Заур только вытянул уставшие за день ноги и пристроился с пультом перед телевизором, как в прихожей хлопнула дверь, потом раздался грохот, что-то полетело и перед отцом семейства возник его законный наследник, 17-летний Бадри. Он выпалил: "Папа, я женюсь!"
Заур поднял страдальческий взгляд на сына. Ждал, ждал его после двух старших девочек и вот дождался. На свою многострадальную, с огромной лысиной голову. Не продолжатель рода, а геморрой какой-то неизлечимый. Вон, стоит и дышит, будто стометровку бежал. Зрачки расширенные, волосы прилипли к мокрому лбу, белоснежная рубашка, утром одетая, опять с пятном. Обкурился что ли?
Потом перевел глаза ниже, опять двадцать пять, ботасы, купленные на Новый год опять выкраси да выброси. 200 лари отдал, фирма неплохая, а уже больно смотреть. На Бадри никаких денег не напасешься.
- Папа, ты слышишь?! – повторил сын. – Я завтра жену привожу, – и добавил уличную присказку неформативной лексики.
- Она что, беременная? – лениво спросил наконец Заур, рассматривая сына снизу вверх.
- Нет. Пока нет. Но мы это быстро исправим. Я поклялся.
Заур облегченно вздохнул и потянулся за пультом. У Бадри был прирожденный талант капитально влипать в любые проплывающие мимо неприятности. Скажем, обчистили на соседней улице магазинчик, кто на стреме стоял? Правильно, Бадри. Отмазывать его от полиции потом влетело Зауру в копеечку.
"Это не хатабала, а расследование уголовного дела" - о походе в полицию при коронавирусе >>>
Через полгода на другой улице драка случилась. Кого первого повязали? Естественно, его Бадри. И опять Зауру пришлось деньгами все разруливать. Про школьные приключения перечислять – пальцев не хватит. Три раза в год с директором школы утрясать проблемы – это только так, легкая разминка для тонуса.
Теперь вот эта новость – женитьба. Господи, дай мне деньги, а ему мозги! И как можно скорее. Сердце последнее время шалит. Работа нервная у лектора, семья на шее висит, еще сын не перестает шокировать:
- ... Папа, ты слышишь меня?! Тебе не интересно, кого я в дом приведу?
- А какая разница? – Заур оторвал взгляд от экрана. – Ты все равно с ней разведешься через полгода... Или еще раньше.
Бадри забегал вокруг отца, что-то смахнул по своему обыкновению, жестикулировал, махал руками и доказывал, что он и Ани проживут долгую жизнь и умрут в один день на принцип. И пусть весь мир перевернется.
- И кто она? – Заур затянулся сигаретой.
- Она еврейка.
Заур поднял бровь:
- Надо же, меня тоже в твоем возрасте тянуло на экзотику. Хорошо хоть, что не эфиопка.
- Папа, ты должен завтра пойти со мной и официально поговорить с ее матерью. У нас все очень серьезно.
Куда нам до леди Ди, или Как не проспать свое счастье >>>
- У меня лекции. Что за спешка?
Бадри опять забегал по комнате и привел тридцать три довода о необходимости срочного визита на территорию своей избранницы. В противном случае обещал убить себя самыми разными способами, но именно на глазах у родителей. Заур рявкнул пару раз, но результата это не принесло. Наоборот, эмоции отпрыска зашкалили. Жена Заура, Тамрико, сдалась первой:
- Приведи кого хочешь, только успокойся, Бадри, моя радость! Заур, умоляю, сходи с ребенком, куда он хочет и поговори.
Бадри кое-как успокоили обещанием, что утро вечера мудренее, и отправили спать. Родители уединились и стали держать совет. Взвесили все за и против и склонились к мысли, что все рано хорошо, кроме смерти.
- Пусть женится на этой еврейке, - рассуждал Заур. – Выпустит пар, перебесится. Она ему за полгода так вынесет мозг, что они максимум через год разведутся. Как и все дети моих друзей, кто сглупил в этом возрасте. Зато потом Бадри нормально женится лет в тридцать пять или сорок и приведет грузинку. А эта пусть будет пробным шаром. Восемнадцать ему через три месяца, тогда и распишутся. Хотя еще вопрос, удержатся ли они столько времени.
Эпохальный визит к будущей теще состоялся на днях после упредительного звонка – просьбы об аудиенции. Заур надел лучший костюм, Тамрико тоже почистила перышки, купили цветы, шампанское и дорогущую бонбоньерку размером с журнальный столик и пошли в сопровождении Бадри на переговоры.
Кое в чем женщины сильнее мужчин, или Тяжелые мысли одного грузина >>>
Дина, мать Ани, приняла их в своей гостиной уже за накрытым столом. Заур плавно и хорошо поставленным голосом на чистейшем русском языке, который обычно не жаловал, но в этом случае напряг все дипломатические способности и произнес витиеватую речь о своей фамилии, уходящей корнями аж в середину одиннадцатого века.
Потом подчеркнул все достоинства двухметрового отпрыска. Причем по его описанию Бадри смотрелся таким белокурым пушистым ангелом с маленьким черным пятнышком под кодовым названием "мог бы учиться лучше, но лентяй", а так славный малый, надежда и опора, а значит, станет образцово-показательным супругом в ближайшем будущем.
