Две тяжелые базарные сумки оттягивали руки. Говорят, своя ноша не тянет. Все вранье. Тянет, да еще и как.
А продукты тоже сами на восьмой этаж не явятся. Кило говядины, пять кило картошки, лука немного, овощи для борща. Там еще крупы дешево встретились. Как не взять.
Такие хозяйственно-деловые мысли крутились в голове у Амирана Шалвовича по дороге к своему корпусу.
82 — возраст почтенный, хотя забот не убавляется, а прибавляется.
Амиран Шалвович, заслуженный инженер ГССР, автор 180 рационализаторских предложений и обладатель несчетного числа почетных грамот и прочих, давно никому ненужных регалий, всегда был трудоголиком.
Женившись после института на своей однокурснице Этери, Амиран как натянул на себя хомут заботы о всех домашних, так и не скинул его по сей день. Вырастил двоих сыновей Нуго и Гелу (спорт, репетиторы, море и горы со всеми непредвиденными расходами, которые могут вызвать двое сорвиголов в пубертатный период. Некоторые пируэты и сейчас вспоминаются с дрожью). Потом дал им образование — институтские годы любимых наследников тоже влетели в копеечку.
Затем женитьба обоих. Свадьбы по триста человек, выделение отдельного жилья (хорошо заранее выплачивал два кооператива в мирное брежневское время) И все это за счет титанического труда. Амиран Шалвович готовил группы абитуриентов по математике и ухитрялся еще писать левые курсовые своим студентам. Этери тоже трудилась, не покладая рук, в параллельном направлении на той же кафедре. Семейный подряд был подчинен одной святой цели: все лучшее — детям.
Отделив детей, Амиран и Этери решили вздохнуть полной грудью и наслаждаться тихой жизнью технической интеллигенции.
Но не тут-то было. 90-е годы разнесли понятия об идиллии в пух и прах. Сыновья, один — художник, другой — историк, оказались совершенно невостребованными в новых реалиях борьбы за выживание.
А тут еще отягчающие обстоятельства — народилось потомство.
Пришлось Амирану Шалвовичу при керосинках заняться побочным делом помимо институтских лекций — опять набрать группы абитуриентов и увеличить обороты. Невестки дружно объявили, что палец о палец не ударят, пока их сильные половинки протирают штаны о диваны. Этери, попав под сокращение, занялась торговлей.
Внуки росли, а с ними и их потребности увеличивались в геометрической прогрессии.
Это был какой-то бесконечный бег с препятствиями. Каждый день звонил телефон и выдавал новые черные дыры для поглощения финансов.
Старшей внучке нужно для танцев платье за 200 лари, среднему внуку приспичило пойти на карате, а третий, пятилетний Амиран II, срочно требует какую-то приставку к телевизору.
Только успевай поворачиваться и доставать дензнаки. Ведь дети не виноваты, что родились в такое плохое время.
Любимые сыночки, Нуго и Гела, целыми днями торчали во дворе корпуса со своими постаревшими одноклассниками и обсуждали мировые политические интриги за пластмассовыми стаканчиками пива.
Амиран Шалвович ломал голову, куда бы их пристроить, и не находил выхода. Потому решал все непрерывно поступающие проблемы сам.
Первой сошла с гоночной трассы Этери. Ее похоронили десять лет назад.
Амиран Шалвович продолжал тянуть лямку папы в квадрате, совмещая заработки с возней на кухне. На старости лет сделал неожиданное открытие: прокормить троих взрослых мужиков — это еще та головоломка. Как ухитрялась это делать Этери много лет подряд — просто уму непостижимо.
Как раз на годовщину смерти жены невестки, как сговорясь, сделали свекру сюрприз — выгнали из домов мужей, так как им, видите ли, надоело видеть аморфные тела супругов на диване в одной и той же позе. И оба сыночка вернулись под крылышко к папе. Отсуживать метры жилплощади у малолетних детей, понятное дело, никто не стал.
Так и зажили втроем: один пенсионер со стажем и два предпенсионера — стажера.
