Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования – для Sputnik Грузия
Европейский союз принял решение о предоставлении в перспективе безвизового режима четырем государствам: Турции, Косово, Украине и Грузии. С оговоркой, что режим вступит в силу лишь после выработки механизма его экстренной отмены. Механизм этот только начали разрабатывать.
Радовались этому решению Комитета постоянных представителей стран ЕС только в Киеве.
Радость украинских властей понятна. К третьей годовщине государственного переворота, проведенного под лозунгом "евроинтеграции", было необходимо, кровь из носу, получить хоть какое-то подтверждение этой самой интеграции. Тем более, что президент Порошенко публично обещал безвизовый режим до 24 ноября.
Его власть и так шатается. Отсутствие продвижения в вопросе безвиза оппоненты Порошенко могли использовать для агитации и вывода на улицы недовольных. Уличная же массовка (если она достаточно многочисленна) традиционно является прикрытием для переворота.
Теперь Порошенко может заявить, что обещание выполнено. А что воспользоваться безвизом пока никто не может, так борьба продолжается.
Не вызывает удивления и молчание Турции. В Анкаре давно уже разочаровались в Евросоюзе. Опыт более, чем 50 лет собственной "евроинтеграции" убедил турок в том, что ЕС никогда не согласится на полноправное членство Турции, соответственно и безвизовый режим будет "давать не давая".
При этом Анкару, в отличие от Киева, интересовало не пропагандистское, а реальное наполнение безвизового режима. Уровень разочарования турецких элит особенно четко прослеживается в заявлении президента Эрдогана, который сообщил, что Турция меняет интеграционный приоритет (с ЕС на ШОС – Шанхайскую организацию сотрудничества) сразу после того, как Европа вроде бы как продвинулась по пути предоставления безвизового режима.
В Косово тоже вряд ли сомневаются, что Брюссель в любом случае не откроет границу перед представителями этого криминального анклава, предоставляющего весь спектр нелегальных услуг (от незаконного оборота оружия и наркотиков до торговли органами).
А вот отсутствие радостной реакции в Тбилиси, который на официальном уровне практически проигнорировал решение ЕС, на первый взгляд, удивительно.
Тбилиси так же, как и Киев, подписывал соглашение об ассоциации с ЕС в расчете на европейские инвестиции в грузинскую экономику. Так же как и на Украине, в Грузии никаких серьезных инвестиций не дождались. Так же, как и для украинских руководителей, для их грузинских коллег любое, даже формальное, продвижение к безвизовому режиму может служить едва ли не единственным подтверждением правильности избранного внешнеполитического курса.
Казалось бы, почему бы грузинам не использовать решение ЕС хотя бы в пропагандистских целях, как это сделали в Киеве?
Похоже, что в Тбилиси поняли – в той компании, в которой они оказались, безвизовый режим им не грозит. А врать сегодня, чтобы дожить хотя бы до завтра, как это делают украинские власти, грузинам нет необходимости.
Грузия – страна небольшая. Значительная часть грузинских граждан, выезжающих из страны в поисках работы, традиционно едет в Россию. То есть от введения полноценного безвизового режима с Грузией ЕС бы ничего серьезно не потерял – поток мигрантов, ищущих работу, практически не вырос бы. В конце концов, ввел же ЕС безвизовый режим с той же Молдавией. И не умер от этого. И Грузию бы пережил.
Но факт включения Грузии в одну группу с Украиной, Турцией и Косово – с каждой из которых ЕС явно стремится избежать введения безвиза, свидетельствует о том, что на данном этапе в Брюсселе решили никому из соискателей безвизового режима жизнь не облегчать, всех причесывать под одну гребенку, решать вопрос не в каждом конкретном случае, а коллективно.
Понятно, что ЕС не нужны ни косовские албанцы, с их весьма специфическими представлениями о законности. Ни миллионы беженцев с Ближнего Востока, находящихся на территории Турции, которые, получи Анкара безвиз, сразу же начнут обзаводиться турецкими паспортами – а приобретать их будут там же, где в прошлом году приобретали сирийские. Ни уж тем более пара десятков миллионов украинцев, которые, как свидетельствуют опросы, мечтают покинуть свою страну и навсегда перебраться в ЕС.
Значит, европейские границы никогда не откроются для этих государств. Даже если формально Европа вынуждена будет либерализовать визовый режим, на деле пересечение границы только усложнится, а для определенных категорий населения (на самом деле, подавляющего большинства) – станет в принципе невозможным.
Если бы грузинский вопрос рассматривался ЕС отдельно, как в свое время молдавский, Тбилиси мог бы рассчитывать на гораздо более благоприятный режим пересечения границ Шенгенской зоны. Но так как Евросоюзом заявлен единый подход, на грузин будут распространяться те же правила, что и на украинцев, и на албанцев.
Можно сказать, что на этом европерспективы Грузии заканчиваются. Если даже безвизовый режим Евросоюз не хочет ей давать, чтобы украинцы не воспользовались этим прецедентом для усиления своей переговорной позиции, то что уж говорить о таких существенных вещах, как реальный допуск грузинской продукции на европейские рынки или инвестиции в грузинскую экономику. Об этом можно забыть.
Представляется, что Тбилиси необходимо ускорить переориентацию своей внешней политики. Уже понятно, что роман с Европой не сложился. Между тем на Кавказе Армения уже в ЕврАзЭС. Нейтральный до поры Азербайджан начинает все отчетливее склоняться к российским интеграционным проектам, следуя в этом вопросе за Турцией. Можно ожидать, что после заявления Эрдогана о намерении вступить в ШОС этот дрейф Баку усилится. Турция, как уже было отмечено, явно и быстро переориентируется с западных на российские (шире – евразийские) интеграционные проекты. Иран не первый год испытывает интерес к этим же проектам, включая и ШОС, и ЕврАзЭС.
Упустив время для включения в новые перспективные глобальные и региональные интеграционные проекты, Грузия рискует оказаться на Кавказе экономической автаркией. Лишившись тем самым какой бы то ни было перспективы преодоления экономического и вытекающих из него политического и социального кризисов.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
