Открылись! Родимые, любимые! Уже в строю. Карантинные месяцы заставили переоценить многое в этой жизни. Но труд представителей этой специальности в особенности.
Хорошо быть мужчиной: бритву в руки и долой отросшую шевелюру. Некоторые из "оголения" головы даже шоу устраивали, выкладывая видеоролики в социальную сеть и призывая к флешмобу. А вот прекрасной половине человечества оставалось лишь беззвучно стонать, глядя на свое отражение и верить в лучшие времена.
Карантинная красота: как женщины ухаживают за собой в период пандемии >>>
И вот эти времена, наконец, наступили. Открытие салонов красоты стало неким сигналом возвращения к привычному образу жизни. Мы решили заглянуть в некоторые из них, чтобы понять, а вернулась ли жизнь в салоны.
Новые правила
- У вас есть маска? – спрашивает на входе в один из винтажных салонов Тбилиси администратор. Я напяливаю ненавистный "намордник", подставляя лоб для измерения температуры. Дальше Рома, так его зовут, берет в руки пульверизатор, как бы сигнализируя подставить руки.
Все, шлагбаум пройден, оглядываюсь по сторонам. Да-да-да, ничего себе! Стены в кирпичной кладке, пол из темного дерева, у зеркал старинные светильники. Антураж выдержан в стиле 20-х годов.
Салон начал работать год назад. От клиентуры, насколько я успела заметить, нет отбоя. И это несмотря на то, что цены тут чуть выше обычных. В салоне три мастера бойко орудуют инструментами. Находятся друг от друга на приличном расстоянии, как и предписано соответствующей инструкцией.
Приметив одного из мастеров, я записала его в местные. Он часто переговаривался во время работы с администратором Ромой. И говорил на русском языке, правда, окончания слов проглатывал шум фена. Но в целом речь казалась чистой и понятной.
И вот он закончил стричь немолодого мужчину. Фен, пляшущий вокруг головы сидящего, водружается на место. Защитная маска, напоминающая шлем сварщика, поднимается на лоб. Пот струйками течет по лицу мастера.
- Очень жарко, - улыбается он и промокает салфеткой лицо.
Клиент, отряхнувшись от волос, уходит за барную стойку. Не коктейли пить, хотя и это можно тут получить. Просто уборная находится где-то в глубине. Тут правило такое - постригли клиента и отправляют его мыть голову. Хорошее правило, не дергаешься от колющихся волос, не почесываешься. Выходишь из салона красоты и чувствуешь себя человеком, а не ежом.
Ну вот вернулся посетитель, уселся в винтажное кресло. Стилист снова включает фен – это последний штрих, вишенка на торте, так сказать. Придирчиво оглядев себя в зеркале, посетитель расплачивается и уходит. Пользуясь минутной передышкой, мы перебрасываемся со стилистом парой слов.
- Я приехал в Грузию в первый раз четыре года назад, - говорит мне Самуил, иранец с украинскими корнями. – И мне тут так понравилось, что я решил: все, переезжаю в Грузию. И вот мы с мамой снова в Грузии. Живу тут уже девять месяцев.
- Что успели подметить? Чем удивила страна?
- Она мне близка по духу. Это ценностями называется, да? К тому же это христианская страна, а я хоть и вырос в Иране, но христианин. Из подмеченного, например, местные теряют к тебе интерес, если ты говоришь, что ты из Ирана, Ирака или Турции. Им интересен иностранец, если он из Испании, Америки, Франции.
Нет, у них не то что плохое к тебе отношение, но оно другое. Может, какая-то предвзятость… - тут Самуил берет паузу, потом, будто вспомнив, продолжает. - И еще небольшая, но все же проблема. В Грузии не любят соблюдать трудовой контракт. Он есть на бумаге, но он не действует. Это, пожалуй, первое, что приходит на ум.
Тут к нам подходит Рома и, извиняясь, говорит, что клиенты ждут Сэма, и мой новый знакомый снова заступает на вахту.
Так сложилось, что в этом салоне работают сплошь иностранцы. Как говорится, на лбу написано, что он приезжий только у одного из них – рослого симпатичного эфиопа. Мы с ним общаемся на английском в перерывах между стрижками, говорит, что приехал в Грузию вместе с другом. А когда узнает, что я местная, отвечает, что я могу говорить с ним на грузинском.
За четыре года, именно столько времени он находится в Грузии, он выучил язык, устроился работать, а год назад узнал об открытии этого салона и перешел туда работать. Все, его уже зовут, убегает. А я устраиваюсь на высокий стул барной стойки. По ту сторону стойки улыбчивая, темнокожая сотрудница салона. Посередине маленького зала (в салоне их два) бильярдный стол. Рома заносит кий, и шары раскатываются по лункам.
