Нет, дорогой читатель, мы не ошиблись. Речь действительно пойдет об осеннем марафоне, но на этот раз Эльдар Рязанов и Олег Басилашвили не имеют к нему никакого отношения. Зато он имеет отношение к 23-летнему Давиду Харазишвили — первому марафонцу в истории Грузии, завоевавшему лицензию на Олимпийские игры.
- Давид, как и где вы завоевали лицензию на ОИ?
— Это произошло на берлинском марафоне, который состоялся в конце сентября прошлого года. Для меня это был всего второй марафон в жизни. Первый я пробежал в мае прошлого года в Риге и показал очень неплохое время — 2 часа 22 минуты и 37 секунд.
После этого в сентябре я отправился в Берлин, где проходит один из престижнейших марафонов мира.
Берлинский, Бостонский, Нью-Йоркский, Чикагский, Лондонский и Токийский марафоны являются наиболее массовыми и престижными. Они входят в серию World Marathon Majors и имеют Золотой лейбл, статус, присуждаемый IAAF (Международная федерация легкой атлетики).
- Какое место вы заняли в Берлине, а самое главное — какое время показали?
— В последнем берлинском марафоне приняли участие порядка 45 тысяч человек. Я занял 34 место, пробежав дистанцию за 2 часа 16 минут и 17 секунд.
На тот момент олимпийскую лицензию получал спортсмен, который показывал результат лучше, чем 2 часа 17 минут.
- Что вы испытали, когда увидели свое время и осознали произошедшее?
— Сказать, что обрадовался — это ничего не сказать. Словами трудно передать все эмоции. Этот результат стал для меня полной неожиданностью. Все эти ощущения усиливались тем, что в истории Грузии еще не было ни одного марафонца на Олимпийских играх.
К тому же я побил рекорд Грузии, который составлял 2 часа и 19 минут.
- Вы сказали, на тот момент. Что-то изменилось?
— Сейчас МОК облегчил задачу, и для того, чтобы попасть на Олимпийские игры, надо выбежать из 2 часов и 20 минут.
И насколько мне известно, этот предел должны еще упростить, потому что есть некоторые страны, которые до сих пор не получили лицензию. А марафон — это такая дисциплина, где необходимо большое количество участников.
- Вы принимали участие в других престижных марафонах – Лондон, Бостон, Нью-Йорк?
— Нет, к сожалению, не принимал. Берлинский — самый масштабный из тех, в которых я участвовал.
К тому же мне говорят, что в моем возрасте еще рано заниматься этим видом спорта.
- Как давно вы занимаетесь марафоном?
— Не больше года. До этого я специализировался на средних дистанциях – 5 и 10 тысяч метров. Но в марафоне у меня достаточно хорошие результаты, и есть все предпосылки и условия для того, чтобы выйти на результаты мирового уровня.
- Как произошло, что вы решили от средних дистанций перейти на марафон? Это же совершенно другой вид бега.
— У меня были хорошие результаты на средних и длинных дистанциях. В 2013–2014 в Грузию из Латвии приехала Людмила Олияр. Она специалист высочайшего уровня и работала у нас главным тренером. Именно она мне посоветовала попробовать свои силы в полумарафоне и в марафоне. Видимо, увидела во мне определенную предрасположенность.
- И, видимо, она в вас не ошиблась.
— Видимо, да. Позже она познакомила меня с латвийским специалистом Александром Прокопчуком, который специализируется на подготовке марафонцев. После этого, при содействии Федерации легкой атлетики Грузии, я отправился в Латвию, прошел проверку и, когда все оказалось в норме, начал тренировки непосредственно с Прокопчуком.
И достаточно быстро, буквально через пять месяцев, я уже побежал свой первый марафон. Показал хороший результат и уже после этого принял решение сконцентрироваться на этой дисциплине.
- Как вы себя ощущали на следующий день после первого в вашей жизни марафона?
— Еле-еле ходил. Даже 20 метров не мог не то что пройти – проползти (смеется). С трудом доходил до кухни, ел и потом опять ложился. Все болело!
После берлинского было уже немного полегче, но все равно, когда я пересек финишную черту, то просто рухнул, как подкошенный. Если бы ко мне в тот момент кто-нибудь подошел и сказал: "Встань – мы засчитаем тебе мировой рекорд", все равно бы не встал (смеется).
