https://sputnik-georgia.ru/20220828/269844384.html
Бельгия выпустила на свободу сообщницу "чудовища из Шарлеруа"
Бельгия выпустила на свободу сообщницу "чудовища из Шарлеруа"
Sputnik Грузия
С сегодняшнего дня Мишель Мартен, преступница, садистка, бывшая жена педофила и серийного убийцы Марка Дютру, пользуется абсолютно неограниченной свободой 28.08.2022, Sputnik Грузия
2022-08-28T21:13+0400
2022-08-28T21:13+0400
2022-08-28T21:13+0400
в мире
бельгия
франция
происшествия
колумнисты
https://cdnn1.img.sputnik-georgia.com/img/22938/81/229388133_0:96:1500:940_1920x0_80_0_0_c59a58eaf4ba875f766d492b11090240.jpg
Бывшая заключенная не обязана никому отчитываться ни в своих передвижениях, ни в своих действиях, которые, например, могут касаться поисков и найма на работу, пишет автор РИА Новости.С женщины, — и это было доказано как следствием, так и судебным процессом — уморившей голодом и жаждой двух девочек, старшей из которых не исполнилось и девяти лет, королевской юстицией сняты последние ограничения, которым преступница следовала предыдущие десять лет.Мартен получила возможность УДО еще десять лет назад, но ее статус в общественном сознании был таков, что ее отказались принимать даже в монастыре, а при попытке обратиться к властям соседней Франции там на бельгийцев замахали в ужасе руками.Холодный ужас, обуявший в тот момент французов, как и бельгийцев, да и многих европейцев, объясняется просто.Мишель Мартен была не только женой Марка Дютру, похищавшего, насиловавшего, а потом снимавшего мучения своих жертв на видео, а еще — морившего девочек голодом, а затем зарывавшего их заживо, опоив до беспамятства снотворным, она во всем этом принимала участие, помогая потом скрывать и следы преступлений.Лишь родители погибших девочек задали сакраментальные вопросы о том, как так устроена юридическая система, что их дочери погибли в мучениях, а их убийца вышла на свободу, пробыв в заключении лишь половину из тридцатилетнего срока, к которому была приговорена.Итак, что произошло в бельгийском королевстве, подданные которого перестали или почти перестали доверять решениям юстиции?Для начала стоит напомнить, что трагедия, пусть и случившаяся больше четверти века назад, пролила свет на практически полную дисфункциональность, если не назвать это саботажем, работы полиции.Хотя Дютру, как и его жена, имели в прошлом и тюремное заключение (по схожему поводу — похищение и сексуальное насилие), и обвинение в рэкетирстве, а сам Дютру между всем этим еще и немножко занимался грабежами и воровством, на эту пару, притом что несовершеннолетних девочек похищали в регионе, где находится Шарлеруа, внимания следственные органы не обратили.К их поимке и всем последующим событиям привела не работа правоохранителей, а внимание прохожего, не сумевшего, правда, воспрепятствовать похищению девочки-подростка, но успевшего запомнить номер регистрационного знака автомобиля, на котором скрылись преступники.Следствие продолжалось семь с лишним лет, суд определил максимальные сроки наказания для садистов и убийц. Казалось, что правосудие восторжествовало.Нет, не восторжествовало.И это не правосудие, отвечает всем отец одной из погибших Жан-Дени Лежен.Его восьмилетнюю дочь звали Жюли. Ее похитили вместе с подружкой Мелиссой. Обе девочки играли на улице.Их насиловали. И эти действия снимали на видео. Мелисса погибла первой. Ее подруга Жюли прожила еще несколько дней, находясь все это время рядом с телом умершей подруги.Если отвлечься от деталей, леденящих кровь, и сосредоточиться исключительно на вопросах юриспруденции, то выяснится, что каждый нюанс — например, что капель из пипетки, чтобы дать напиться, было нацежено в один из дней больше — свидетельствовал в пользу и в защиту тогда обвиняемой, а сегодня — полностью свободной преступницы.Сам процесс, по словам родителей жертв, превратился из отстаивания прав тех, кто умер в мучениях, в состязание между прокурором и адвокатами (с чрезвычайно жирными гонорарами и практически планетарной медийностью).Голоса жертв — вернее, их мольбы и хрипы — не услышал никто, даже присяжные.Зато они услышали вокализы адвокатов, насколько сама Мартен была под влиянием "токсичных и зависимых отношений с супругом", как была парализована ее воля, как она старалась от этой зависимости избавиться. Вот эти аргументы как раз юстиция отчего-то восприняла со всей серьезностью.Услышала их много раз и тоже отчего-то приняла близко к сердцу, поддержав (и это не сарказм) "усилия мадам Мартен вновь стать полезным членом общества". Сообщница "чудовища из Шарлеруа" до встречи с ним работала воспитательницей в детском саду. Находясь в тюрьме, она получила диплом учительницы. За счет налогоплательщиков, кстати. В числе которых, разумеется, и родители ее и Дютру жертв.И поскольку все ограничения с нее сняты, теоретически она может претендовать на пост для работы в начальной школе.Официальная бельгийская юстиция, по крайней мере, пока не выдвинула по этому поводу никаких возражений.А что общество?Молчание общества — это как молчание ягнят. Знаменитый роман Томаса Харриса и не менее знаменитая его экранизация, поставленная Джонатаном Демме, вышли из печати и на экраны как раз в то десятилетие, когда свои преступления совершала пара Дютру — Мартен. Видимо, оба крупных автора уловили, что покорное следование обстоятельствам, поскольку таковы общепринятые правила, становится из настроения тенденцией. А из тенденции — вектором развития социума.В книге и фильме главная героиня Кларисса Старлинг, стараясь справиться с собственной детской травмой, убийцу и маньяка в итоге находит, пусть и вопреки всему. И уничтожает его метким выстрелом. В жизни, в реальности ни такого человека, ни таких людей в бельгийском королевстве не обнаружилось."По всему нашему миру, в той его половине, что теперь скрыта мглою ночи, я должна искать и найти существо, что живет слезами других", — говорит Кларисса.Существо это бельгийские коллеги героини книги и фильма искали без особой отдачи, а осудив на три десятилетия тюрьмы, выпустили на половине срока. Вернув, так сказать, его, это существо, жившее слезами других, цедя им воду каплями из пипетки, обществу.На самом деле то, что сообщница Дютру стала свободна, едва сегодня на часах пробило полночь, говорит о том, что состояние нынешнего европейского общества таково, что оно молчит, как молчали овцы в загоне. Ну и следовательно, судьба такого социума, как и тех овец, в общем предрешена.Слезы жертв и их родителей значения там, где правят бал параграфы процедуры, а не сострадание, здравый смысл и чувство справедливости, высохли и значения больше не имеют.Это уже не вероятие или гипотеза, это всего лишь констатация. Горькая, но необходимая.Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
бельгия
франция
Sputnik Грузия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2022
Елена Караева
https://cdnn1.img.sputnik-georgia.com/img/07e5/0a/1c/261561905_141:0:660:519_100x100_80_0_0_aca3e0227ebe3b5fef029e240530a8c5.jpg
Елена Караева
https://cdnn1.img.sputnik-georgia.com/img/07e5/0a/1c/261561905_141:0:660:519_100x100_80_0_0_aca3e0227ebe3b5fef029e240530a8c5.jpg
Новости
ru_GE
Sputnik Грузия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Грузия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Елена Караева
https://cdnn1.img.sputnik-georgia.com/img/07e5/0a/1c/261561905_141:0:660:519_100x100_80_0_0_aca3e0227ebe3b5fef029e240530a8c5.jpg
в мире, бельгия, франция, происшествия, колумнисты
в мире, бельгия, франция, происшествия, колумнисты
Бельгия выпустила на свободу сообщницу "чудовища из Шарлеруа"
С сегодняшнего дня Мишель Мартен, преступница, садистка, бывшая жена педофила и серийного убийцы Марка Дютру, пользуется абсолютно неограниченной свободой
Бывшая заключенная не обязана никому отчитываться ни в своих передвижениях, ни в своих действиях, которые, например, могут касаться поисков и найма на работу,
пишет автор РИА Новости.
С женщины, — и это было доказано как следствием, так и судебным процессом — уморившей голодом и жаждой двух девочек, старшей из которых не исполнилось и девяти лет, королевской юстицией сняты последние ограничения, которым преступница следовала предыдущие десять лет.
Мартен получила возможность УДО еще десять лет назад, но ее статус в общественном сознании был таков, что ее отказались принимать даже в монастыре, а при попытке обратиться к властям соседней Франции там на бельгийцев замахали в ужасе руками.
Холодный ужас, обуявший в тот момент французов, как и бельгийцев, да и многих европейцев, объясняется просто.
Мишель Мартен была не только женой Марка Дютру, похищавшего, насиловавшего, а потом снимавшего мучения своих жертв на видео, а еще — морившего девочек голодом, а затем зарывавшего их заживо, опоив до беспамятства снотворным, она во всем этом принимала участие, помогая потом скрывать и следы преступлений.
Снятие с этого монстра, пусть и в юбке, части ограничений в том, что касается ее личной свободы, еще десять лет назад вызвало в Бельгии массовые протесты, а сегодня, если не считать публикаций в медиа, прошло практически незаметным для общественного мнения.
Лишь родители погибших девочек задали сакраментальные вопросы о том, как так устроена юридическая система, что их дочери погибли в мучениях, а их убийца вышла на свободу, пробыв в заключении лишь половину из тридцатилетнего срока, к которому была приговорена.
Итак, что произошло в бельгийском королевстве, подданные которого перестали или почти перестали доверять решениям юстиции?
Для начала стоит напомнить, что трагедия, пусть и случившаяся больше четверти века назад, пролила свет на практически полную дисфункциональность, если не назвать это саботажем, работы полиции.