- Не думал, что задержусь в Грузии надолго, - рассказывает Руслан из Азербайджана. – Я работал стилистом у себя на родине, на Украине, в Турции. И когда приехал сюда, мне казалось, а, пробуду здесь несколько месяцев и уеду. Языка не знаю, работать будет трудно. Но прошло больше года, а я тут, и, вообще, собираюсь здесь остаться. Мне очень нравится в Грузии. Живу я один, а мама, папа и брат в Азербайджане. Это был такой эксперимент, который удался. Мне нравится путешествовать и работать, это хороший опыт. И ты, в конце концов, понимаешь, какая страна подходит тебе больше всего для проживания. Я выяснил, что Грузия мне подходит больше всего.
В салон пребывает все больше людей. В зале становится шумно и многолюдно. А это противоречит сегодняшней инструкции о пребывании в закрытом помещении. Поэтому администратор просит посетителей выйти за пределы салона и дождаться своей очереди на улице.
Бритые шарики и стриженные бутылки
Следующее место дислокации - крохотный салон у метро Авлабари. Причем он настолько неприметный, что мимо него можно легко пройти, не заметив. Маленький зал, непритязательный интерьер и кресла из советского детства. Такая, знаете ли, машина времени – вжик, и ты перенесся на сорок лет назад. В доисторическом кресле посетитель, над ним парикмахер Рафик.
У посетителя пышные усы и суровый взгляд - вылитый персонаж из советского прошлого. У парикмахера ножницы и спрятанное под маску лицо – типичный житель Грузии во время пандемии.
- Вы маску наденьте, - говорит мне Рафик извиняющимся тоном.
- Сомнения относительно того, стоит ли открываться, были?
- Какие могут быть сомнения, когда нужно семью содержать. Я, может быть, и посидел бы, только кто меня кормить будет, если я буду отдыхать?!
После пары ловких движений руками, колоритный персонаж расплачивается с парикмахером и уходит из салона. Нет, все же не салона, а по старинке парикмахерской. Рафик со вздохом облегчения снимает с себя маску. Остывший кофе, давно дожидающийся мастера, надо полагать, будет наконец-то выпит.
Этой парикмахерской больше полувека. В ней работал еще отец Рафика. Он пришел устраиваться на работу 49 лет назад. Тогда парикмахерская занимала гораздо больше места, в ней помещалось до 13 кресел. Но с течением времени их уплотняли, пока не оставили за ними крохотный зал. Рафик после школы часто прибегал к отцу в парикмахерскую. Все смотрел, учился, подмечал нюансы. А потом отец вышел на пенсию и передал эстафету сыну.
- Много нюансов есть в этой профессии. - рассказывает парикмахер. - С каждым человеком нужно найти общий язык, тут поневоле становишься психологом. Клиента нужно понять с полуслова. Просто сложно, когда он-то сам представляет, что хочет, а вот тебе объяснить не может. Обычно он садится в кресло, и ты уже определяешь его настроение. Правда, сейчас с маской на лице угадывать его настроение будет сложнее.
Рафик, пользуясь свободной минутой, прибирает столик, раскладывает по местам ножницы.
- А вам приходилось встречаться с мастером левшой? – спрашиваю я его. - Или они в эту профессию не идут? Ведь достать инструменты для левши не так просто.
Тифлисский брадобрей, или Чего хочет женщина >>>
- У меня ученица была левшой. Я измучился, пока заказал для нее эти ножницы. Ей это не мешало, а мне очень, пока учил ее, потому что это неудобно. Ну, слава богу, научилась, теперь работает.
- Но, ведь научиться стричься не так уж и сложно?
- А я сейчас преподам вам пару уроков и посмотрим, насколько это просто! – с вызовом бросает Рафик. - Я надую вам шар, помажу его пеной и дам вам бритву. Если шар в ваших руках лопнет, значит вы порезали клиента. Это очень сложно.
- Ну ладно, - соглашаюсь я с Рафиком, - положим, брить сложно, но ведь стричь гораздо проще.
Но Рафик своих позиций не сдает.
- Я и стричь вас научу.
- На шарике? – круглеют у меня глаза.
- На бутылке! Ставите бутылку и стрижете ее как воображаемую голову, это упражнение такое для разработки рук. Ну-ка покажите, как вы держите ножницы.
Я несмело беру ножницы и надеваю их, как обычно на большой и указательный пальцы.
- Вот видите! Вы даже ножницы не умеете держать, - смеется Рафик и показывает, как располагаются пальцы рук во время работы. - В нашем деле работают кисти, они самые активные, особенно при бритье. А бреются в парикмахерской до сих пор. Побреется, пострижется и уйдет довольный и счастливый.
И шарики, и бутылки – лайфхаки, как сегодня говорят, от старых мастеров. Они передают секреты профессии своим детям, а те, в свою очередь, иногда делятся полезными советами с журналистами. Ну а журналисты их за это сердечно благодарят.
Пребывание в двухмесячном карантине показало, что никогда не знаешь, какие знания и умения тебе в жизни пригодятся. Поэтому с завтрашнего дня начинаю стричь бутылки.
