Именно с его появления на сцене начался тот героический танец, то героическое направление, которое в дальнейшем, особенно в начале ХХ века, приобрело большую популярность. И очень многие танцовщики пошли именно по этому пути. Кроме безупречного исполнительского мастерства, Вахтанг Чабукиани обладал и очень ярким дарованием хореографа. Он поставил несколько на тот момент очень громких спектаклей.
Я знал Вахтанга Михайловича в детстве и много с ним пересекался. Он репетировал со мной, когда я был в третьем классе: тогда я танцевал па-де-труа из балета "Щелкунчик" в его редакции. И он сам изъявил желание со мной репетировать. Помню, он поменял какие-то движения специально под меня. У меня даже есть фотографии с ним – этой памятью я очень горжусь.
А сам Вахтанг Чабукиани до войны танцевал в Петербурге. И с его возвращением балетная жизнь Тбилисского училища, разумеется, преобразилась и обогатилась. Многие годы он руководил училищем, потом по разным причинам, к сожалению, был отстранен от должности. Чабукиани вернули в школу, когда ему было 80 лет. Я тогда учился в первом классе. И только когда его не стало, школу назвали его именем.
Чабукиани был крайне добрым человеком. Очень любил животных. И дети, когда хотели пофилонить и не заниматься, приносили в класс какое-то животное. Особенно он обожал кошек и собак. И всегда очень радовался маленьким котятам и щенкам, а класс замирал.
Я помню, что Вахтанг Михайлович мне все время говорил: "Вот вырастешь, и буду тебя учить". Но я уехал в Москву. И, когда мы с ним позже встретились, он, конечно, был задет тем, что я уехал.
