- В чем особенность российской дипломатии – ее плюсы и минусы?
— Главная особенность российской дипломатии состоит в том, что ей приходится иметь дело с невероятно большим объемом направлений и проблем, которые необходимо сводить в единую систему. Это очень сложная задача, потому что Россия одновременно должна представлять свои интересы и в Арктике, и на Ближнем Востоке, и в Европе, и в Азии, по целому ряду функциональных направлений – от космоса до нераспространения ядерного оружия. Все это, конечно, очень сложно вместить в общую систему. Одно из преимуществ нашей дипломатической школы – это способность управлять этой непростой системой приоритетов. Конечно, есть и свои сложности. Наряду с тем, что российская дипломатия очень профессиональна, она по своему классу является дипломатией мирового уровня.
Сложность, конечно, в том, что дипломат как госслужащий далеко не всегда имеет возможность получить поддержку от неправительственных игроков, компаний, частного бизнеса, и других структур. Между тем, если мы посмотрим на американскую дипломатию, она очень активно опирается на сеть НКО и на университеты, и на бизнес. Нам в России нужно еще многому научиться. У нас дипломатия высокопрофессиональная в рамках государства, но современный мир очень сложный, и он уже не может замыкаться только в государственной дипломатии, в формальной дипломатии. Большую роль играет экспертная дипломатия, экономическая дипломатия, дипломатия компаний – и вот этот трек относительно новый для России и здесь нам, конечно же, еще многое предстоит сделать.
- Какова перспектива развития российской дипломатии?
— На мой взгляд, задачи две. Первое – сохранить и нарастить имеющийся уровень профессионализма. Он и так достаточно высокий, но нет предела совершенству, а второе – диверсифицировать каналы дипломатии, то есть опираться не только на государственную дипломатию, но и на всевозможные сети, акторов, которые вовлечены в международные отношения, начиная с университетов, заканчивая частными компаниями.
- Какие дипломатические победы одерживала Россия после распада Советского Союза?
— Если мы говорим о развале Советского Союза, то, конечно же, главная победа в том, что удалось избежать крупных конфликтов на постсоветском пространстве. Конфликты были – тяжелые и кровавые, но все-таки удалось избежать югославского сценария. Удалось избежать хаотизации постсоветского пространства. И в этом была большая заслуга Москвы. Конечно, проблема в том, что это достижение потом обернулось неудачей. То, что сейчас происходит на постсоветском пространстве, говорит о том, что здесь многое предстоит сделать.
Были свои достижения с Европейским Союзом, в отношениях с США. Несмотря на выход американцев из договора по ПРО, удалось выйти на новый договор по сокращению наступательных вооружений. Большой победой стал договор о дружбе с Китаем 2001 года. Это очень большая дипломатическая победа. С Китаем удалось решить все территориальные проблемы, договориться о стратегическом, привилегированном партнерстве. Российская дипломатия себя показала профессионально и в украинском кризисе. У него очень тяжелые последствия в ключе отношений России с Западом, но эти последствия могли бы быть хуже. Самая главная заслуга российских и не только российских дипломатов заключается в минимизации ущерба.
- Год назад в Вене была достигнута договоренность о ядерной программе Ирана. Это можно назвать заслугой?
— Я согласен, это большая победа. В чем была роль России? Россия, вообще, стремилась сохранить этот переговорный формат. Россия настаивала на том, что с Ираном необходимо продолжать разговор. И в итоге добилась своего – соглашение было достигнуто, в отношении Ирана смягчились санкции.
- Что такое МГИМО с точки зрения российской дипломатии?
— МГИМО – это главная школа российской дипломатии. Больше всех кадров в российскую дипломатию, да и не только, приходит из этого института. Поэтому, действительно, у него такая эксклюзивная роль. Он единственный поставщик кадров. Сюда приходят ребята из МГУ, из Санкт-Петербургского университета, из региональных вузов. МГИМО сохраняет за собой лидирующее положение. Пока это достаточно эксклюзивный институт.
- Говоря о будущем российской дипломатии, каким должен быть глава МИД России через 20 лет?
— Глава МИД России должен оставаться неизменным во все времена. Он должен, во-первых, прекрасно чувствовать дух своего времени. Он должен ему соответствовать. Через 20 лет, конечно же, многое может измениться, и исходя из этого, и российский, и любой другой министр должен очень чутко чувствовать время и в чем-то опережать его, думать и действовать на несколько шагов вперед. Через 20 лет, будет значим фактор информационных коммуникаций, и новому министру, конечно, нужно будет тонко чувствовать эту материю. Потому, что многие международные коммуникации становятся электронными и это важный фактор. Это всего лишь один из примеров.
Изменится угроза безопасности. Посмотрите, как меняется террористическая угроза. То есть, этот человек должен будет иметь, с одной стороны, фундаментальные знания, с другой стороны быть очень интердисциплинарным, то есть хорошо понимать какие-то технические вопросы. Это, кстати, вызов и для МГИМО, потому что есть задача повышения междисциплинарности. То есть, не просто знать хорошо языки, историю и культуру страны, но быть осведомленным в экономике, передовых технологиях, разбираться в области безопасности, то есть это все в том же самом МГИМО развивается, но требования времени будут выше.
- Евгений Примаков, Игорь Иванов и Сергей Лавров – этих трех людей помимо министерства иностранных дел России связывает еще и Грузия. Назначение министром иностранных дел России людей, которые так или иначе связаны с Грузией – это сложившаяся закономерность или случайность?
— Исторические связи России и Грузии очень тесны и глубоки. У нас гораздо больше людей, которые так или иначе имеют родственников в Грузии или были в Грузии, или работают там. Их очень много. А в советское время было еще больше, потому что не было тех барьеров, которые есть сейчас. Поэтому я бы здесь не видел какой-то сверхъестественной закономерности. Здесь нужно отметить и то, что многое для развития российской дипломатии сделал Эдуард Шеварднадзе. В России гораздо больше людей, которые связаны с Грузией, чем принято думать. У нас здесь есть большая грузинская диаспора. Это в порядке вещей, я бы сказал.
