Александр Геловани
Принято считать, что Грузия не играла важной роли в советской экономике. Ну действительно, что тут такого, крупного промышленного производства почти нет, оборонных заводов – раз, два и обчелся, добывающая промышленность тоже не ахти какая — немного угля и марганец. Вот, пожалуй, и все. Туризм, чай, цитрусы, вино – да, все это было, но, по старой советской привычке считая преимущественно тонны чугуна и стали, ко всему этому относились не очень серьезно. На самом деле, это не совсем так, точнее, совсем не так.
То, что Грузия была дотационной республикой — факт. Однако, это совсем не значит, что в Грузии ничего не производилось или производилось несоразмерно потреблению. Совсем наоборот, в Грузии производились те товары и услуги, дефицит которых остро ощущался большинством советских людей. А учитывая то обстоятельство, что рядовой советский человек посещал Грузию в курортный сезон, миф о "грузинском рае" приобретал все более и более реальные очертания.
Грузинский "рай"
В условиях закрытой экономики, будучи небольшой республикой, обладающей безусловной природной рентой, Грузия могла себе позволить быть фактическим монополистом на рынке громадной страны. А если учитывать перекосы советской системы государственного этатизма, когда реальный сектор экономики Грузии, от туризма до производства товаров народного потребления так называемыми цеховиками, был теневым, становится понятно, почему семидесятые — восьмидесятые были "золотым веком" для экономики Грузии. Причем, чем больше давалась экономическая свобода, тем эффективнее становилась экономика.
Только один пример — так называемый "абашский эксперимент", когда в 1973 году, в одном из самых экономически отсталых районов Грузии (а были в тогдашней Грузии и такие) ввели венгерскую систему оплаты труда в сельском хозяйстве. То есть, платили колхозникам в виде доли с урожая. Результаты были настолько впечатляющими, что очень скоро модель распространили на всю Грузию. На самом деле, это был конец колхозного строя в Грузии, так как в результате эксперимента вся земля сельскохозяйственного назначения была поделена между колхозниками, и каждый обрабатывал фактически свою землю, в условиях дешевой централизованной механизации обработки земли и отсутствии конкуренции на рынке многомиллионной страны.
Подобных примеров было еще много, а в итоге можно сделать вывод: благодаря природной ренте, ослаблению идеологического пресса, особенностям советской системы и предприимчивости жителей Грузии, грузинские товары и услуги обладали высокой конкурентоспособностью на советском рынке.
Развал СССР и ужасы 90-х
Положение стало меняться уже в начале девяностых, еще до краха Советского Союза, когда для советских граждан открылись рынки Турции и Польши. Именно из Турции хлынул в Грузию, а затем и на все советское пространство, поток товаров, практически уничтоживший малые предприятия цеховиков. Но пока был Советский Союз, то есть, не было войны и были открытые границы, для экономики Грузии, превратившейся в окно в Турцию, то есть в неведомый доселе мир капитализма, это был мощный импульс. Но он продолжался совсем недолго. Конец Советского Союза, вооруженное противостояние в Южной Осетии, затем перекинувшееся на всю Грузию, военный переворот, гражданская война — все это практически парализовало экономику.
Разорванные хозяйственные связи и территория беззакония, в которую, как по сценарию апокалиптического фильма, превратилась страна, привело к тому, что эффективная экономика, обеспечивавшая высокий по советским меркам уровень жизни населения, превратилась в руины за какие-то несколько месяцев. Не стало элементарного — хлеба, бензина, электроэнергии. На улицах большинства городов бродили вооруженные банды, грабившие прохожих и отбиравшие автомобили.
Государство перестало выполнять свою главную функцию — защиту жизни и имущества граждан. Из Грузии было вывезено более полумиллиарда долларов, уровень инфляции, особенно после введения национальной эрзац-валюты — купона, зашкаливал. Практически все торговые операции осуществлялись в долларах, тогда как зарплату бюджетникам платили в купонах. В 1994 году размер капитальных вложений в экономику Грузии составил 2,8% от уровня 1990 года. Производственные мощности были загружены лишь на 5%, а целые сектора экономики попросту перестали существовать.
Ниже просто некуда
В 1994 году ВВП Грузии на душу населения составил рекордно низкий уровень, 501 доллар США. Самый большой спад в экономике произошел в 1992 году, минус 43,2%. Вплоть до 1995 года экономика Грузии теряла практически треть своего ВВП каждый год.
Эдуарду Шеварднадзе, приведенному к власти военной хунтой, потребовалось почти пять лет, чтобы путем хитрых политических ходов избавиться от тех, кто, приводя его к власти, надеялся видеть в нем удобный фасад для международного сообщества. Шаг за шагом он, как мог, восстанавливал разрушенные государственные институты. Естественно, ни о каком развитии экономики тогда речи быть не могло. В таких условиях стояла единственная задача — выжить. И Грузия выжила, несмотря ни на что. Как только в стране был наведен порядок, экономика стала расти, показывая двузначные цифры роста ВВП. Понятно, что это был рост с практически нулевой отметки, но это был серьезный рост. В 1996 году рост экономики составил 12,5%, это был мощный рывок, однако уже в 1998 году экономика вновь впала в прострацию с ростом в три процента.