Дина с ироническим прищуром прослушала экскурс в историю и лучезарный прогноз на будущее, потом все же перебила гостя.
- Да я вас умоляю. У нас говорят: "Борода еще не делает козла раввином!" Надо посмотреть, что будет из вашего мальчика в хороших руках моей дочки. Я тоже не хотела так рано выдавать Ани замуж и у меня были на нее свои планы, но, видимо, придется переиграть на ходу.
Заур поджал губы, но не стал обострять ситуацию. Дальше переговоры пошли, как по маслу. Свадьбу решили сделать скромную, на 50 человек, только близкие родственники и друзья с двух сторон, а пышно отметить уже после совершеннолетия молодых. Так и вышло.
Ани переселилась к Бадри и жизнь потекла дальше. Молодые вели себя как голубки на жердочке, ходили гулять после лекций, взявшись за руки, целовались где надо и не надо. Заур морщился. Он по старинке не поощрял такие проявления чувств прилюдно, ждал столкновения характеров и бурю подростковых эмоций.
Неприятности не заставили себя долго ждать, но немного в другом ракурсе. После третьей недели переселения, Бадри возник утром перед отцом и деловито сообщил:
- Значит так, пап, Ани срочно надо заплатить за учебу в институте за полгода. И еще у нее болит зуб, дай деньги на зубного или позвони кому-нибудь. Потом ей нужны новая куртка и колготки штук пять. Ани говорит, чтобы ты купил вот эту фирму, – и протянул бумажку с названием.
- А я причем? – возмутился Заур. – Я содержу тебя и оплачиваю твой институт, а за нее пусть ее мать думает.
- А ее мама говорит, что теперь это не ее головная боль. Пап, не позорься, придумай что-нибудь. А то мне перед Ани обломно...
Современная сказка про принцессу и свинопаса, или Бедная Элисо с Сабурталинской улицы >>>
Зауру пришлось раскрывать карты. Содержание пробного шара не входило в его планы. В итоге произошел очень бурный разговор с тещей. Завершился он диагнозом:
- Оставьте эти ваши манцы! Грузины всегда гордились своими княжескими корнями и при этом имели две дохлые курицы. Лучше быть, чем казаться! Пусть Бадри будет мужчиной в отличие от некоторых, поднимет зад и едет в Израиль. А уж как его трудоустроить, я об том позабочусь! И, уверяю вас, ему не придется клянчить деньги на колготки жены.
Заур и Тамрико потеряли дар речи.
- Наш единственный мальчик и Израиль??? Только через наш труп!
Тут вклинился сам Бадри и заявил в своей неподражаемой манере.
- А мне нравится эта идея. Кайф. А то мне все здесь надоело. Все. Решено. Едем в Израиль! В Грузии все равно еще долго никакой крутой работы не предвидится.
Так, после тонны эмоций, криков и сожженных начисто нервов парочка оказалась в Тель-Авиве. Теща сдержала слово и запрягла Бадри по полной. В кухне маленького ресторанчика Бадри пахал как лошадь: таскал громадные кастрюли, чистил экзотические фрукты и овощи, мазал бесконечные бутерброды и делал еще много чего такого, о чем не имел понятия в сытой спокойной жизни в Тбилиси.
Само собой, что ненавистный институт, куда его пристроил папа, он бросил и почему-то даже не вспоминал. Особой подстежкой в его новых трудовых подвигах служил растущий животик Ани и волнообразные движения малыша, который уже просился в этот новый, неизведанный для него мир.
Посмотреть на мать другими глазами, или Как ты могла прожить с ним всю жизнь? >>>
Ани умело и тонко направляла своего двухметрового мужа на новые пути и свершения. Беличий круг сметал в прах сутки за сутками. Но Бадри нравилось, что он мужчина, который как и все тут, содержит свою пока еще маленькую семью и ведет эту войну достойно, а не смотрит в руки папы, решавшего все его проблемы.
Однако вскоре вдали от родины ностальгия схватила Бадри цепкой и костистой лапой. Он стал искать встреч с грузинскими эмигрантами и захаживать в церкви, которые обходил за три километра дома, не проявляя к вере никакого интереса. А тут, на чужбине, все ранее незначительное засверкало иным, неизученным светом.
Он в обязательном порядке крестил новорожденного Давида и уговорил Ани венчаться. Как ни странно, она согласилась. Было ли это причиной против жестких рамок иудаизма или просто не захотелось отказывать Бадри, но факт остался фактом. Теща принципиально не стала вмешиваться в дела молодых, озвучив очередную свою фразу на этот счет:
- Родители учат детей разговаривать, дети учат родителей молчать. Все-таки ты, Бадри, в руках Ани, а она-таки правильно воспитанная девочка и знает куда дует ветер.
Потом родилась Мариам. Из Тбилиси звонили Заур и Тамрико, звали вернуться в родные пенаты. Но Бадри, вкусившему воздух независимости и своих, хотя и нелегких денег, возвращаться не хотелось. Он с восторгом следил за Революцией роз 2003 года и ее последствиями, но возвращаться и не думал…
...Сегодня у Бадри и Ани трое детей. Старший, Давид уже служит в армии Израиля. Его родители, чей брак выдержал проверку временем, часто публикуют свои фотографии из разных церквей Иерусалима в Фейсбуке. Промысел Божий по своему раскладывает все шары по своим, только Ему видимым лузам.
