https://sputnik-georgia.ru/20221120/lyubov-bez-pregrad-nepridumannaya-istoriya-o-vernosti-po-gruzinski-260451807.html
Любовь без преград: непридуманная история о верности по-грузински
Любовь без преград: непридуманная история о верности по-грузински
Sputnik Грузия
Разность культур, менталитетов и жизней, и одна любовь на двоих. Писательница и колумнист Sputnik Мариам Сараджишвили рассказывает непридуманную историю о... 20.11.2022, Sputnik Грузия
2022-11-20T14:42+0400
2022-11-20T14:42+0400
2022-12-09T16:42+0400
рассказы мариам сараджишвили
грузия
аналитика
https://cdnn1.img.sputnik-georgia.com/img/24715/83/247158301_0:156:3000:1844_1920x0_80_0_0_e5adf84b21c6cfc92daf1d5c6dd59c60.jpg
— …Я тут уже 5 лет. До ручки дошла. Уже сил никаких нет. С приезда, понимаешь, шок за шоком. Знала б, шо такое эта Грузия изнутри — ни за шо б не приехала. Сидела бы в своем Луганске и наслаждалася жизнью. Ты представляешь, прямо с аэропорта как пошло-поехало, так до сих пор опомниться не могу.Выходим мы, значит, с Важенькой из аэропорта, а божечки ж мои, нас встречает толпа мужиков! Человек 30-40! И ни одной женщины. Все, как выясняется, родственники. Хиба ж, думаю, никого дома не оставили. Все сюда приперли — не поленилися. Уже шок у меня.Сели мы в машины, поехали. Смотрю по сторонам. Мама родная, как Тбилиси миновали, шо за запустение и убожество. То ли дело у нас в Луганске.Моя двоюродная сестра Ленка меня предупреждала: "Не едь, Оксана, в Грузию. Умоляю, не едь! Я, вишь, в какую лужу села".— А с ней что случилось?— Она тоже в грузина влюбилася. У нас на базаре познакомились. Ухаживать стал. Туда-сюда. Ну, сама знаешь, как бывает. Стали вместе жить.Потом сказал, что у него жена и ребенок во время родов померли. А русские бабы ж знаешь, какие жалостливые. Ах, ох, жена умерла! Да ты мой хороший, бедный-разнесчастный.Стала, короче, она на него деньги тратить, ублажать. Тоже делать нечего было.А потом случайно выяснилось, что у него в Грузии жена и двое детей. Живы-здоровы. И он им деньги высылает.От жеж Ленка потом его матом крыла, успокоиться не могла. Такое набрехать! Живых людей своим поганым языком в землю закопать!Потом, конечно, выгнала его. А мне предупрежденье делала: "Не связывайся с этим Важей! Все они одинаковые!"А я ее и слушать не хотела. Шо Ленка в моих делах смыслит? У нас же любовь! Мы уже и так два года живем — все нормально.И я сама дала Важе свою родительскую трехкомнатную квартиру с пристройкой и мебелью продать и сюда с моей дочкой поехала. Он мне еще наобещал с три короба. Мы, мол, в Грузию только перекантоваться и его родителей-стариков повидать, а потом в какую-нибудь другую страну на постоянку.Так он мне, по крайней мере, пел, соловьем заливался.Приехали мы в итоге в его мегрельскую деревню. И шо ж я бачу? Сарай какой-то. Крыша, рамы — выкрасить и выбросить. У меня, значит, обратный шок. Ты пальцы-то загибай, считай, какой по счету удар для меня.Зашли в дом. Там картина маслом. 50-ые годы советской власти. А мужики эти сопровождающие за нами валят. Стол большой, смотрю, уже накрыт. Женщины на подхвате суетятся, и ни одна за него не садится. Идите, говорят, к столу отметить приезд. А я уставшая, ног под собой не чую. Чуть не послала их в сердцах. Идите, мол, лесом, какие гулянки. И спать пошла. Обнялись мы с дочкой наедине, сидим плачем. Куда мы попали?..