"Батоно Эдуард, надо побыстрее провести антикоррупционные реформы. Это вовсе не сложно. Народ измучился и теряет веру в нашу власть. Всякое может случиться. Пока что Саакашвили большинством воспринимается, как политический клоун, но еще немного, и он может превратиться в бесстрашного борца с коррупцией, в защитника прав всех обездоленных, в харизматического лидера, с которым абсолютное большинство народа свяжет свои надежды на лучшее будущее, на достойную жизнь. Если это произойдет, это станет большой бедой для Грузии, для всех нас! А если успеем вовремя провести реформы и обуздаем коррупцию, то этот сумасшедший так и останется клоуном, кем он и является по своей сути", — говорил в моем присутствии президенту Грузии Эдуарду Шеварднадзе председатель парламента Зураб Жвания (после Революции Роз ставший премьер-министром в правительстве президента Саакашвили).
Эти слова покойного Зураба Жвания, и то, что в те годы многие в Грузии Саакашвили иначе как клоуном и "гижи" (т.е. сумасшедшим) не называли, а выучившая грузинский язык супруга Саакашвили, будущая первая леди Грузии Сандра Руловс в частных беседах с обезоруживающей улыбкой заявляла, что ее муж "цнобили гижи", т.е. "известный сумасшедший", и вызывала этим симпатии окружающих, я вспомнил нынче. Как раз прочитал в прессе, что Саакашвили собирается вернуться в Украину 10 сентября через краковский пропускной пункт и призывает Киев "не устраивать цирк" (!) из его возвращения.
Слушая тогда Зураба, Шеварднадзе в ответ лишь грустно кивал головой. В ту пору сам Шеварднадзе, в молодости прославившийся во всем СССР как непримиримый борец с коррупцией, часто в публичных выступлениях призывал всех к борьбе против этого тяжкого недуга, поразившего Грузию; сравнивал коррупцию с раковой опухолью, которую необходимо было выжечь каленым железом, и повторял, что "либо мы победим коррупцию, либо она победит нас и уничтожит наше государство". В своих выступлениях Эдуард Амвросиевич был совершенно искренен. Со всей ответственностью заявляю и то, что сам он до конца оставался чист. Однако, коррупция принимала в Грузии тотальный масштаб, и люди не могли поверить, что это происходило без ведома и содействия Шеварднадзе.
Эдуард Амвросиевич прекрасно понимал, что страстные антикоррупционно-антисаакашвилевские речи Жвания были вызваны не высокими идеалами Зураба, а его политической ревностью к Саакашвили. Зураб сам хотел стать президентом Грузии после Шеварднадзе и опасался того, что популист и демагог Саакашвили, при существующей тогда политической динамике, стремительно набирал рейтинг и становился недосягаемым для Зураба. Нервничая, Зураб стал совершать ошибки (чего стоило то, что в качестве основной антикоррупционной меры он предлагал Шеварднадзе назначить его самого госминистром Грузии, а то и вовсе изменить Конституцию страны, ввести пост премьера и назначить премьером).
Подобными действиями Жвания лишь убедил окружение президента и самого Шеварднадзе, что именно он, а не Саакашвили, являлся главной угрозой для власти. Это, в свою очередь, значительно облегчило Саакашвили достижение своей цели. Самое трагичное же для Грузии было то, что все более терявший связь с реальностью и веру в реформы Шеварднадзе был уже неспособен на решительные действия, и вероятность дестабилизации росла с каждым днем.
Так обстояли дела в начале 2001 года – незадолго до связанного с телекомпанией "Рустави-2" политического кризиса и добровольного ухода Жвания с поста председателя парламента.
Еще через два года, в ноябре 2003 года, разразилась "Революция Роз", и сам Шеварднадзе "ушел домой" — именно так ответил тогда никогда не терявший присутствия духа и чувства юмора Эдуард Амвросиевич журналистам, наперебой спрашивающим его, что он собирался делать после своего заявления об отставке.
А в ноябре 2010 года, через два года после осуществленной Саакашвили военно-политической авантюры, закончившейся для Грузии неизбежной катастрофой, известный политолог и блестящий знаток Кавказа Томас де Вааль опубликовал статью под названием "Миша-волшебник". В этой статье Де Вааль отмечает, что после поражения в августовской войне 2008-го года практически все полагали, что дни саакашвилевского президентства были сочтены, но два года спустя никто не оспаривает его лидерства, и главная причина в том, что Саакашвили — волшебник, который успешно является "всем для всех".
"Он поочередно предстает в виде Ататюрка (строителя государства), в виде Джорджа Буша младшего (неоконсерватора), Звиада Гамсахурдия (националиста) и Владимира Путина (жесткого централизатора). Он также напоминает мне Билла Клинтона (прирожденного коммуникатора) и Бориса Ельцина, которому удавалось проворачивать в политике такое, что никто другой не мог.
Задумайтесь над тем, как Миша (так все зовут Саакашвили) умудряется быть другом сенатора Джона МакКейна и лидера Беларуси Александра Лукашенко. Он клянется в верности собраниям Республиканцев в Вашингтоне и, в то же время, вводит безвизовой режим с Ираном. Он открыто гордится звездным рейтингом Грузии "по легкости делания бизнеса" (от Всемирного Банка) и, при этом, руководит экономикой, в которой глубоко укоренились монополии.
Он заявляет, что строит "Швейцарию с элементами Сингапура" (низкие налоги, минимальное правительство) и, в то же время, добивается подписания соглашения с Еврообъединением о свободной торговле (что требует новых массивных регуляций и гармонизации законодательства с ЕО). Этот же лидер разглагольствует о традиционных ценностях и о защите грузинской культуры и, при этом, является автором блестящего на солнце стеклянного моста, уродующего старый город в Тбилиси, моста, который был бы более к месту в Атланте (штат Джорджия).
Практически во всех политических дебатах – по экономике, Абхазии и Южной Осетии, отношениям с Еврообъединением, по социальным вопросам – Саакашвили умудряется представлять обе стороны одновременно. Говорят, что недавно он заявил, что будь он в оппозиции, он создал бы кучу проблем властям. Вот поистине Президент эпохи постмодерна".
Соглашаясь с де Ваалем, хочу отметить, что для меня интересен сам механизм прихода политиков к власти. Весьма интересным мне представляется именно то, как могут люди, по своим человеческим качествам и компетенции совершенно не подходящие к государственной службе, занять высшие государственные должности и пребывать на них достаточно долго. И почему назвал замечательный ученый Томас де Вааль Михаила Саакашвили "поистине Президентом эпохи постмодерна"?
А что бы ответили на этот вопрос Вы?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
