Судя по всему, на момент публикации эссе число заболевших COVID-19 в мире подберется к 2-м миллионам. Не спорю, цифра внушительная. Даже пугающая. Моим соотечественникам от подобных статистических выкладок наверняка не по себе: в конце концов, все население Грузии не дотягивает до 4-х миллионов.
Однако пусть статистика и точна, она априори твердолоба, как одноклассник-зубрила из далеких школьных лет. Для полного воссоздания картины ей, как правило, не обойтись без комментариев, пояснений, сравнений. Ведь это лишь инструмент. Образно выражаясь, кисть, которой можно картину нарисовать. А потому, по-видимому, самое время сказать, что побудило автора взяться за перо.
Отгородиться от окружающих мне пришлось в силу непреодолимых обстоятельств, вызванных коронавирусом. Я это сделал добровольно… Ну хорошо, буду до конца откровенен – во многом под давлением семьи. За три недели до того, как обстановка обострилась и в стране было объявлено чрезвычайное положение, я успел прилететь из Вены. В Кутаисском аэропорту мне дистанционно измерили температуру, придирчиво посмотрели в глаза. В тот момент этого оказалось достаточно, чтобы одобрительно кивнуть головой.
Я не кашлял, не чихал и, если честно, настроен был… весьма иронически. Особенно после того, как, покидая Грузию неделей раньше, обратил внимание, как местный персонал, полиция и изрядная часть пассажиров активно используют средства защиты. Это при трех–то выявленных случаях заражения! К тому же, чуть позже ни в Венском аэропорту, ни в самой австрийской столице я никого с масками на лице не встречал и не заметил и тени тревоги.
Но процесс нарастал, и спустя буквально несколько дней по возвращении я созрел для того, чтобы признать, что мыслил, как полный кретин. Потому что высокоразвитая Австрия, откуда я прибыл, неожиданно очутилась в перечне стран повышенного риска, "энергично" последовав за процветающими Италией, Францией, Испанией, Германий. Впервые стало очевидно, что иногда гораздо приятней и безопасней телепаться, как Грузия, где-то в конце списка. Ничуть не смущаясь того, что по соседству расположились не самые передовые государства, на которые коронавирус то ли не польстился, то ли статистика там не научилась грамотно и добросовестно его распознавать.
Несмотря на изначальный скептицизм, из дому я не выходил и с друзьями общался только посредством интернет-технологий. Так что совесть моя в любом случае была чиста. Через месяц, убедившись, что не стал слепым биологическим контейнером для заразы, я с облегчением отбросил неуместную иронию. Сменил ее на восхищение профессионализмом грузинских медиков и искреннюю признательность нашим славным врачам и эпидемиологам. После чего, наконец-то, позволил себе с опаской выбраться на улицу.
Действительность поначалу сильно угнетала. Оживленный, многолюдный и говорливый Тбилиси стал тихим, непривычно подтянутым и холодноватым. В доступных в виде исключения продуктовых супермаркетах уныло резал слух термин – "социальная дистанция". И что еще более странно – обычно с трудом подчиняющиеся регуляциям тбилисцы эту самую двухметровую дистанцию послушно выдерживали.
Снаружи – опустевшие тротуары. Затянутые решетками витрины. Одинокие мостовые без беспорядочно несущихся по ним автомобилей. Людей очень мало, и в глаза бросаются собаки, семенящие в ногу со своими хозяевами. Они члены семьи, которых надо выгуливать. Чего не скажешь о бездомных животных. Их намного больше – породистых и беспородных, слегка растерянных, грустных, не понимающих, что происходит.
Но вот глаз обвыкся, и стало очевидно – не так все однозначно плохо. Воздух в городе очистился, а люди стали внимательней и добрее. Вон кто-то из редких прохожих заботливо подкармливает беспризорных собак. В глазах у тех благодарность – по-другому животные благодарить не умеют. Вместо автомобилей, олицетворяющих достаток, пестрым роем повсюду снуют скутера. Молодые ребята развозят продукты. Как выяснилось, для тех, кому помочь некому, а отлучаться из дому опасно, делают это безвозмездно.