На другой день свекровь мне претензию высказывает. Щеки надула, как хомяк, и бубнит:— Ай-яй, Оксана, рази так можно? Что люди скажут.— Да мне плевать, говорю, что скажут. Раз у них столько мозгов нет, чтоб понять, что человек с дороги отдохнуть должен.Короче, стали мы жить в этой лачуге. Пошла я сразу купила приличную мебель и технику. Не сидеть же, как бомжи.Не знаю, говорю, я эти ваши законы и знать не хочу. Не в Африке живем. И пошла села посередке рядом с Важей. Мужики переглядываются, Важа краснеет, бледнеет. Но мне до фени. Сижу и в тарелку себе голубцов, или как их там, накладываю. Как себя в этой жизни поставишь, так и будет. А есть не смогла, очень уж острое.Вышла потом до речки, сижу и плачу. Знать бы наперед, что так все повернется…Прошел так месяц или около того. Слышу как-то: паника, шум. Свекровь говорит: соседскую девчонку украли. У меня глаза на лоб. Какой век на дворе? Как украли?Смотрю, опять толпа родни собралась и пошли куда-то перетирать дела. Важа мне переводит, что к чему. А у меня все бурлит. Как так-то?Ладно, и это проехали. Что мне чужие проблемы, когда дома своя кутерьма.Я готовлю и вежливо так спрашиваю:— Мама, вы борщ будете?А свекровь носом крутит.— Я борщ не ем.Зачем, спрашивается. У меня борщ знатный, наваристый, с галушками. Важенька три тарелки за раз выхлебывает. И свекр тоже не кочевряжится.Обратно вежливость проявляю:— Мамо, а салату вам положить?Эта кукла опять с капризами:— Я его по-другому делаю.Приходится мне салат по разным мискам резать.А тут еще Важа на меня стал наезжать, чего раньше никогда не было.Чуть что, сторону своей мамочки берет, когда я права на все сто. Нервы мои трепет. Ему, оказывается, надо показать, что мама его тут главный министр младшего дворника. (У меня с первой свекровью таких приключений не было. Галя свойская была, в наши дела нос не сувала. Да и жили мы с первым мужем отдельно, а не как здесь — одним колхозом, только через стенку).Словом, каждый день у нас дым коромыслом. Еще и золовка тявкает. Масла в огонь подливает. Хоть бы кто эту дуру замуж взял. Так нет же, на мое счастье.И еще, знаешь, затуркали они меня вдвоем за сигареты. У нас, мол, женщины не курят. А мне шо делать, когда я курю с 15 лет? У нас все так, и никто с ума не сходит. А потом заметила. Здесь бабы, знаешь, какие? Курят потихоньку. А на людях они… слово такое… дай Бог памяти… ааа, вспомнила — "патиосани" (груз. "порядочная" - примеч. ред.).И еще, чудно мне. Тут знаешь, много баб в возрасте незамужние и совсем одни остаются. У нас, когда за 35 перевалит, многие рожают для себя, и люди это не осуждают. А тут… Мама родная, средневековье.Пыталась я тут и язык учить… Самоучитель грузинский купила. Полистала. Тык-мык. Никак. Я дома и украинский одолеть чисто не могла, а здеся только звуки одни чего стоят. Невозможное дело.В деревне по-русски почти никто не говорит. Общаться мне не с кем. Скукотища…— Уезжать, значит, придется, раз так все грустно?— Куда в смысле уезжать? Ты шо? Проблем да, много. Но где ж их нет. Но у нас же любовь. И потом, я тебе сказать забыла: Важа-то мой — инвалид. Ему на абхазской войне руку и ногу оторвало. Как такого бросить? Шо я, без сердца, шо ль? Не, назад пути нет. И разговору быть не может.Подписывайтесь на видео-новости из Грузии на нашем YouTube-канале.
