"Берут в плен даже иностранцев": что происходит в порту Мариуполя
© AP Photo / Efrem Lukatsky
Подписаться
Войска ДНР блокировали порт Мариуполя, где укрылись уцелевшие подразделения батальона "Азов". Противник продолжает огрызаться, но делает это все слабее — боеприпасы на исходе
Лидеры националистов пытаются сбежать по воздуху, а их подчиненные прорываются по земле. О том, как штурмовали морскую гавань и что рассказывают ее сотрудники, — в репортаже автора РИА Новости Виктора Званцева.
Вертушка с боеприпасами
Разрушенные доки, сгоревшее грузовое судно, раскуроченные погрузчики, застрявшие в асфальте хвостовики мин — так выглядит часть мариупольского порта, накануне перешедшая под контроль республиканских сил. За длинным бетонным причалом, всего в паре сотен метров — украинские позиции.
Причал служит укрытием для наводчиков, корректировщиков и танкистов. Выехав из-за бетонного блока, Т-72 разворачивает башню, дает три выстрела и снова прячется. В ответ летят мины, но ложатся за несколько десятков метров от цели.
"Хотя мы уже полностью контролируем ситуацию, противник все еще силен, — говорит стрелок Отдельной бригады оперативного назначения ДНР Шрам (по его просьбе позывной изменили). — Пару часов назад, например, подбили наш танк. Экипаж погиб, машина сгорела. Ждем не дождемся, когда у нациков закончатся боеприпасы".
Азовцы, по словам бойцов, воюют теперь крайне экономно — за полтора месяца их запасы сильно истощились. На освобожденной территории много опустошенных схронов. К боям здесь готовились долго и основательно.
"Мы перекрыли все пути для подвоза оружия: на земле, воде и в воздухе, — продолжает Шрам. — Последняя попытка была неделю назад. Сбили вертушку, прилетевшую со стороны Запорожья за руководством батальона. Попавший в плен экипаж сообщил, что перед эвакуацией успели закинуть в гавань ящики с патронами, гранатами и минами".
Заложник ситуации
Наступление на порт началось в первый день военной операции. Монтажник одной из мариупольских компаний Максим Агапов помнит то утро очень хорошо. "Была как раз моя смена, — рассказывает он. — Как только президент России выступил с обращением, шарахнули по военному кораблю на шестом причале, недалеко от военно-морской базы. Мы с напарником были на третьем".
Максим приехал из Горловки, работал вахтовым методом — две недели через две. С коллегами арендовал небольшой частный дом в исторической части города по соседству со знаменитым "Домом плачущих нимф", где век назад жил главный мариупольский архитектор Виктор Нильсен.
"Через дорогу квартировали азовцы, — вспоминает Агапов. — Они не сказали гражданским, что можно уйти через гуманитарные коридоры. Наоборот, никого не пускали. Некоторые семьи все же пытались выбраться, но националисты стреляли в спины. Я лично видел, как убивали безоружных людей. Одному парню снесли полголовы".
Изуродованный труп несколько дней пролежал под забором возле дома Агапова. Из-за непрекращающихся боев — улица простреливалась со всех сторон — не могли вытащить и похоронить.
В соседнем дворе еще более шокирующая картина — обгоревшие останки пенсионерки, которую разорвало прямым попаданием мины, выпущенной из здания, где укрывались националисты.
Жители Мариуполя идут по улице города. На втором плане: сотрудники МЧС ДНР разбирают завалы у разрушенных домов
"Одна прилетела и к нам, — указывает на крышу Максим. — Пробив потолок, застряла между плитой и раковиной. Повезло, что не взорвалась. Заперли кухню и ждем саперов. А сегодня утром с соседней пятиэтажки по нам стрелял снайпер. Российские военные его ликвидировали, но на всякий случай попросили еще пару дней посидеть в подвале, пока идет зачистка".
Максим видел, как, отступая в сторону порта, националисты переодевались в отобранную у гражданских одежду и пытались слиться с толпой беженцев.
Сам он, ожидая эвакуации, помогает соседям-старикам: носит воду от колонки, из остатков муки печет оладьи, топит печь. "Я хочу лишь одного — вернуться домой к родителям и супруге, — говорит монтажник. — Не уверен, что полностью восстановлюсь после всего пережитого. Это был настоящий ад".
Музыканты и актеры
К морской гавани националистов теснили сразу с нескольких направлений: запада, северо-запада и севера. В уличных боях участвовали как профессиональные военные, так и мобилизованные в середине февраля.
Среди новобранцев оказались артисты Донецкого театра оперы и балета, а также музыканты местной филармонии, наступавшие от поселка Мангуш.
"Удивительные люди, — рассказывает комбат 5-й бригады ДНР с позывным Николаич. — Подходит один из них: "У меня есть сигареты, хочу обменять на дополнительную банку тушенки". Отвечаю: "Оставь себе, просто бери банку". Он твердит: "Нет, я настаиваю". В этот момент ты понимаешь, что общаешься с настоящим интеллигентом".
Сейчас сотрудники театра и филармонии контролируют частный сектор возле порта, где все еще неспокойно. Утром ходят на штурм и зачистку, вечером собираются за ужином у костра и поминают товарищей — на днях в очередном боестолкновении погиб их коллега.
"Меня, воевавшего всю жизнь человека, эти парни поражают, — признается Николаич. — Они понимают, что каждый день могут получить вражескую пулю или осколок мины, видят убитых и раненых, но все равно делают свою работу".
Комбат старается их беречь. Если есть возможность, оставляет в тылу. Но война есть война, жертвы неизбежны. "Когда до конца зачистим порт, отправим парней обратно в Донецк", — обещает Николаич.
Одесский капитан
В порту, по словам военных, окопались разрозненные формирования азовцев. И даже здесь они продолжают прикрываться гражданскими. Причем не только местными.
"Вон с того судна освободили 25 человек, — показывает на пришвартованный к пристани транспортник Шрам. — Капитан из Одессы, остальные — европейцы и американцы. Им не разрешали выйти, держали как живой щит. Чтобы выяснить, действительно ли это моряки, всех отвезли на фильтрацию".
В МГБ проверяют едва ли не каждого оказавшегося в порту и окрестностях. Ведь ясно, что разгромленные националисты попытаются схитрить. У многих азовцев есть левые удостоверения работников гавани или других городских предприятий.
По данным командования армии ДНР, Мариуполь практически полностью зачищен, однако в некоторых районах, в основном в промзоне, укрываются три-четыре тысячи украинских военных. Сколько времени и сил потребуется на то, чтобы принудить их сложить оружие и выйти с поднятыми руками, офицеры предсказывать пока не берутся.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
