У нас есть вино и металлолом. Внутренняя вражда. Неопределившееся политическое сознание. Танцы и песни. Театр и нескончаемые расправы в виде локальных вендетт. Есть нераскрытые преступления и нависшая предвыборная теоретическая опасность очередных потрясений.
И можно ненадолго обмануть людей в выборе путей, ведущих к подлинному Храму, но нельзя побороть в них жажду к истинному и, замечу, неистребимому эпикурейству.
Демократ ты или поэт-футурист, философ или человек с незамысловатыми планами на ближайшее будущее, создатель высоких технологий, каковых у нас, кстати, не наблюдается, или коллекционер неврозов, забот и переживаний, собиратель образцов устного народного творчества или беспечный мечтатель — тебе не чужды удовольствия. Поэтому каждый человек прежде всего – гедонист в том или ином образе.
И кем бы ты ни был – врачом или валютным менялой, дирижером симфонического оркестра или нищенствующим монахом, под псевдоаскетизмом которого скрывается та же страсть к дарам единственной жизни, конечная цель обнажена в повседневной реальности с предельной ясностью.
Как заполучить средства на достижение гедонистских целей и при этом сохранить хорошую мину при плохой игре? Для этого изобретаются различные уловки – от создания государственной системы до получения должного эффекта при работе пищеварительной системы.
При этом мысли о личном вкладе в общественный прогресс не посещают никого. Разве что мысли о жизнеспособности эпикурейства и его максимальном продлении в пространстве и времени.
Цикл легкомысленного существования на этом не завершается. Чтобы ночью предаться утехам, одним приходится днем выступать в парламенте, а другим — предлагать товары в магазине, а на рынке – продукты для постоянного питания. Или работать в поте лица на земле, либо нервничать на репетиции спектакля. Говорить мужу и детям, что они идут на заседание совета партии, а жене и детям, что их ждет, допустим, иностранный гость. Если чьи-то интересы при этом входят в противоречие с намерениями оппонентов, то сюжеты ночных или дневных свиданий, которые устраиваются во имя торжества эпикурейского образа жизни, аккуратно и хладнокровно записываются готовым к любым неожиданностям "телеглазом".
Кстати, у нас есть еще интернет. Но нет приемлемого государственного бюджета. То есть, имеется в наличии то, что зависит не от нас.
А сограждане по сей день озабочены тем, что не испытывают полного счастья. И долго еще не будут, потому что, даже не зная того, что сказал однажды Симонид Кеосский, чувствуют это всем нутром. А Симонид, в первом же веке нашей эры, изрек коротко и ясно: "Для полного счастья человеку необходимо иметь славное Отечество".
Когда президент заявляет, что у него есть секс, это не может не радовать. Тем более что это первый президент независимой Грузии, который говорит об этом откровенно. Что же в этом такого необычного? Предыдущие местные вожди подозрительно молчали и скрывали эту неафишируемую сторону своей жизни. Граждане переживали: кто знает, может быть, по этой причине и было у нас все не так ослепительно ярко, как хотелось? Возможно.
Теперь, как видим, ситуация меняется на глазах. Нет бюджета, нет единства, нет экспорта, который превалировал бы над импортом, нет рабочих мест, нет бодрого настроения, нет хороших манер, нет по-настоящему воспитанных джентльменов и нет настоящих леди. Нет столицы, спокойной и благонравной. Есть город, куда сбежались все, кому скучно в провинции.
Но есть секс! Вы слышали?! Богатый и безудержный, как первые олигархи нового времени, щедрый, как меценаты античных времен, фонтанирующий, словно воображение писателей-классиков, и, конечно, неправдоподобно естественный, как первая весенняя фиалка в лесах живописного селения Армази. Это и утешает. Значит, все у нас нормально. А ведь как беспокоились…