https://sputnik-georgia.ru/20210905/davay-nachnem-novuyu-zhizn-pryamo-zavtra---romanticheskaya-istoriya-iz-gruzii-259147645.html
https://sputnik-georgia.ru/20210912/dolg-pered-roditelyami-ili-takie-vot-strannye-istorii-sluchayutsya-v-gruzii-259360658.html
https://sputnik-georgia.ru/20221116/fenomen-chayldfri-ili-kak-ispolnit-mechtu-roditeley-259558397.html
https://sputnik-georgia.ru/20221118/chuzhaya-semya---potemki-nepridumannaya-istoriya-o-nelegkom-brake-v-gruzii--259929368.html
Sputnik Грузия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
2022
Мариам Сараджишвили
https://cdnn1.img.sputnik-georgia.com/img/23354/05/233540540_0:0:900:899_100x100_80_0_0_649e64417de96bbc5a0af910e8deaa5c.jpg
Мариам Сараджишвили
https://cdnn1.img.sputnik-georgia.com/img/23354/05/233540540_0:0:900:899_100x100_80_0_0_649e64417de96bbc5a0af910e8deaa5c.jpg
Новости
ru_GE
Sputnik Грузия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Sputnik Грузия
media@sputniknews.com
+74956456601
MIA „Rossiya Segodnya“
Мариам Сараджишвили
https://cdnn1.img.sputnik-georgia.com/img/23354/05/233540540_0:0:900:899_100x100_80_0_0_649e64417de96bbc5a0af910e8deaa5c.jpg
рассказы мариам сараджишвили, грузия, аналитика
рассказы мариам сараджишвили, грузия, аналитика
— …Я тут уже 5 лет. До ручки дошла. Уже сил никаких нет. С приезда, понимаешь, шок за шоком. Знала б, шо такое эта Грузия изнутри — ни за шо б не приехала. Сидела бы в своем Луганске и наслаждалася жизнью. Ты представляешь, прямо с аэропорта как пошло-поехало, так до сих пор опомниться не могу.
Выходим мы, значит, с Важенькой из аэропорта, а божечки ж мои, нас встречает толпа мужиков! Человек 30-40! И ни одной женщины. Все, как выясняется, родственники. Хиба ж, думаю, никого дома не оставили. Все сюда приперли — не поленилися. Уже шок у меня.
Сели мы в машины, поехали. Смотрю по сторонам. Мама родная, как Тбилиси миновали, шо за запустение и убожество. То ли дело у нас в Луганске.
Моя двоюродная сестра Ленка меня предупреждала: "Не едь, Оксана, в Грузию. Умоляю, не едь! Я, вишь, в какую лужу села".
— Она тоже в грузина влюбилася. У нас на базаре познакомились. Ухаживать стал. Туда-сюда. Ну, сама знаешь, как бывает. Стали вместе жить.
Потом сказал, что у него жена и ребенок во время родов померли. А русские бабы ж знаешь, какие жалостливые. Ах, ох, жена умерла! Да ты мой хороший, бедный-разнесчастный.
Стала, короче, она на него деньги тратить, ублажать. Тоже делать нечего было.
А потом случайно выяснилось, что у него в Грузии жена и двое детей. Живы-здоровы. И он им деньги высылает.
От жеж Ленка потом его матом крыла, успокоиться не могла. Такое набрехать! Живых людей своим поганым языком в землю закопать!
Потом, конечно, выгнала его. А мне предупрежденье делала: "Не связывайся с этим Важей! Все они одинаковые!"
А я ее и слушать не хотела. Шо Ленка в моих делах смыслит? У нас же любовь! Мы уже и так два года живем — все нормально.
И я сама дала Важе свою родительскую трехкомнатную квартиру с пристройкой и мебелью продать и сюда с моей дочкой поехала. Он мне еще наобещал с три короба. Мы, мол, в Грузию только перекантоваться и его родителей-стариков повидать, а потом в какую-нибудь другую страну на постоянку.
Так он мне, по крайней мере, пел, соловьем заливался.
Приехали мы в итоге в его мегрельскую деревню. И шо ж я бачу? Сарай какой-то. Крыша, рамы — выкрасить и выбросить. У меня, значит, обратный шок. Ты пальцы-то загибай, считай, какой по счету удар для меня.
Зашли в дом. Там картина маслом. 50-ые годы советской власти. А мужики эти сопровождающие за нами валят. Стол большой, смотрю, уже накрыт. Женщины на подхвате суетятся, и ни одна за него не садится. Идите, говорят, к столу отметить приезд. А я уставшая, ног под собой не чую. Чуть не послала их в сердцах. Идите, мол, лесом, какие гулянки. И спать пошла. Обнялись мы с дочкой наедине, сидим плачем. Куда мы попали?..
