Мамуку с ранних лет знали в пятом микрорайоне Глдани как человека принципиального и несгибаемого. Старые убанские кадры еще помнили его отца Джумбера и вспоминали с неизменным пожеланием, чтоб земля ему была пуховой периной, а может и того мягче и комфортнее.
Джумбер в 70-80-ых годах был далеко не последним человеком в уголовном мире Грузии того времени, имел за спиной несколько ходок и любвеобильное сердце, которое, к сожалению, очень рано перестало биться.
После его похорон осталась печальная троица: вдова и двое детей - Марго и Мамука. Марго была такая незаметная девочка - без ярко выраженных особых дарований, и Мамука, отцовский любимец, которого Джумбер все же успел воспитать по-мужски и задать на всю оставшуюся жизнь стержень, так сказать, стальной остов.
Остов это базировался на следующих принципах:
- Не ной, не трусь и ничего не проси. Потому как настоящему мужчине сами все, что надо, предложат и уступят только по одной харизме, исходящей из нутра;
- Семья – это святое. И мужчина за нее в ответе как в моральном, так и в материальном плане;
- Стучать на кого бы то ни было, хоть на распоследнего червяка – последнее дело, от которого мужчина навсегда теряет лицо;
- И еще пунктов пять мелким почерком, самовытекающих из первых трех.
В школе Мамука толком не учился, да и как можно было учиться, когда на дворе 90-ые, энергокризис и прочие прелести переходного периода на сломе эпох. Марго, в отличие от брата, выучила кое-как английский и занялась репетиторством, внося в семью ощутимую лепту. Кроме того, у семьи был внушительный и комфортабельный подвал, который они удачно сдавали за 200 долларов, и таким образом трое человек как-то держались на плаву.
Марго внешне была копия Джумбер, с крупными чертами лица, низкорослая и, прямо скажем, немного далека от общепризнанных стандартов красоты. Женихов на горизонте тоже не наблюдалось.
Марго утешала себя мыслью: "Ну и что, что у меня личная жизнь не складывается. Зато Мамука женится, и буду я возиться с племянниками. Всю душу им отдам. Мамука у нас красавчик, ни одна девушка перед ним не устоит".
Мамука и правда был в свои 18 лет хорош собой. Высокий, атлетического телосложения, с темными выразительными глазами, красиво очерченными губами и римским носом. Все знали, что Мамука в жизни никого не кинул в деньгах, не употреблял наркотики, а если и пил, то даже тогда не терял человеческого облика и связной речи.
Феномен старшей сестры, или Один "нервомотательный" день на окраине Тбилиси >>>
Словом, он был завидный жених, но с маленьким минусом. У него не было работы. По правде сказать, ему иногда предлагали убанские ребята разные варианты:
- Может, пойдешь сборщиком мелочи на красный автобус, который ходит по Плеханова?
- Есть место в тонэ. В день неплохие деньги можно сделать.
Мамука расправлял плечи, стряхивал двумя пальцами только ему видимую пылинку с горчичного пиджака и степенно отказывался.
- Это все не для меня. За копейки работать не пойду.
И продолжал свое неспешное житие. Подъем в три часа дня, потом завтрак, он же обед, просмотр новостей или фильмов по кабелю. И так из года в год. В ожидании пролета птицы удачи над его корпусом.
У Марго была подружка во дворе, Теона. Обе они учительствовали, в свободное от учеников время пили кофе, смотрели чашки и тоже ждали ту самую невидимую птицу фортуну, но немного другой марьяжной окраски. Обе хотели замуж, но количество потенциальных женихов, наполовину сгинувшее на абхазсской войне, смотрело в каком-то другом направлении.
"Генацвале, не умирай", или Просто фейерверк удачи в Тбилиси >>>
Тогда Теона решила сыграть ва-банк. Она как-то пришла в гости в Марго, подловила момент, когда Мамука восстал ото сна и был в неплохом расположении духа, и первой закинула удочку:
- Мамука, ты мне как брат, вместе выросли. Очень ты мне симпатичен и как человек, и как... – тут она запнулась, не зная как подобрать точное сравнение. Потом резко перешла к явным достоинствам. – Очень мне нравится, как ты с детьми во дворе разговариваешь. Чувствуется, что любишь.
- Конечно, люблю. Любой нормальный мужчина любит детей. Иначе для чего жить? – подтвердил Мамука, поправляя складку на своем любимом горчичном пиджаке.
- Из тебя выйдет хороший отец, – гнула свое Теона, томно рассматривая Мамуку из-под слегка прикрытых век.
- Наверное, не знаю...
Теона собралась с духом.
- Может, мы поженимся?
Сказала и сама покраснела. Ее сердце билось так, что чуть не выпрыгнуло из пышной груди пятого номера.
Везет же людям, или Как прослыть успешным авантюристом в Тбилиси >>>
Мамука вздохнул:
- Теон, я тоже тебя люблю. Ты очень хорошая. И красивая, и хозяйственная, и порядочная. Вот пяти минут не сомневаюсь, ты будешь хорошей женой. Но не могу я на тебе жениться. Пока у меня не будет стабильной, хорошо оплачиваемой работы, я семью не создам.
- Но я сама неплохо зарабатываю. А время идет.
- Эх, Теона, что делать. Но ты меня знаешь. Дело принципа. Мужчина не должен жить на деньги жены. Это себя не уважать. Лучше умереть. Ты знаешь, как меня отец воспитывал...
И пошел, поехал, полетел в страну воспоминаний, которая так грела его суровое сердце.
Теона все это слушала по меньшей мере тысячу раз и еще столько же по пять в три ряда. И через пять минут потеряла интерес к разговору. Просто слушала из вежливости, потихоньку поглядывая на часы.
Время продолжило свой неумолимый бег. Соседи женились, продавали квартиры, отмечали дни рожденья, а Мамука все так же наблюдал за этой круговертью из окна своего седьмого этажа или во время редких выходов на местную биржу пропустить стаканчик другой пива с ребятами.
"Ты себя не на мусорке нашла" - история одного предательства >>>
Неожиданно Марго сгорела за полгода от рака. Это было большим ударом для ее матери и брата.
Теона не отходила все дни от гроба, поддерживала Мамуку и, выждав, когда боль утраты слегка притупится, после сорока дней снова попыталась поговорить с Мамукой.
Мамука скрипнул зубами, но сказал непреклонно:
- Не могу я, Теон, пойми, не могу. Через себе не переступлю...
Теона заплакала и ушла ни с чем.
Сегодня все так же, как и было в середине 90-х годов. Мамука поседел, постарел, но по-прежнему носит пиджак горчичного цвета. Вкусов и предпочтений не меняет, его мать сильно сдала, но еще готовит сыну неплохой "острый" и чахохбили, когда получают деньги от квартирантов.
Теона все так же занята репетиторством и пьет кофе с постаревшими подружками. Они любят пошутить и посмеяться, чем именно займутся на пенсии, которая уже не за горами, но до нее еще тоже надо дожить. К 50 годам жизнь иногда выкидывает фортели с пошатнувшимся здоровьем. То ноги дают о себе знать, то суставы, то голова.
Мамука все так же спит до полудня, ругает политиков, когда смотрит новостной выпуск "Курьер", и все еще ждет настоящую, достойную мужчины работы. Потому что принципы - это дело святое, и не стоит их менять на старости лет. Отец говорил, что это западло.
