В честь юбилейного года Грузии и Германии, дочь известного фотографа Ираклия Зенько — Алла (Сандра) Зенько привезла в Грузию из Германии коллекцию его фотографий середины XX века. Это кадры исторический памятников, которых уже нет в том, первозданном виде, которые Ираклий делал на протяжении десятков лет в научных экспедициях.
Дочь фотографа об истории отца
Дочь фотографа, которая живет в Германии с 1994 года, признается, что обожает и благоговеет над фотографиями отца. Но, несмотря на это, сделать его выставку всегда было делом ответственным, даже пугающим, сложным и немного неудобным. Зато все эти неудобства смело обошла ее дочь Тамара Инашвили, внучка Ираклия Зенько. Она в жизни не видела своего деда, но всегда знала, что он – гений.
Ираклий Зенько всю жизнь работал фотокорреспондентом ГРУЗИНФОРМ-а. С 1947 года официально сотрудничал с Комитетом по охране памятников культуры (раньше он назывался Спецнаучной реставрационно-производственной мастерской по охране памятников культуры).
Как рассказывает Алла, у фотографа была крайне интересная родословная. Его мама Александра Иорамовна Херхеулидзе — из рода девяти святых братьев, геройски погибших в сражении при Марабде с войсками шаха Аббаса. А еще мама Зенько была фрейлиной матери Николая II Марии Федоровны, которая приютила рано осиротевшую княжну и ее брата Котэ. Купец же Илья Зенько-старший, ставший мужем Александры, был поставщиком товаров для императорского двора и заслужил полное доверие венценосных особ.
— До начала революции они с благословения Марии Федоровны поженились и уехали за границу. Жили во Франции, потом в Италии, а потом решили вернуться в свое имение в Грузию, имея уже двоих детей. И по дороге в Грузию, остановились на некоторое время в Карсе (ныне территория Турции), где и родился мой папа, в 1913 году. В 1921 году, возвращаясь в Грузию, переходя границу, встретили коммунистов. На глазах у моей бабушки расстреляли двенадцатилетнего сына, старшего брата моего папы. У них стали забирать вещи, и мой отец, семилетний мальчишка, стал возмущаться, что в отобранных вещах остались его игрушки и книжки. Бабушка тогда сразу поседела. И в итоге, к сожалению, с двумя детьми, со старшей дочкой Натальей и моим папой, они вернулись уже в Красную Грузию. Жить им, конечно, было нелегко. Жили в Тбилиси, потому что имение моей бабушки в Эргнети было конфисковано, им отдали одну комнату. В итоге им удалось переехать в Тбилиси и купить дом на Вере.
— Мой папа окончил Институт физкультуры, потому что был очень спортивный, увлекался спортивной гимнастикой, парашютным спортом. Потом он окончил политехнический институт, инженерно-строительный факультет. И вот до начала войны они строили дороги, конструировали и проводили их в Средней Азии, по Закавказью. А когда началась война, моя тетя Наталья Зенько (Онопришвили), впоследствии ставшая профессором и известной в медицинском кругу рентгенологом, работала главврачом при госпитале. И мой папа на вертолетах вместе с медперсоналом летал на фронт, забирали тяжелораненых и доставляли их в военный госпиталь.
- То есть он был и профессиональным летчиком?
— И да, и нет. Он прошел курсы в ДОСАФЕ-е, он всю жизнь летал на вертолетах, даже во время экспедиций.
- А чем он занимался после войны?
— После войны он со своим другом поступил во ВГИК, на операторский факультет. Но там, в Москве, он вновь встретил мою маму, свою будущую супругу, с которой познакомился еще на войне. Моя мама была контужена после взрыва, который произошел рядом с ней, и, оказывается, он ее тоже спас.
— Моя мама пережила Ленинградскую блокаду и в составе агитбригады дошла до Берлина. Она была выпускницей Академии художеств, и с передовой они писали плакаты, карикатуры и другие агитационные материалы. Она также писала для полевой газеты статьи, стихи публиковала. Так что они познакомились на войне, скорее всего в 1944 году. Мама у меня была очень красивая, она была финка по происхождению, ее звали Мария Терво. Но так как тогда не очень-то было престижно носить нерусские фамилии, то она стала Васильевой. Эту фамилия семьи, которая ее приютила в Советской России. А так она родилась в Финляндии, которая после раздела границ в результате Финской войны стала территорией Карело-Финской АССР, поэтому у нее была возможность учиться в Ленинграде. С папой они встретились во время какого-то фестиваля в Москве, откуда папа и привез маму в Тбилиси, бросив учебу.
- Значит, курсы операторские он так и не закончил?
— Не закончил. Он боялся, что моя мама опять исчезнет. В Тбилиси мою маму очень тепло приняла бабушка, она тогда была еще жива. И потом у них родились дети. У меня брат старший, ему 67 лет, и я на 10 лет младше.
Фото-Граф Ираклий Зенько
Но, несмотря на безумную увлеченность Ираклия Зенько разными профессиями и специальностями, главной страстью его жизни все же оставалась фотография.
— Это была его стихия, — рассказывает дочь фотографа. — Интересная вещь: у папы была справка о происхождении, в которой была написано: "Родом из буржуев" (смеется). Но вот моего брата не приняли в комсомол из-за этого. Папа никогда не был ни коммунистом, ни комсомольцем, естественно. И он всегда говорил, что у него княжеский титул отобрали, но зато я горжусь тем, что я граф, фото-граф.
Ираклий Зенько, действительно, был ассом фотографии, особенно художественной. Когда его дочь пришла на факультет журналистики, преподаватель курса фотожуналистики Сандро Мамасахлиси удивился: чему я могу тебя научить, при таком-то отце?!
Ираклия Зенько не стало в 1982 году. Он умер скоропостижно, кровоизлияние головного мозга. Ему было 69 лет. В трудовой книжке у фотографа было всего лишь две записи: принят на должность фотографа в 1947 году и изъят из списка сотрудников в связи со смертью 16 декабря 1982 года.
Ираклий Зенько сделал более 45 тысяч снимков, которые сегодня хранятся в Национальном архиве Грузии, в архиве министерства культуры и охран памятников Грузии, а также в различных научных обществах. Как отмечает Алла Зенько, в 2018 году, к 105-летию со дня рождения Ираклия Зенько в Грузии при поддержке Минкультуры планируется персональная выставка мастера.
Наследие фотографа Ираклия Зенько – это наследие Грузии, которым следует гордиться. Ведь ему удалось сделать свою прекрасную и раритетную теперь фотохронику достоянием вечности.
