Бывший собкор "Известий" в Армении Сергей Баблумян специально для Sputnik Грузия рассказывает о случае в самолете, где было месту и веселью и профессионализму
Стройные ноги в черных лосинах представляли интерес не только по форме, но и по существу. Вжавшись в кресло, девушка забросила их далеко выше плеч, и так, упираясь в межсалонную перегородку, проспала значительную часть перелета из Европы в Америку.
Когда знаешь, что путь от Франфурта-на-Майне в Германии до Детройта в Соединенных Штатах составляет восемь с лишним часов, а занять себя решительно нечем, то устремленные ввысь ноги спящей красавицы время в пути заметно сокращают.
По ходу перемещения в воздушном пространстве девушка не раз меняла диспозицию, но всякий раз оказывалась в чрезвычайно неудобном для сна положении, и это не могло не привлекать внимание. Вот тут я, наконец, отхожу от формы и перехожу к содержанию.
Два места рядом с автором занимали молодые грузинские парни, внимательно наблюдавшие за акробатическими этюдами девушки в лосинах. Особый интерес у них вызвал момент, когда она, убрав ноги и, сложившись вдвое, свесила голову ниже колен и в этой немыслимой позе в очередной раз заснула. Как ей удавалось такое, было не понять. Илико (так называл его друг, которого Илико, в свою очередь, называл Гиви) взялся снимать композицию на мобильный телефон.
Успех просмотра получившихся снимков был полный, но относительно тихий. Слово "тихий" здесь важно. Объясню, почему. Забавляясь на свой лад, молодым людям удавалось делать так, чтоб было весело, но без зубоскальства, прикольно и вместе с тем не обидно. Никаких двусмысленных подмигиваний с указанием пальцем в интересном для взыгравших гормонов направлении. Короче говоря, воспитанность и такт двух жизнерадостных граждан Грузии не вызывала сомнений и находилась в буквальном смысле на высоте.
Правда, не все утомленные полетом пассажиры захотели это оценить.
– Джонни, где ты? Подойди к бабушке, быстро!.. – то и дело раздавалось в салоне.
По проходу между рядами кресел не переставая бегал мальчишка с огненно-рыжей шевелюрой.
– Как бы он этого не хотел, оказаться за бортом Джонни не сможет, – не удержался заметить бабушке Гиви.
– А вас не спрашивают, – не очень вежливо отозвалась она.
– Молчим, – рассмеялись грузины. – Конфетку хочешь? – остановил Гиви пробегающего мимо мальчика.
Вскоре в салоне притушили свет, бортпроводники потянулись к своему закутку, но не прошло и минуты, как по громкой связи прозвучало: "Если в самолете есть врачи, просим срочно пройти к двенадцатому ряду!".
Врачей на борту не было. Тревожное объявление повторили.
– Ну, поднимайся, пошли,- растормошил вздремнувшего Ираклия Гиви.
Молодые люди двинулись к двенадцатому ряду. Бабушка рыжеволосого Джонни полулежала в кресле и не подавала признаков жизни.
– Попросите соседей рядом освободить места. Аптечку, воду, плед. Быстро! – распоряжался Гиви.
Уложить бабушку в креслах, однако, не удалось.
– Тогда на пол! Постелите плед, быстрее. Понадобится кислород, – протаскивая обмякшее тело через узкую щель между креслами, продолжали действовать молодые люди.
Команды отдавались громко, четко, уверенно. От показной дурашливости молодых людей не осталось и следа, теперь на глазах притихших от случившегося пассажиров работали профессионалы, и это вызывало доверие. Кто-то передал тонометр, принесли сумочку с лекарствами, одна из стюардесс занялась рыжеволосым сорванцом.
Где-то через час старушка открыла глаза и спросила: "Где этот несносный Джонни?".
…До самой посадки Гиви с Илико поочередно дежурили у американской бабушки и отошли только в Детройте, когда на борт поднялись врачи "Скорой" и повели бабушку к выходу.
Следом потянулись пассажиры, а между Гиви и Илико оказалась хорошо выспавшаяся девушка с черными лосинами на стройных ногах. Они о чем-то говорили и чему-то громко смеялись.
