Готов поспорить – голос Фрэнка Синатры в моем поколении узнают все. Обаятельный, необыкновенно мелодичный баритон. Со своеобразными, едва уловимыми оперными обертонами – как-никак, этнический итальянец. И манера – хоть и эмоциональная, но сдержанная. Без дешевых эффектов.
Когда у нас его записи появились на телеэкране, оказалось, что он и одевается консервативно. В классическом духе. Как и подобает преуспевающему мужчине, в детстве, надо полагать, чинно посещавшему католическую церковь. Во всяком случае, окружению хорошо было известно, что Фрэнк терпеть не может распущенности, и всегда выглядит с иголочки.
Певца давно нет в живых. А мы, избавившись от диктата классических и народных музыкальных назиданий, получили возможность беспрепятственно наслаждаться его пением. Я Синатру ценю как личность. И как вокалиста.
Насколько высоко? Безусловно, очень высоко. Если честно, меня лишь немного смущает, что знаменитый хит "New-York, New-York!" мне больше нравится в дуэте с Лайзой Минелли, чем в сольном исполнении. Хотя оправдываться глупо – дело сугубо личное…
И еще я постоянно вижу рядом и другого Синатру. Сына пожарника – из низов среднего класса. Через полосу головокружительных взлетов и безнадежных падений ставшего воплощением свободного человека. Им я бесконечно восхищаюсь! Еще и потому, что он сумел сплавить понятную и близкую нам южную ментальность, которую мы в себе вечно сдерживаем и критикуем, с американской деловитостью и настойчивостью.
Широта его интересов поражает – собственная кинокомпания, частная авиалиния, ракетный завод, недвижимость по всей стране. Поразительная деловая хватка! Да еще в сферах, с музыкой никак не связанных. Неудивительно, что Синатру постоянно пытались уличить в связях с итальянской мафией. Еще бы! В силу своих корней он, естественно, мог быть знаком и общаться с мафиози. И как этнический сородич даже пробуждать в них уважение. Или симпатию.
А вот что касается связей – они так и не выползли за расплывчатые рамки фантазий его не столь уж малочисленных завистников. Сам Фрэнк Синатра воспринимал подобные обвинения как личную обиду и категорически отрицал. Предпочитая при этом открыто дружить с президентами.
Как же все-таки Синатре удалось столь многого добиться затем и надежно держать в руках?
Лучше всех на этот вопрос, по-моему, ответил, на мой (и нее только на мой) взгляд, журналист Гэй Талезе. Написанный им для Esquire материал о Синатре до сих пор считается хрестоматийным образцом журнального очерка нового типа. Дело в том, что Синатра отказал репортеру в интервью, сославшись на простуду. Однако Талезе следовал буквально по пятам, наблюдал, подробно беседовал с окружающими его людьми, детьми, бывшими женами. И выписал образ, будто знал Фрэнка с детства.
Очерк так и называется – "Фрэнк Синатра простудился". Певец и киноактер точечными мазками показан в центре микромира, который вокруг себя создал. Принцип взаимоотношений в нем предельно прост – взаимодоверие и преданность. Для близких и верных людей Синатра никогда ничего не жалел. Обладая исключительной памятью, он обо всех, с кем работал, знал все и готов был, не дожидаясь просьб, любому помочь.
Судя по всему, Синатра-предприниматель вдумчиво занимался, как у нас принято было говорить, подбором кадров. Может даже сам того не сознавая. Видимо, обладал не меньшим талантом, чем в музыке – кадры отлично знали свое дело. И, как правило, не подводили. В традиционной Сицилии о таких, как он и сейчас говорят "Иль Падронэ". Это люди высоко ставящие свое достоинство и одновременно очень простые и щедрые. Они могут забросить все дела ради того, чтобы кого защитить и восстановить справедливость. Но в ответ требуют аналогичного отношения.
Синатра, надо заметить, не был альтруистом. Переступишь ему дорогу — ввек не забудет, — говорила его мать. Гордо добавляя, что ее он не может заставить делать то, что она не хочет. "Даже сегодня он носит трусы той марки, что покупала ему я".
В этом весь Синатра. Со своими неудачными браками и комплексами. С безграничной любовью к семье, которую так до конца и не обрел. Видимо, тонко чувствуя людей, он в личностном плане женщинам не доверял. Был слишком горд. И успел убедиться, когда гордый мужчина на мели – женщина не поможет. Особенно женщина на вершине…
Лучше всех о нем сказала Нэнси Синатра-младшая: "Он лучше любого другого, ну, или, во всяком случае, люди так считают. И он вынужден оправдывать это мнение".
Фрэнк Синатра в душе был слишком традиционным человеком. Окруженный друзьями и поклонниками, он оставался одиноким. И при этом, как ни странно, практически не имел возможности уединиться. Обычный парадокс звезды.
К чему он всегда относился предельно ответственно и серьезно – это пение и собственные дети.
У Гэя Талезе замечательное сравнение: "Фрэнк Синатра простудился. Простывший Синатра — как Пиккассо без красок или Феррари без топлива, только еще хуже. Обычная простуда лишает Синатру его самой беззащитной жемчужины – его голоса".
Блестящий, надо сказать очерк. Советую отыскать в Интернете и прочесть.
И желаю не простыть!
Всем удачного дня!