- Что было самым сложным во время Берлинского марафона?
— Наверно, то, что последние два-три километра у меня фактически не осталось внутренних ресурсов для продолжения борьбы. Не знаю как, но я заставил себя добежать до финиша. Все-таки на кону была лицензия на Олимпийские игры. И когда я финишировал, то просто был в отключке. Но это такие эмоции, такая радость, что вся боль и усталость уходят на второй план.
- То есть можно сказать, что вы завоевали лицензию со "второго выстрела".
— Сам Прокопчук, который уже порядка 20 лет готовит марафонцев и достаточно много повидал на своем веку, сказал, что он не помнит такого прецедента, чтобы 22-летний мальчик (когда я завоевал путевку, мне было 22), на втором марафоне в жизни улучшил результат первого забега на шесть минут и к тому же завоевал лицензию на ОИ. Это очень большой прогресс.
На самом деле, 2 часа 10-12 минут — это уже тот результат, с которым на ОИ можно претендовать на медаль. И мы постараемся сделать все от нас зависящее, чтобы приблизиться к этому показателю.
- Как вы тренируетесь? Наверняка, у этого вида спорта достаточно специфическая подготовка?
— Да, у нас никогда не бывает спонтанных тренировок. Это не так, что, опа, давай побежали марафон. Нет. У нас есть четкий тренировочный план, который мы начинаем осуществлять дней за десять до забега. И мы меняем его только в случае форс-мажорных обстоятельств.
В основном, тренируемся и работаем на объем. Собираем километраж, если так можно выразиться. В манеже, на стадионе, вообще в закрытом пространстве фактически не тренируюсь. В основном, на трассе, или в горах, или в лесу. Одним словом – по пересеченной местности.
Сам тренировочный процесс требует большой силы воли от спортсмена. Потому что ты бегаешь часами, по два (это минимум), а иногда и по три раза в день.
- И сколько километров в день вы накручиваете?
— Зависит от того периода, когда проводятся тренировки, до или после соревнований, но в среднем получается порядка 300 километров в неделю, т.е. где-то 42-43 километра в день – фактически вся дистанция марафона.
- Для таких нагрузок, наверно, необходима специальная диета. Что составляет основу вашего рациона?
— Да, конечно. Мы переходим на специальное питание где-то за 10 дней до старта соревнований и завершаем его за три-четыре дня до начала. Но только одного питания недостаточно, чтобы дать организму все необходимые элементы. Нужна элементарная витаминизация, с которой мне помогает наша федерация.
Хотя я завоевал лицензию, принимая только один витамин – рыбий жир! Больше ничего не принимал, за что и получил замечание. Нельзя давать организму такие нагрузки без витаминов. Иначе он может просто перегореть.
Но пока я не тренируюсь в больших объемах. Можно сказать, что начинаю только подходить. А чуть позже уже начну целенаправленно готовиться к Рио и в тот момент включу в свой рацион необходимые витамины.
- Как обстоит дело с восстановлением жидкости в организме во время забега?
— Во время самой дистанции марафона вода необходима. Ее нужно пить через каждые пять километров. Именно на таком растоянии стоят столики со специальными напитками. Потому что, примерно через 30-35 километров дистанции организм человека полностью истощается и, если не пить, то просто можно будет рухнуть без сознания.
Но в Берлине мы этого не знали, и у нас не было своего напитка. У 100-150 спортсменов, которые входят в так называемую группу VIP – у них были. И только у меня не было. Я выпил только один раз, где-то на 15 километре. Не помню, из какой страны был тот бегун, но он поделился со мной своей водой. Это единственное, что я выпил на дистанции.
- Это повлияло на ваш результат?
— Безусловно. Из-за отсутствия необходимого количества воды в организме, у меня на 34-35 километре снизился темп. Если бы не это обстоятельство, я вполне мог показать результат порядка двух часов и 14 минут.
- Нужно пить именно воду?
— Нет, лучше пить что-то сладковатое. Такая жидкость гораздо лучше воспринимается организмом. Воду, конечно, тоже можно, но все же не рекомендуется. Ей лучше просто прополоскать рот.
- А как насчет питания во время забега – бананы, сухофрукты?
