Стресс-тест для системы Иванишвили
Прошедшие парламентские выборы - главное событие 2020 года в Грузии. Они завершили четырехлетний избирательный цикл и стали серьезным стресс-тестом для властной системы, созданной отцом-основателем "Грузинской мечты" Бидзиной Иванишвили.
Основные политические силы страны вступили в предвыборную борьбу задолго до официального ее старта. Наверное, не будет преувеличением назвать прологом завершившейся кампании президентские выборы 2018 года. Два года назад после серии чувствительных проигрышей оппозиция почувствовала возможность для реванша, хотя в относительном успехе Григола Вашадзе (который уступил победу только во втором туре) была не только его заслуга, но и крайне неудачная электоральная стратегия "партии власти". Как бы то ни было, а первый тревожный звоночек для "Грузинской мечты" прозвучал.
В 2019 году, казалось бы, у правящей партии и вовсе наступили не самые лучшие времена. Сначала массовые акции, спровоцированные "ночью Гаврилова", а затем и вторая серия протестных выступлений в связи с внесением поправок в Конституцию. И заметим, все эти волнения были напрямую связаны с предвыборной тематикой. Когда с помощью внешних игроков (посольство США и представительство Евросоюза) в марте 2020 года был заключен меморандум о взаимопонимании, согласно которому власти были вынуждены по многим пунктам уступить оппозиции, ситуация выглядела как масштабное отступление "Грузинской мечты". Но, как гласит старая народная мудрость, не было бы счастья, да несчастье помогло.
Пандемия коронавируса, во-первых, поставила на паузу внутриполитическую активность. Во-вторых, в чрезвычайной ситуации спрос на популистскую повестку резко упал. Напротив, возросла позитивная оценка тех, кто был готов не просто говорить, а брать на себя ответственность. Правительство в период "первой волны" ввело беспрецедентно жесткие меры и по сравнению с соседними странами добилось большей эффективности. Конечно, "вторая волна" не обошла стороной и Грузию. Но эти вопросы оппозиция уже просто не успела должным образом обыграть.
Наконец, стоит отметить гибкую реакцию властей на разразившийся военный конфликт в Карабахе. В отличие от импульсивного Михаила Саакашвили, сразу заявившего о поддержке одной стороны, премьер и президент Грузии высказались за то, чтобы их страна выступала в роли посредника, а не участника противостояния. Все эти факты вкупе с информационными кампаниями, напоминавшими рядовому избирателю о прежних временах "бури и натиска", когда страну возглавляли "националы", сделали свое дело.
По итогам голосования "Грузинская мечта" получила более 48% голосов. Это еще не гарантия триумфа и создания прецедента "третьего срока" для победителей выборов. Многое еще не до конца ясно. В ряде мажоритарных округов пройдут вторые туры голосования. Да, сегодня этот сегмент парламента невелик (одна пятая часть). Но голоса одномандатников станут важными "гирьками", которые могут укрепить вес любого партийного списка.
Стоит также иметь в виду, что за годы политического доминирования "Грузинской мечты" сложилась система, при которой есть власть и есть разнородная оппозиция. В этом оппозиционном спектре выделяется "Единое национальное движение" (ЕНД), но среди тех, кто недоволен властями, далеко не все ставят знак равенства между неприятием Иванишвили и поддержкой команды Саакашвили.
Как бы то ни было, "мечтателям" предстоит формировать правительство. И оппоненты правящей партии сегодня не готовы подставить ей свое плечо. Возможно, когда все расклады по выборам с учетом одномандатных округов, будут ясны, "Грузинская мечта" сможет самостоятельно оформить кабинет. Но при таком сценарии его устойчивость, особенно в среднесрочной перспективе, будет меньше, чем до 2020 года.
Легитимность выборов: внешний фактор
На этом фоне блок "Сила в единстве" (костяком которого является ЕНД) заявляет о непризнании итогов голосования. И его готовы поддержать другие оппозиционные силы. Уже пошли массовые протестные акции. И, скорее всего, они могут воспроизводиться. Вследствие этого возникает соблазн описать текущие события как предчувствие новой "цветной революции". Такая схема, как, впрочем, и любая другая, не учитывает многих нюансов, как внутренних, так и внешнеполитических.
Массовые протесты сопровождают Грузию с момента распада СССР и установления государственной независимости. Но далеко не всегда они приводили к тому итогу, что случился в 2003 году. Более того, "революция роз" как раз была, скорее, исключением, а не правилом. Трудно назвать выборы, которые бы оппоненты властей признавали бы легитимными. Так было и во времена правления Саакашвили, так и после его ухода. Но пазл лишь в 2003 году счастливо сложился для тех, кто вышел на улицы, чтобы потом привести во власть людей, которых протестующие считали "своими". Произошло это потому, что режим Эдуарда Шеварднадзе попросту одряхлел, утратил в значительной степени связь с реальностью. Но этого не произошло в 2020 году с Иванишвили и его соратниками, занимающими официальные посты в грузинской власти. Напротив, в кризисных условиях они показали свою эффективность.
Триумф "младогрузин" в 2003 году был в немалой степени обеспечен и внешней поддержкой. Сразу стоит оговориться: не США создали революционную ситуацию в Грузии тех лет. Но они способствовали международной легитимации Саакашвили и его команды. Эта всесторонняя помощь привела к укреплению американского влияния на грузинскую политику настолько, что постепенно она стала важным фактором внутреннего развития страны. Что мы увидели и в истории с меморандумом о взаимопонимании, ставшем своеобразным кодексом парламентской кампании-2020.