На ум невольно приходит банальная мысль - человек способен адаптироваться ко всему. Кто бы мог предположить, что в гордую и пылкую нацию, к которой я принадлежу, многовековой опыт выживания так глубоко запрятал врожденную осторожность?! Не имеющую, кстати, ничего общего с трусостью и паникой. Мы не законопослушные японцы или чопорные англичане! Но стоило не харизматическим лидерам, а серьезным обстоятельствам призвать моих свободолюбивых соотечественников, как они тут же подавили свой независимый нрав, сплотились, мобилизовались. И, похоже, сумели стать примером для других. Безо всяких, кстати, преувеличений.
Тревожней тем, кому коронавирус вынужденно напомнил о возрасте. Большинство моих друзей угодили в группу риска или разместились неподалеку и озабоченно звонят: надо ли ожидать чего-нибудь ужасного и бояться всерьез?
Я хоть и не эпидемиолог, скопил достаточно сведений из литературной классики, чтобы более или менее адекватно об этом судить. Результат карантина в Грузии виден воочию – COVID-19 не перерос в неуправляемую эпидемию. Так что, "Пир во время чумы" нам явно не грозит, и, думаю, потому не повредит порция разумного оптимизма.
Но коронавирус оказался глобальной напастью. И, помимо многого другого, безжалостно (и, возможно, весьма своевременно) подвел нас к осознанию того, что человечество, особенно процветающая его часть, слишком о себе возомнила. Переоценила себя. Поверила в собственную неуязвимость. Нас невольно расслабили достижения современной медицины. Мы оперлись на них и обмякли не только физически, но и психологически. Позволяем теперь и информационным вирусам легко брать над собой верх.
А ведь достаточно проявить немного трезвости и здравомыслия, чтобы осознать – мир переживал времена и похуже. Повальные эпидемии, разрушительные землетрясения, кровопролитные войны и другие беды. К слову, как считают многие исследователи, расцвет Европы в средние века начался именно с пандемии чумы. Смертельный недуг, безжалостно косивший людей, обернулся изобилием и достатком для тех, кто его пережил.
К счастью, в распоряжении у современного общества имеется более цивильный набор инструментов для воссоздания благ. Короновирус вдруг напомнил об этом. Не разбирая бедных и богатых, привилегированных и заурядных, он уравнял всех угрозой заболеть. Природа как бы нас одернула – в погоне за процветанием нельзя забывать о нравственности, скромности, самоанализе.
Тем временем, газеты невозмутимо пестрят грозными сценариями. Если следовать худшему, злополучным вирусом в нынешнем году будет инфицировано 7 миллиардов человек. То есть, практически все население планеты. Причем, для 40 миллионов предрешен фатальный исход. Есть и прогнозы "помягче" – дело, дескать, обернется трагедией для 1,3 миллиона человек. Что ж, хотя бы в 30 раз меньше!
Не будь человеческий организм в состоянии противостоять болезням и инфекциям, мы бы давно истерлись как вид. В конце концов люди обитают не в лабораторных боксах (как в фантастических триллерах). Причем, цивилизация сделала нас одновременно и могучими, и беспомощными. В этом смысле человечество все больше представляет силу лишь как единое целое. Например, любой, включая детей, способен на ходу освоить компьютер, но даже тот, кто, условно говоря, это изобрел, не в силах изготовить его независимо.
Выживать индивидуально мы практически разучились. Не надо забывать, что подавляющее большинство из нас не охотники и не землепашцы. Мы преимущественно заняты вещами, к выживанию в классическом понимании отношения не имеющими. Снимаем фильмы, пишем книги, ставим спектакли, посещаем музеи, ходим по магазинам и т.д. В сущности, не способность любить, а возможность выживать, потребляя, занимаясь тем, что с добычей пищи напрямую не связано, отличает нас от обитателей дикой природы.
Вопрос, впрочем, не в том, насколько мы способны отдалится от нее. Главное – не уходить далеко друг от друга. И научиться по достоинству уважать мир, который нас окружает.
Чтобы он как можно реже с ужасом взывал к нам, пытаясь напомнить о себе.
