Деньги все считают по-своему. Имеющие солидные накопления обычно предпочитают держать их в долларах и евро. Мол, так надежней. У финансовых профи подход шире. Как говорил знакомый дилер, да хоть монгольские тугрики, главное, чтобы много. С тугриками, конечно, перебор, конвертировать их нереально. Но для лари – идея вполне себе: проблем с конвертацией нет, банковский процент относительно высокий, а теперь вот еще и крепнет курс.
Другое дело – как это укрепление отразится на улучшении нашего с вами благосостояния и росте экономики? Тут обывателям, вроде нас с вами, понятно далеко не все. Кредитно-финансовые рынки функционируют по своим, гораздо более путанным законам. Простые арифметические действия и количественные оценки далеко не всегда имеют смысл и очевидны.
Спроси у случайных прохожих на улице, и почти любой из них скажет, что укрепление лари, конечно же, свидетельство эффективности и повышения уровня жизни. Что, к слову, во многом объясняет, почему перед выборами Нацбанк не скупится на валютные интервенции, стараясь поддержать высокий курс национальной валюты. Это один из факторов доверия к власти. Однако он, увы, скорее, из области политтехнологий, а не экономических расчетов.
Действительно, если попытаться измерить наши потенциальные блага столь однобокими мерками, получится, что лучше всего мы жили в 90-е?!. Вспомните, доллар можно было тогда купить за 1.25-1.30 лари. Но заявите об этом тому же прохожему на улице – он искренне и справедливо возмутится, так как подобная логика – полнейший абсурд.
Да, чем крепче лари, тем на него купишь больше долларов, евро, йен, франков, если угодно, тугриков. Но для большинства населения, как правило, ограниченного в своих тратах рамками национальной валюты, гораздо важнее не курс, а потребительские цены. Грубо говоря, большинство граждан волнует, сколько на лари можно купить не тугриков, а таких жизненно важных продуктов, как мясо, хлеб, масло, сахар, овощи и др.
К сожалению, практика показывает – во всяком случае, в условиях Грузии – что курс и цены на продукты и услуги не связаны напрямую. Порой даже их векторы направлены в противоположные стороны. Что лишний раз доказывает: если экономические параметры рассматривать обособленно, они мало о чем говорят. Поясню на простом примере.
По известным причинам за год в нашей стране (в основном, приезжими гражданами) было зарегистрировано 13 тысяч компаний, открыто около 10 тысяч новых банковских счетов, валютный поток перевалил за 10 миллиардов лари. Сразу добавлю, было бы черной неблагодарностью не увидеть в этом заслугу грузинского правительства и премьера, сумевших в сложнейших обстоятельствах сохранить оптимальный геополитический баланс.
Экономика отреагировала чутко. 1 доллар стоит сегодня примерно 2.70 лари и почти ни у кого нет сомнений, что показатель этот очень скоро дойдет до 2.65-2.60. Но есть ли признаки того, что окрепший лари и дополнительные миллиарды отразятся непосредственно на нашем с вами благополучии? Пока двузначному экономическому росту сопутствует такой же двузначный процент инфляции, что сводит на нет все благие усилия властей.
Не буду голословным. К ноябрю транспорт в стране подорожал на 11,6%, коммунальные услуги – на 13,5%, продукты - почти на 16%, в 1,5 раза превысив средний показатель инфляции. Данных за год (столь успешный!) пока нет, но вряд ли что-либо изменится существенно. Нам анонсируют укрепление лари, но никто, по сути дела, даже не обещает адекватного снижения цен. Более того, уже официально объявлено, что тарифы на коммунальные услуги меняться не будут.
В числе основных компонентов, обусловивших подорожание продуктов и общественного транспорта, фигурировала высокая цена на горючее. Она снизилась – и ощутимо – тем не менее, транспортные компании не уступили пассажирам ни тетри. Давно замечено, как только "объективные причины" меняются к лучшему, хваленые рыночные законы у нас сразу же начинают "буксовать". И это ухаб, способный деформировать и без того разболтанную подвеску грузинской экономики.
Укрепление лари в целом процесс, бесспорно, позитивный, но многокомпонентный. К примеру, он вряд ли сделает Грузию более привлекательной для инвесторов. Те обычно изыскивают возможность конвертировать свои средства в местную валюту по низкому курсу. Иной вопрос, надо ли им подыгрывать? Но тут как раз все зависит от умения маневрировать и наличия грамотной стратегии.
С конца 80-х на моих глазах безостановочно обесценивалась турецкая лира. В каждый приезд я обнаруживал, как на купюрах прибавляется по нулю, а то и по два. И что же? За счет умелой организации это способствовало бурному развитию турецкой экономики и социальной сферы. Невысокий курс может играть на руку и в некоторых других ситуациях. Скажем, при необходимости стимулировать экспорт.
А нормально поставленному бизнесу вообще претят резкие движения. Кстати, доктор экономических наук Ника Шенгелия не скрывает озабоченности тем, что процесс укрепления лари протекает, по его мнению, слишком стремительно. Скачки как в одну, так и в другую сторону приводят к пересмотру взаиморасчетов, требуя дополнительных затрат времени и ресурсов.
Между прочим, у малого бизнеса их может попросту не хватить. А это чревато серьезными социально-экономическими последствиями. Ведь именно малые хозяйственные ячейки избавляют государство от бремени дополнительных забот, способствуют углублению самозанятости и саморегулирования общества. Впрочем, иной раз возникает подозрение, что кого-то это не устраивает и он намеренно воздвигает препятствия на этом пути.
Что даст укрепление лари, если сетевые маркеты надуманными платежами, как минимум, на 25% удорожают местные товары. В зависимости от размера партии, они обязывают поставщика единовременно платить от 1000-3000 до 30000-40000 лари. Это чтобы принять товар!.. Плюс расчеты "на потом", какие-то ретробонусы…
Крупные торговые сети, пользуясь либеральностью законодательства, стараются максимально избежать рисков и целиком переложить их на производителя, а в конечном счете – на нас с вами. Так что, все это уместней назвать поборами, в результате которых из каждых 100 поставщиков на прилавки больших маркетов, по оценкам экспертов, удается пробиться только 5.
Многие производители не скрывают, что зачастую им бывает проще продать продукцию за рубеж. При этом внутри страны кто-то откровенно лоббирует импорт, посягая, вдобавок, на наш с вами карман.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции