Надана Фридрихсон, эксперт аналитического центра КУБ – для Sputnik Грузия
Вопрос преподавания иностранных языков в Грузии всегда имел политический контекст. Во времена Саакашвили, когда отношения Москвы и Тбилиси вышли на уровень противостояния, в республике повсеместно преподавали английский язык. Это была активная демонстрация северному соседу, что страна не только на уровне внешнеполитических решений совершает поворот в сторону Запада, но и активно готовит к этому развороту население.
Удивительно, но это работало. Мой ровесник, грузин – друг детства уехал в Тбилиси в начале нулевых. Вернулся он в российскую столицу в 2009-м, когда самое страшное между Россией и Грузией уже произошло. Он действительно великолепно говорил на английском (хотя и с характерным акцентом), чем очень гордился. Рассказывал, как еще в школе приглашенные из Америки преподаватели буквально "вбивали" им знание языка.
Правда, с началом социально-экономического кризиса в Грузии он полетел не в Нью-Йорк, а в Москву. Первое время еще поговаривал, что скоро вернется в Тбилиси – вот только решит ряд финансовых вопросов и вернется. Постепенно эти разговоры прекратились, и вот на дворе 2015 год – а он по-прежнему в России.
Пропаганда западничества – это одно, а вот практические знания английского грузинским гражданам пока не сильно пригодились. В Грузии так и не было открыто множество филиалов западных кампаний, которые бы щедро создавали рабочие места. Не помогло даже подписанное летом 2014 год ассоциативное соглашение с ЕС – скорей, наоборот, на общественном уровне оно даже вызывает раздражение. Ведь никаких реальных дивидендов от такого сближения с Европой простое население пока не получило.
Да и в Соединенных Штатах новоявленных англо-саксонских новобранцев, как оказалось, не сильно ждали. Только самого Саакашвили приютили в Бруклине – пока он не перебрался на Украину.
Китай вместо Штатов?
И вот новый тренд. Несколько дней назад директор национального центра профессионального развития учителей Георгий Мачабели и посол Китая в Грузии Юе Бин (Yue Bin) подписали меморандум, согласно которому в страну прибудут учителя-добровольцы, которые будут преподавать китайский язык.
Тренд, безусловно, интересен. Китай имеет серьезные виды на страны Южного Кавказа в целом и Грузию – в частности. Вполне возможно, что знания китайского в итоге окупятся получением рабочих мест в филиалах китайских компаний и возможностью работать или стажироваться в Поднебесной.
Правда, выучить китайский совсем не то же самое, что освоить английский, китайский язык гораздо сложней. Но бизнесмены Китая прекрасно говорят и на английском. Поэтому фактически, если Поднебесная начнет открывать в Грузии свои компании, предлагая рабочие места местному населению, то знание китайского будет поощряться, но едва ли станет главным требованием. Возможно, наконец, пригодятся знания английского.
Интерес не без осложнений
Интерес Китая непосредственно к Грузии проявился достаточно давно. Но сотрудничество развивается ступенчато и с переменным успехом.
В 2012 году стороны заключили соглашение, согласно которому в Тбилиси планировалось строительство экономической зоны Hualing. Все бы ничего, но такое решение вызвало серьезное сопротивление со стороны населения республики.
Но, несмотря на этот досадный инцидент, сегодня Поднебесная для Грузии – пятый по величине торговый партнер. Китайские компании проявляют большой интерес к инфраструктурным проектам. Пекин интересуется участием в строительстве железных дорог и созданием в Кутаиси зоны свободной торговли.
Да и газовая тематика небезынтересна. Как стало понятно с лета, стараниями компании Frontera Resources к Грузии стали примерять новый статус. Теперь она не только «окно в Черное море» для региональных газовых проектов, но в перспективе сможет добывать свой газ.
В свою очередь, Грузию, что очевидно, весьма интересуют китайские инвестиции, которые могут оказать положительный эффект на социально-экономическую ситуацию в республике.
Однако США явно не планируют отказываться от Грузии как геополитической зоны своего влияния.
Зачем Грузии в практическом смысле, еще не будучи членом НАТО, присоединяться к силам быстрого реагирования – остается только гадать. Но это решение хорошо смотрится на фоне продолжающейся риторики о стремлении страны заполучить вожделенное членство.
В реальности это, в конечном счете, может привести к серьезному ухудшению отношений Грузии и России. Ведь подразделения, входящие в силы быстрого реагирования альянса, могут быть направлены в зоны разгорающихся конфликтов. А вдруг, к примеру, обострится обстановка в Молдавии? Можно себе представить, какая будет реакция Москвы, если грузинские войска примут участие в каких-либо операциях (возможно даже провокационного характера), например, в районе Приднестровья. Это совсем не то же самое, что грузинский батальон, воюющий на Украине и находящийся в оппозиции к самим властям Грузии. Это гораздо более опасная история.
На сегодняшний день на официальном уровне в Грузии политические ориентиры доминируют над экономическими. Тем не менее, Тбилиси делает маленькие прагматичные шаги в сторону от западного курса. Насколько далеко страна готова отойти от намеченного еще при Саакашвили маршрута – покажут ближайшие год – два.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