В этой связи заявление посольства США о выборах в Грузии - это не просто частное мнение одного из диппредставительств иностранных государств. Между тем, оно четко свидетельствует, что "запугивание и подкуп избирателей наносят ущерб процессу выборов, но этого недостаточно, чтобы объявить их нелегитимными". Во многом посольство США в Тбилиси разделяет оценку БДИПЧ/ОБСЕ о том, что "парламентские выборы в Грузии были проведены в конкурентной среде и с уважением к основным свободам в целом". С такими диагнозами оппозиции, настроенной на стратегическое взаимодействие с Вашингтоном и Брюсселем, будет трудно объяснять свое упорство в отстаивании точки зрения на итоги голосования 31 октября.
В ходе выборов оппозиционные силы, в особенности сторонники Саакашвили, пытались изображать "Грузинскую мечту" едва ли не как пророссийскую силу, но в реальности такое представление не соответствует действительности. Именно во время пребывания у власти нынешней правящей партии Грузия подписала Соглашение об Ассоциации с Евросоюзом, добилась безвиза со странами Шенгена и продолжила курс на сближение с НАТО, хотя и без формального членства в альянсе.
Сейчас США и их союзникам не нужны потрясения внутри страны, которую они считают для себя стратегически важной. Тем более, что с экстравагантным Саакашвили они уже поработали и к концу его правления пришли к выводу о желательности его ухода. Но сильное правительство Вашингтону также не нужно. Сила - это возможность для построения самостоятельной внешнеполитической линии. И потому важно оставить для грузинского "аспиранта" пару-тройку не сданных "кандидатских экзаменов". Например, в виде признания выборов с оговорками, а также недопущения доминирования "Мечты" в грузинской политике. И потому нас еще ждут призывы к учету мнения миноритариев при формировании правительства, переговорам с разными оппозиционными партиями, коабитации и компромиссам. Полуторопартийной системы, по аналогии с мексиканской, Штаты не слишком желали бы в завтрашней Грузии. Но в случае сохранения евро-атлантического курса на международной арене, полагаю, этому и не слишком будут мешать.
Фактор России и будущее нормализации
Во время парламентской кампании российский фактор, конечно же, присутствовал. Но нельзя сказать, чтобы он делал погоду. Тема вмешательства Кремля в выборы была раздута в связи с публикацией материала, связанного с Михаилом Ходорковским, центра "Досье". Он был посвящен "руке Москвы" в поддержке одной из парламентских партий Грузии "Альянс патриотов". Грузинская Служба государственного аудита даже приступила к изучению дела этого объединения на предмет проверки его финансовых активов.
Однако, что бы кто ни исследовал и какие бы "неравнодушные граждане" не обращались с требованиями прокурорских проверок и наказаний "агентов Кремля", "Альянс" не был среди фаворитов избирательной гонки. По итогам голосования он прошел в парламент, но результат в 3,18% голосов говорит о том, что эта политическая сила вряд ли будет формировать внешнеполитическую повестку дня в обозримой перспективе.
Конечно, сторонники Саакашвили и другие оппозиционеры обвиняли правящую партию в связях с Москвой. В дело шли и факты из биографии премьер-министра Георгия Гахария, обучавшегося в свое время в МГУ имени М.В. Ломоносова. Хотя в этом случае стоило бы изучить жизненный путь такой выпускницы МГИМО, как Элен Хоштария, ранее состоявшей в ЕНД, а затем вошедшей во фракцию "Европейская Грузия". Но оставим биографические очерки авторам серии о жизни замечательных людей. Зафиксируем лишь, что после того, как в 2012 году "Грузинская мечта" впервые выиграла парламентские выборы и сформировала кабмин, ее целью была объявлена нормализация отношений с Россией.
К слову сказать, этому вопросу была посвящена специальная презентация предвыборной программы "партии власти" в Гори 26 октября 2020 года. Глава грузинского МИД Давид Залкалиани за пять дней до голосования назвал те условия, при которых Тбилиси готов улучшить отношения с Москвой. Нельзя не обратить внимание на риторическое ужесточение запросных позиций Грузии: "Две страны при нашей активной включенности отозвали признание (независимости Абхазии и Южной Осетии - ред), этот процесс не остановится. Мы доведем до конца, чтобы Россия осталась в одиночестве, но Россия обязательно должна отозвать признание. Другого пути упорядочить отношения нет".
Стоило бы, конечно, отметить, что упомянутые Залкалиани две страны - это Тувалу и Вануату. При всем желании по влиянию на международные процессы и на ситуацию в Закавказье их, очень мягко говоря, не сравнить с Россией! Да, Москва в своей поддержке абхазской и югоосетинской независимости находится в меньшинстве. Даже Минск, Нур-Султан или Ереван не пошли по пути признания двух бывших грузинских автономий. Но это не мешает Москве следовать тому курсу, который она проводит.
Во время выборов более жесткая риторика по сущностным для страны вопросам (а вопросы отделившихся территорий в Грузии остаются среди приоритетов при любой власти) является традиционной. Но готовы ли грузинские власти немного смягчить ее после подведения итогов голосования, когда правящая партия имеет все шансы продлить свое пребывания на политическом Олимпе страны? В этом есть сомнения. Нынешнее положение правящей партии менее устойчиво внутри и извне, чем раньше, несмотря на электоральный успех. Как минимум, вопрос будет отложен до формирования нового кабинета.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