— Вы знаете, марафонцы-профессионалы спокойно обходятся без такой подпитки. Они могут съесть банан или что-нибудь другое, когда бегут супер-марафон (любой забег свыше 50 километров – прим. ред). Когда ты бежишь три-пять — тогда да. А за 2 часа 15-20 минут можно спокойно обойтись без этого.
- Первый мировой рекорд на марафоне составлял почти три часа (1896 год). Через 20 лет его улучшили уже на 20 минут. Впервые за 2 часа 10 минут выбежали в 1967 году, и с тех пор улучшение произошло меньше, чем на семь минут. На данный момент мировой рекорд составляет 2 часа 2 минуты 57 секунд. Почему до сих пор не получается выбежать за 2 часа?
— Есть ряд спортсменов, которые специально готовились и готовятся к тому, чтобы выбежать из двух часов. Они проводят специальные тренировки и даже называли соревнования, на которых смогут показать такой результат. Но это до сих пор не произошло.
Лично на мой взгляд, сейчас совершенно не реально выбежать за 2 часа. Если раньше спортсменам мешали какие-то вещи, скажем несовершенство экипировки, недостаток витаминов и т.д., то сейчас для них сделано все возможное и невозможное. И мне кажется, что это уже за пределами возможностей человеческого организма – показать время меньше двух часов.
Осталось дождаться только изобретения кроссовок, которые будут сами бежать (смеется). Я, может быть, не совсем корректный пример сейчас приведу, но выбежать за два часа на марафоне — это точно так же, как выбежать за 9 секунд в беге на 100 метров.
Сейчас в марафоне такая ситуация, что лучшие специалисты – тренеры и спортсмены — думают над тем, как можно улучшить время хотя бы на 1-2 секунды. Я уже не говорю про почти 3 минуты.
- За счет чего можно улучшить время на марафонской дистанции?
— Есть множество компонентов, за счет чего можно постараться улучшить показатели. Можно быть готовым, но не показать результата, на который рассчитываешь. И в то же время можно думать, что ты не готов, и показать неожиданный для себя результат.
Наши соревнования проходят под открытым небом – в природных условиях, поэтому мы напрямую зависим от погоды и климата. Ты можешь быть готовым к результату 2 часа и 2 минуты, но в это время начнется ветер или дождь, и все твои усилия пойдут прахом.
Еще очень многое зависит от самой трассы. Потому что они делятся на быстрые и не очень. Марафон — такая дистанция, на который ты ничего не можешь знать наперед. Слишком большое расстояние, на протяжении которого может произойти все что угодно.
- Получается, что берлинская трасса самая быстрая?
— Да, потому что если посмотреть на статистику, то шесть последних мировых рекордов были установлены именно в Берлине.
Когда я был в Берлине, один знаменитый марафонец (один из лучших в мире), кениец Элиуд Кепчоке готовился к тому, чтобы установить новый мировой рекорд и для этого у него были все возможности. Но на трассе у него выпали подкладки шиповок и в результате он показал "всего 2.04". Во всяком случае, по его словам, именно это обстоятельство помешало ему показать лучшее время.
Это как раз то, о чем я говорил – все может произойти.
- Вы попадете до ОИ в Бразилию, чтобы испытать трассу?
— Нет, не думаю. Я вообще не думаю, что до ОИ буду бежать марафон где-нибудь. Где-то две недели назад мы были на сборах в Португалии (в Лиссабоне). Там я пробежал полумарафон и показал очень неплохой результат – час и семь.
Еще мы планируем принять участие в полумарафоне, который состоится 15 мая в Риге – это будет, наверно, мое последнее выступление перед ОИ.
- Что слушаете во время тренировок?
— Все зависит от тренировки. Если бегу кросс и бегу один, то, конечно, слушаю музыку. У нас в Грузии, к сожалению, нет такого количества марафонцев (одного уровня), с которыми можно было бы тренироваться в группе и которые могли бы поддержать мой темп.
- В группе бегать легче?
— Да, конечно. Занятие в группе, и это не только мое личное мнение, а общепринятые нормы – оно гораздо полезнее для марафонца. Но это еще зависит и от самого марафонца. Твой коллега может бежать медленнее тебя, или наоборот – быстрее, одним словом он может не попадать в твой ритм. Нужно, чтобы были равноценные бегуны.