На другой день свекровь мне претензию высказывает. Щеки надула, как хомяк, и бубнит:
— Ай-яй, Оксана, рази так можно? Что люди скажут.
— Да мне плевать, говорю, что скажут. Раз у них столько мозгов нет, чтоб понять, что человек с дороги отдохнуть должен.
Короче, стали мы жить в этой лачуге. Пошла я сразу купила приличную мебель и технику. Не сидеть же, как бомжи.
Через день, смотрю, праздник какой-то. Свекровь и золовка опять пир на весь мир устроили. Опять, значит, полдеревни явилося и нас с мужем зовут. И мне, прикинь, в уголку на женский стол указывают. Иди не выругайся. Я ж не корова и не жираф, чтоб вот так вот отделять.
Не знаю, говорю, я эти ваши законы и знать не хочу. Не в Африке живем. И пошла села посередке рядом с Важей. Мужики переглядываются, Важа краснеет, бледнеет. Но мне до фени. Сижу и в тарелку себе голубцов, или как их там, накладываю. Как себя в этой жизни поставишь, так и будет. А есть не смогла, очень уж острое.
Вышла потом до речки, сижу и плачу. Знать бы наперед, что так все повернется…
Прошел так месяц или около того. Слышу как-то: паника, шум. Свекровь говорит: соседскую девчонку украли. У меня глаза на лоб. Какой век на дворе? Как украли?Смотрю, опять толпа родни собралась и пошли куда-то перетирать дела. Важа мне переводит, что к чему. А у меня все бурлит. Как так-то?
Ладно, и это проехали. Что мне чужие проблемы, когда дома своя кутерьма.
Я готовлю и вежливо так спрашиваю:
Зачем, спрашивается. У меня борщ знатный, наваристый, с галушками. Важенька три тарелки за раз выхлебывает. И свекр тоже не кочевряжится.
Обратно вежливость проявляю:
— Мамо, а салату вам положить?
Эта кукла опять с капризами:
— Я его по-другому делаю.
Приходится мне салат по разным мискам резать.
А тут еще Важа на меня стал наезжать, чего раньше никогда не было.
Чуть что, сторону своей мамочки берет, когда я права на все сто. Нервы мои трепет. Ему, оказывается, надо показать, что мама его тут главный министр младшего дворника. (У меня с первой свекровью таких приключений не было. Галя свойская была, в наши дела нос не сувала. Да и жили мы с первым мужем отдельно, а не как здесь — одним колхозом, только через стенку).
Словом, каждый день у нас дым коромыслом. Еще и золовка тявкает. Масла в огонь подливает. Хоть бы кто эту дуру замуж взял. Так нет же, на мое счастье.
И еще, знаешь, затуркали они меня вдвоем за сигареты. У нас, мол, женщины не курят. А мне шо делать, когда я курю с 15 лет? У нас все так, и никто с ума не сходит. А потом заметила. Здесь бабы, знаешь, какие? Курят потихоньку. А на людях они… слово такое… дай Бог памяти… ааа, вспомнила — "патиосани" (груз. "порядочная" - примеч. ред.).
И еще, чудно мне. Тут знаешь, много баб в возрасте незамужние и совсем одни остаются. У нас, когда за 35 перевалит, многие рожают для себя, и люди это не осуждают. А тут… Мама родная, средневековье.
Пыталась я тут и язык учить… Самоучитель грузинский купила. Полистала. Тык-мык. Никак. Я дома и украинский одолеть чисто не могла, а здеся только звуки одни чего стоят. Невозможное дело.
В деревне по-русски почти никто не говорит. Общаться мне не с кем. Скукотища…
— Уезжать, значит, придется, раз так все грустно?
— Куда в смысле уезжать? Ты шо? Проблем да, много. Но где ж их нет. Но у нас же любовь. И потом, я тебе сказать забыла: Важа-то мой — инвалид. Ему на абхазской войне руку и ногу оторвало. Как такого бросить? Шо я, без сердца, шо ль? Не, назад пути нет. И разговору быть не может.
Подписывайтесь на видео-новости из Грузии на нашем YouTube-канале. 
