-… Сижу я, значит, на Черепашке и загораю. Мои двое мальчишек в воде плещутся и вопят, легкие развивают. Я в полной расслабухе и индифферентное лицо делаю. Как будто я – не я, и к мальчишкам этим не имею никакого отношения. Принципиально не хочу делать им замечания. Орут ли, камнями кидаются или топят таких же спиногрызов на мелководье. Нервы и так нуждаются в перезагрузке. Но где такое счастье?
А вокруг есть на что посмотреть.
Справа от меня сидит грузинское семейство: толстый лысый дядечка с внушительным таким животом, его жена в цветастом сарафане тоже нехилой комплекции и их двое подростков. Вроде большие уже лбы, а мать через каждые пять минут орет с берега:
- Мерабико, далеко не заплывай!
- Анзор, выйди на берег, обгоришь.
- Мерабико, оставь этот камень. Вдруг в брата попадешь!
- Анзор, эту воду не глотай. Откуда знаешь, какие там микробы.
- Арчил, посмотри, что они делают. У меня сейчас давление поднимется.
Мужу, видимо, это все в печенках сидит, и он бурчит.
- Уже мозги мои покушала с утра.
Слева от меня семья приезжих сидит - россияне. Мать тоже кричит пятилетнему пацану:
- Я кому сказала: "Глубоко не заходи!" Сейчас получишь у меня!
Пацаненок косит глазом, но продолжает движение в глубину.
С берега новая команда:
- И в носу не ковыряйся! Я все вижу!
Неподалеку на лежаке восседает в расслабленной позе спасатель в красной майке и шортах. Надвинул козырек на глаза и наблюдает за поверхностью воды.
Пришли иранцы: смуглый муж, две жены, замотанные в какие-то свои балахоны и хиджабы. Вокруг них пять детей разного возраста. И все говорливые – рот не закрывается. Полезли в воду. Жены тоже, зашли, в чем были.
Мои соседки перестали на своих детей орать, уставились на иранок.
Одна говорит:
- Сацодави (груз. "несчастная" - здесь и далее примеч. ред). Даже выкупаться по-человечески не может.
Соседка слева с ней соглашается:
- Религия – страшное дело. Еще взорвут нас тут от делать нечего. Никита, давай выходи из воды. Кушать пора! Я тебе уже яблоко почистила.
К спасателю кто-то на мобильный позвонил. Тот отвлекся.
Словом, мирно все и культурно.
Вдруг я заметила на воде зеленую змейку длиной 40 сантиметров. Она подплыла к берегу и приподняла голову этак на пять сантиметров.
Я сижу, молчу. Интересно, думаю, что дальше будет.
Вдруг грузинка как закричит истошно, будто лохнесское чудовище увидела:
- Вай ме, гвели (груз. змея)!!! Гвели!!! Мераби!!! Анзор!!! Сюда!!!! ААААА!
Россияне тоже подключились.
- Никитаааа! Где ты, негодяй! Срочно на берег! Тут змеиииии. А может и акулы расплодились!!!
Спасатель от этого крика подскочил на лежаке. Выронил мобильник. Схватился за черную рацию.
Иранец рванул на берег. Его жены, путаясь в мокрых балахонах, за ним. Одна поскользнулась о камень на дне и упала в воду. Барахтается, руками бьет. Видимо, плавать не умеет.
Спасатель отшвырнул рацию и нырнул спасать иранку. Тянет ее. Она отбивается и кричит:
- Харам. Харам (араб. запрещено)!!!
Я так поняла, что чужих жен руками трогать нельзя. Религия не позволяет.
Иранец глазами сверкает и опять в воду залез. Короче, международный скандал в полном разгаре.
Шум, крик. Змея опустила голову и поплыла себе от берега к центру озера. Решила, что мы тут все, как из зоопарка выпущенные, нас лучше сторонкой обойти.
С противоположного берега по громкоговорителю другой спасатель кричит:
- Держитесь, я к вам еду.
Сел на красный катер и, вздымая волну, через все озеро к нам – спасать от змеи, которая давно исчезла.
Тут самый маленький из иранцев, стоя в воде по колено, отчаянно заревел. Наверно, перепугался поднявшейся суматохи или от того, что его мать чужой дядька из озера тянет.
Тут это самый толстый Арчил подпрыгнул, рванулся к воде и плюхнулся в воду всей тушей, обдав нас брызгами, с криком.
- Не бойся, швило (груз. ребенок), я с тобой.
Обнял ираненка и вытащил плачущего малыша из воды, хотя ему ничего там не угрожало.
Шум, крик. Тут катер причалил. С него второй спасатель красномаечный молодцевато соскочил. Ну точь-в-точь, как в фильме "Троя" Ахиллес первым на троянскую землю спрыгнул. Стали выяснять обстановку: все ли живы.
Женщины обоим спасателям мозг выносят.
- Гвели! Гвели! - причитает жена Арчила. - Я чуть не умерла.
Россиянка возмущается:
- Что у вас тут творится? Полная безответственность. Змеи туда–сюда ходят, как будто у себя дома. Надо МЧС вызвать и отловить. Куда мэрия смотрит???
Иранец отдельно руками размахивает и на английском что-то не очень культурно говорит. Дескать, не надо касаться чужих жен, когда не просят. И опять же змеи это вам не домашние животные.
Еле успокоились. Семейство Арчила по-быстрому собрало манатки и домой отправилось. Россияне тоже коврик скатали и к канатке отправились. Иранцы тоже ретировались, мокрые, рассерженные и донельзя возбужденные.
Я решила детей позвать и домой идти. Нервы-то не железные. Уходила я с Черепашки и думала. Все-таки, змея эта малюсенькая всем устроила проверку на вшивость. Целый экшн получился. Люди – еще те паникеты, а Арчил – человек. Бросился чужого ребенка спасать в экстремальной ситуации. А это дорого стоит.