Мы всегда тренируемся с пульсометром и, основываясь на его показаниях, увеличиваем или уменьшаем темп. И вот в Грузии, еще раз подчеркну, дефицит таких бегунов. Из-за этого мне, в основном, приходится заниматься одному.
А что касается музыки, то все зависит от конкретного упражнения в эту минуты. Поэтому могу послушать и что-то быстрое, и темповое, а иногда можно чуть более медленную музыку.
- Есть ли у вас талисман?
— Нет, талисмана нет. Но перед каждой тренировкой я перекрещиваюсь, чтобы все прошло благополучно. И то же самое в конце тренировки.
- Как вы отдыхаете? Как снимаете стресс?
— Ну вы знаете, в широком смысле отдыха у меня не было уже почти пять лет, так как фактически каждый день тренировки. Неважно, где я нахожусь – в горах, на море или еще где – я все равно каждый день тренируюсь, чтобы не потерять форму. И если в день пробегу только один небольшой кросс – это уже можно назвать отдыхом!
А вообще очень люблю море и плавание и стараюсь свободное время провести именно на море.
- Как вы пришли в легкую атлетику и почему именно бег?
— Это все из-за моей семьи. Она у меня спортивная. Мой отец (Олег Харазишвили – прим. ред) во время СССР входил в состав сборной Советского Союза (1500 метров, рекордсмен Грузии), неоднократный победитель чемпионатов СССР. Потом, после завершения спортивной карьеры, он был главным тренером сборной Грузии. Потом работал в Канаде – тренировал молодежь.
Так что легкая атлетика окружала меня с самого рождения. Это и медали моего отца, и его достижения. И мне, конечно, тоже хотелось чего-то добиться.
Но моим первым спортом был футбол. Я им занимался где-то с шести-семи лет и до 13-14 лет. Именно в тот период я решил сконцентрироваться на легкой атлетике. Моего отца тогда не было в Грузии, и я начал тренироваться под руководством Тенгиза Гелдиашвили, который был ближайшим другом моего отца. С ним я работал почти три года.
Потом вернулся мой отец (из Америки), и я продолжил работать уже с ним. И уже почти год, как я работаю с Александром Прокопчуком. Но планы подготовки и соревнований составляют Прокопчук с моим отцом совместно.
С Прокопчуком я работаю в Риге, а с отцом — здесь в Тбилиси. Поэтому очень часто приходится ездить в Латвию. Можно сказать, что полгода я там, а полгода здесь.
Для меня создают все возможные условия, и очень хочу, чтобы осуществить те мечты, которые не получились у моего отца.
- Можно ли заработать, занимаясь легкой атлетикой, если ты не топ-спортсмен?
— Ну, если смотреть на вещи реально, то, конечно, попасть на Берлинском или Бостонском марафоне в ту часть спортсменов, между которыми распределяется призовой фонд – мне пока очень сложно.
Но есть масса других марафонов и полумарафонов, может быть, не таких престижных, которые проводятся по всему миру. Их призовой фонд не такой большой, как 150 тысяч долларов, но все равно достигает 35-50 тысяч. И время победителя колеблется в районе 2.20 – 2.25.
Например, в Америке каждый год проводится так много марафонов, что с результатом 2.15-2.16 можно выиграть несколько соревнований и это принесет вам порядка 150-200 тысяч призовых.
На самом деле, в современной легкой атлетике легче всего заработать в марафоне. Он выделен как вид спорта и не входит в так называемую "Золотую Лигу". При этом проводится масса коммерческих и спонсорских забегов, в которых очень приличный призовой фонд.
- Что, на ваш взгляд, самое сложное в марафоне? Какими качествами должен обладать человек, чтобы стать именно марафонцем?
— Самое главное для марафонца – это иметь талант марафонца. Неважно, сколько ты тренируешься, с кем ты тренируешься, если у тебя нет предрасположенности и таланта, невозможно выйти на высокий результат. Ты должен быть марафонцем и физически, и психологически. И к тому же ты должен быть готовым к тому, что придется очень много трудиться и от многого отказаться. И если нет хотя бы одного компонента, то очень сложно добиться высоких целей, потому что они связаны между собой, как звенья одной цепи.
Мне очень часто приходится во многом себе отказывать, потому что основную часть времени составляют тренировки, и времени хватает разве что на сон и еду. Ты должен все положить на алтарь победы.