Амиран Шалвович проходил со своими сумками мимо той самой биржи. Бросил косой взгляд. Так и есть. Двое его красавцев, тряся седыми патлами (их, как и в детстве, так же трудно загнать в парикмахерскую) яростно доказывали соседу, Важе, дуэтом:
— …Трамп этого не сделает… у него нету… Можешь мне поверить. Вот, давай спорить…
— Он посадит всех на место, вот увидишь! — орал Важа и наступал на Гелу всем танкообразным корпусом.
"Опять, видимо, к пиву водку подмешали. Слишком уж орут", — отметил Амиран Шалвович накал страстей и зашел в подъезд.
Несколько раз нажал на кнопку. Ожидаемого гудения не последовало. Значит, кто-то из жильцов опять не заплатил за лифт за прошлый месяц. Придется топать пешком.
Со двора доносилось уже полусвязное:
— Я твоего Трампа душу мотал… И не смотри на меня так… Ааа…
— А ты не дыши на меня! Ты кто такой?! Я этот ближневосточный кризис знаю, как нашу улицу Аракишвили, вдоль и поперек.
Ох, силы уже не те. И дел дома уйма.
Сегодня надо было успеть сделать уборку по верхам и приготовить мясной обед. Предстоял визит одноклассника Тенгиза — факт огромной важности. Тенгиз — золотые руки — умел все в отличие от теоретика Амирана. И на днях пообещал установить ему старую Карму (газовый обогреватель — прим. ред.), которую подарил родственник, установивший дома паровое отопление.
Значит, уйдут в прошлое холодные зимние вечера и наступающий декабрь можно будет провести в относительном тепле. Не надо будет завешивать окна одеялами и каждые пять минут бегать прикрывать двери, чтоб сохранить тепло. Наконец-то можно будет купаться не в леднике, а в приятном комфорте. Амиран Шалвович давно мечтал об этом, но никак не мог отложить что-то для себя. Внуки и сыновья высасывали все заначки, еще задолго до появления конкретной наличности. И платить за газ тоже выходило выгодно и складно. Все было заранее просчитано с аптечной точностью.
Такие вот приятные думки грели сердце, пока Амиран Шалвович преодолевал с остановками лестничные пролеты до своего восьмого этажа.
Соус уже кипел на плите, когда наконец-то дошли руки до мокрой уборки. Ведь планировал он уборку делать, как минимум, раз в неделю, а все не выходило. Тенгиз заходил редко и никак не хотелось его встретить в позорном свинарнике.
К семи часам раздался звонок пунктуального однокашника. Он и в школе был такой, а в жизни далеко не пошел, думал Амиран, открывая дверь.
— Заходи, заходи, как раз у меня все готово, — засуетился Амиран. — Сейчас мальчиков позову. Посидим, выпьем.
— Нет, сперва дело. Веди, показывай свою красавицу.
— Ты не меняешься. Хорошо, пошли.
И пошел на балкон, где стоял тщательно упакованный подарок.
Тенгиз увязался за ним.
На балконе было стерильно пусто.
Черный внушительный параллелепипед с большой трубой самоиспарился.
— Может, украли?— предположил Тенгиз самое логичное.
— С такой высоты? Сейчас мальчиков спрошу.
Амиран Шалвович свесился с балкона и крикнул в темень двора, так же как много лет назад:
— Нуго-о! Гела-а! Где вы?
Из темноты на свет фонаря выдвинулись две мощные фигуры.
— Что орешь?
— Мою Карму украли. Надо в полицию звонить.
Внизу раздался смех и какое-то нечленораздельное кудахтанье.
— Успокойся, Амиран. Мы утром ее продали на базаре. Сейчас как раз обмываем с ребятами. Ложись спать и нас не жди.
Амиран повернулся к другу с помертвевшим лицом:
— Прости за беспокойство, дорогой. Я где-то что-то не учел.
Тенгиз понял его без слов. Только грустно улыбнулся:
— Бывает и хуже. Пойдем, посидим. Я расскажу тебе, что выкинул мой балбес на мое 80-летие…
