Доброе утро!
Не стану лукавить. Всегда искал повод пригласить на наше утреннее чаепитие Алексея Алексеевича Брусилова. Генерала, полководца, выдающегося стратега.
То есть понятно, что при всем моем уважении к вам я никак не смог бы обеспечить доставку генерала физически. Он умер в 1926 году, когда вряд ли кто из читающей нас сегодня публики имел счастье топтать ногами землю. Мне просто хотелось под любым предлогом упомянуть это имя в своей колонке.
Хотите угадать почему? Не сомневаюсь, большинство из проявляющих интерес к нашему ни к чему не обязывающему разговору по утрам (не возбраняется делать это и вечерами) не преминет показать свою широкую осведомленность. Вспомнит о войне 1914 года. О знаменитом "Брусиловском порыве". Все верно. Алексей Брусилов остался в военной истории как блестящий военачальник. Правда, имя его выписано не самыми крупными буквами на ее страницах, и этому есть объяснение, которого я тоже коснусь.
Что ж до моего столь заинтересованного, можно даже сказать предвзятого, отношения к генералу Брусилову, то причина банально тенденциозна и эгоцентрична. Он уроженец моего родного города – Тбилиси. Или Тифлиса, как писали и говорили в те времена.
Я патриот своего любимого города. Горжусь, узнав что кто-то из громко (бывает, кстати, и негромко) заявивших о себе тоже тбилисец. А Брусилов по рождению был обречен на успешную военную карьеру. Любопытно, что отучившись в Пажеском корпусе, он опять возвращается на Кавказ, начав службу в драгунском Тверском полку. Импульсом для погружения в мотивы раннего детства ему в этот период могла послужить даже тбилисская гауптвахта, где он сидел какое-то время за причастность к дуэли.
Будучи человеком долга, Алексей Алексеевич в своих воспоминаниях больше пишет о делах военных. Тем не менее, почему-то меня не покидает уверенность, что всякий, кто пришел в этот мир в столь благословенном месте, даже очутившись потом где-то далеко-далеко, вольно или невольно продолжает осенять себя уникальным духом, который вобрал с первым вдохом легких. И так же, как и я, гордится этим.
Если вывести за скобки газовые атаки, это была какая-то "правильная" что ли, академичная война, напоминающая крупномасштабные учения только с запредельной массой человеческих потерь. И вот на таком вялотекущем позиционном фоне Брусилов разрабатывает и проводит силами вверенного ему Юго-Западного фронта блистательную операцию, получившую потом название "Брусиловский прорыв".
Многие полагают, из-за желания осадить выскочку. Позволю себе, однако, высказать мнение, что тут вдобавок сказались полное непонимание действий генерала Брусилова, тупое неверие в возможность успеха, заставившие избрать более надежную по части личной карьеры выжидательную тактику.
Отсюда и берет истоки двойственное отношение к блестящему полководцу. Приняв высокую должность в Красной Армии, он выглядел изменником в глазах многих бывших соратников. Уехавшая же после его смерти за границу супруга вдруг опубликовала неизвестную часть воспоминаний генерала с осуждением Советской власти.
Споры о том, приложил ли он руку лично к этим строкам, или они появились в результате авантюрной попытки его вдовы занять достойное место среди эмиграции, завершились ничем. Лично я полагаю, что Алексей Алексеевич был в высшей степени профессионалом, а значит (обычно именно так и бывает), абсолютно аполитичным для того, чтобы слишком глубоко влезать в подобные вопросы.
Генерал Брусилов не являл собой цельную натуру, как, скажем, Антон Деникин или Клим Ворошилов, если под цельностью подразумевать наличие мощного идеологического стержня. В результате он не тянул на позицию идола ни для одной из сторон. А поскольку история у нас пишется идеологически заточенным пером, достойного места в ней ему не нашлось.
Именно это отразилось на выборе темы для моей сегодняшней колонки. Желание защитить нашего славного земляка и, хотя бы отчасти, восстановить справедливость, напомнив о нем читателям.
Доброго вам дня!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