Хотя Дютру, как и его жена, имели в прошлом и тюремное заключение (по схожему поводу — похищение и сексуальное насилие), и обвинение в рэкетирстве, а сам Дютру между всем этим еще и немножко занимался грабежами и воровством, на эту пару, притом что несовершеннолетних девочек похищали в регионе, где находится Шарлеруа, внимания следственные органы не обратили.
К их поимке и всем последующим событиям привела не работа правоохранителей, а внимание прохожего, не сумевшего, правда, воспрепятствовать похищению девочки-подростка, но успевшего запомнить номер регистрационного знака автомобиля, на котором скрылись преступники.
Следствие продолжалось семь с лишним лет, суд определил максимальные сроки наказания для садистов и убийц. Казалось, что правосудие восторжествовало.
Нет, не восторжествовало.
И это не правосудие, отвечает всем отец одной из погибших Жан-Дени Лежен.
Его восьмилетнюю дочь звали Жюли. Ее похитили вместе с подружкой Мелиссой. Обе девочки играли на улице.
Жюли и Мелиссу держали в клетке, там же они и спали. Девочкам давали пить несколько капель воды в день, цедя их из пипетки. Их рацион состоял из дешевого печенья — по одной штучке в день. Этим занималась как раз Мишель Мартен, ее показания и эти подробности значатся в протоколах как следствия, так и суда.
Их насиловали. И эти действия снимали на видео. Мелисса погибла первой. Ее подруга Жюли прожила еще несколько дней, находясь все это время рядом с телом умершей подруги.
Если отвлечься от деталей, леденящих кровь, и сосредоточиться исключительно на вопросах юриспруденции, то выяснится, что каждый нюанс — например, что капель из пипетки, чтобы дать напиться, было нацежено в один из дней больше — свидетельствовал в пользу и в защиту тогда обвиняемой, а сегодня — полностью свободной преступницы.
Сам процесс, по словам родителей жертв, превратился из отстаивания прав тех, кто умер в мучениях, в состязание между прокурором и адвокатами (с чрезвычайно жирными гонорарами и практически планетарной медийностью).
Голоса жертв — вернее, их мольбы и хрипы — не услышал никто, даже присяжные.
Зато они услышали вокализы адвокатов, насколько сама Мартен была под влиянием "токсичных и зависимых отношений с супругом", как была парализована ее воля, как она старалась от этой зависимости избавиться. Вот эти аргументы как раз юстиция отчего-то восприняла со всей серьезностью.
Услышала их много раз и тоже отчего-то приняла близко к сердцу, поддержав (и это не сарказм) "усилия мадам Мартен вновь стать полезным членом общества". Сообщница "чудовища из Шарлеруа" до встречи с ним работала воспитательницей в детском саду. Находясь в тюрьме, она получила диплом учительницы. За счет налогоплательщиков, кстати. В числе которых, разумеется, и родители ее и Дютру жертв.
И поскольку все ограничения с нее сняты, теоретически она может претендовать на пост для работы в начальной школе.
Официальная бельгийская юстиция, по крайней мере, пока не выдвинула по этому поводу никаких возражений.
А общество по большому счету помалкивает — ставить публично под сомнение юридические нормы и решения в Европе сегодня практически невозможно без риска стать парией и получить встречный иск.
Молчание общества — это как молчание ягнят. Знаменитый роман Томаса Харриса и не менее знаменитая его экранизация, поставленная Джонатаном Демме, вышли из печати и на экраны как раз в то десятилетие, когда свои преступления совершала пара Дютру — Мартен.
Видимо, оба крупных автора уловили, что покорное следование обстоятельствам, поскольку таковы общепринятые правила, становится из настроения тенденцией. А из тенденции — вектором развития социума.
В книге и фильме главная героиня Кларисса Старлинг, стараясь справиться с собственной детской травмой, убийцу и маньяка в итоге находит, пусть и вопреки всему. И уничтожает его метким выстрелом. В жизни, в реальности ни такого человека, ни таких людей в бельгийском королевстве не обнаружилось.
"По всему нашему миру, в той его половине, что теперь скрыта мглою ночи, я должна искать и найти существо, что живет слезами других", — говорит Кларисса.
Существо это бельгийские коллеги героини книги и фильма искали без особой отдачи, а осудив на три десятилетия тюрьмы, выпустили на половине срока. Вернув, так сказать, его, это существо, жившее слезами других, цедя им воду каплями из пипетки, обществу.
На самом деле то, что сообщница Дютру стала свободна, едва сегодня на часах пробило полночь, говорит о том, что состояние нынешнего европейского общества таково, что оно молчит, как молчали овцы в загоне. Ну и следовательно, судьба такого социума, как и тех овец, в общем предрешена.
Слезы жертв и их родителей значения там, где правят бал параграфы процедуры, а не сострадание, здравый смысл и чувство справедливости, высохли и значения больше не имеют.
Это уже не вероятие или гипотеза, это всего лишь констатация. Горькая, но необходимая.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