Причины подобного просты и понятны. Эдуард Шеварднадзе, без всякого сомнения, был крупным политическим лидером, но он был и до конца жизни оставался советским политическим лидером. В советской Грузии контроль над властью был прежде всего контролем над финансовыми потоками, причем как бюджетными, так и получаемыми с теневой экономики.
Так вот, для Шеварднадзе новая буржуазия, уже легально занимающаяся бизнесом в стране, была такими же цеховиками, как те, кого система контролировала в годы советской власти. Разница лишь в том, что сейчас можно было больше, чем тогда. Поэтому крупным бизнесом, дающим быструю прибыль, таким как ввоз бензина, сигарет, основных продуктов питания и так далее, должны были заниматься только "свои". Таким образом, в Грузии, богатой своей коррупционной традицией, сложилась классическая система постсоветской экономики, когда "держать и не пущать" сочетались с преференциями для своих. В подобных условиях выход из экономического маразма, в котором пребывала страна, был заказан, а очередное падение не замедлило себя ждать.
Каха Бендукидзе и "грузинский прорыв"
Положение изменилось после 2003 года, когда к молодой команде технократов-менеджеров добавился человек, сумевший в буквальном смысле слова навязать им свою идеологию — идеологию свободного рынка. Этим человеком был Каха Бендукидзе.
Именно Бендукидзе убедил Саакашвили и членов его команды отказаться от большей части регуляций в экономике и упростить административное регулирование. Это обстоятельство вместе с тем, что Грузия, благодаря глобальным проектам, начатым еще при Шеварднадзе, стала частью мировой экономики, и привело к росту 2003-2007 года. В 2007 году темпы роста ВВП Грузии достигли рекордных 12%. А дальше была война и последовавший за всемирным экономическим кризисом спад. Но уже в 2010 году Грузия практически восстанавливает темпы роста экономики. Всего за период с 2003 по 2012 год ВВП Грузии на душу населения возрос более чем в три раза, с 867 долларов до 3 636 долларов.
Но дело не только в цифрах. За эти годы была создана новая современная инфраструктура, способная обеспечить развитие бизнеса. Появились целые отрасли экономики, которых раньше практически не было. Речь идет о туризме и девелопменте недвижимости. И это уже не сектора в замкнутой советской экономике, а отрасли, доказавшие свою жизнеспособность в условиях жесткой конкуренции. Конечно, "командные высоты" в экономике власть по традиции подмяла под себя, но в условиях развивающейся инфраструктуры и относительно свободного рынка стало возможным привлечение инвестиций. Все переживания по поводу того, что, мол, большинство инвестиций было в туристическую инфраструктуру и строительство, и очень мало в производство и IT технологии — переживания "в пользу бедных". Бизнес идет туда, где выгодно и созданы соответствующие условия.
Тише едешь – дальше будешь?
Сегодняшний период я бы назвал периодом вялотекущего развития грузинской экономики. После прихода к власти "Грузинской мечты" темпы роста за период с 2012 года упали практически вдвое, на что были свои объективные и субъективные причины.
Из объективных причин главная — ухудшение экономической ситуации в соседних с Грузией странах, с которыми экономика связана подобно сообщающимся сосудам. Из субъективных — курс новых властей на государственное регулирование, повышение акцизов и сборов, общая политическая нестабильность. Ну и, конечно, очередное перераспределение "командных высот" в экономике дало о себе знать.
Сегодня, на пятый год правления "Мечты", экономика, безусловно, растет, но далеко не такими темпами, которые необходимы. А может действительно, тише едешь – дальше будешь? Вот это вряд ли. Мы живем в мире жесткой конкуренции и, как показывает практика, свято место пусто не бывает. Те же грузинские вина, которые, кстати, занимают лишь седьмую-восьмую позицию в экспорте страны, но являются предметом национальной гордости, сегодня с огромным трудом пытаются отвоевать обратно традиционные для себя рынки. И скажем прямо, получается это далеко не всегда. И так практически везде — от туризма до строительства, от сельского хозяйства до экспорта металлов.
Нужны решительные, нестандартные меры по продвижению своих товаров и услуг на мировой рынок. И, конечно, необходимы высокие темпы развития инфраструктуры. Увы, ни того, ни другого в сегодняшней Грузии не наблюдается или же принимаемые меры недостаточны.
Единственное, что дает повод для оптимизма — так это то, что в новейшей истории Грузии подобные периоды всегда заканчивались новым рывком. Даст Бог, так будет и в этот раз.
